Мозаика, наконец, сложилась в единое целое.
С момента выпуска сына Искателя из Обители прошло немало времени, а он так и остался юнцом с наглой улыбкой и взъерошенными светлыми волосами. Только уродливый шрам на шее, едва прикрытый франтовским шелковым шарфом, отличал парня от фотографии, сделанной в 1957 году. Хотя нет. В его светло-голубых глазах застыли холод и… голод. Ненасытный. Вампирский. Выходит, не погиб тогда отцовский однокурсник — кровососом сделался.
Но… Почему он до сих пор не разорвался на тысячи кусков? Не сгорел на освященной земле? Неужели это гипноз? Иллюзия?
Йен оскалился и ответил на мой немой вопрос:
— Я не иллюзия. Разве ей под силу такое?
Он нагнулся к Селене.
— Не смей! — вскрикнул я, с ужасом наблюдая, как клыки надрывают ее кожу, и небольшая ранка надувается капелькой крови. Упырь довольно сощурился, заурчал и провел языком по шее.
— А она хороша не только на запах.
— Йен, — осторожно произнес Искатель. — Мы держим свои обещания. Маугли покинет Обитель, и с Селеной ничего не случится.
— Как мертвяк вообще сюда пробрался?! — проскрежетал я, сжав кулаки.
— Скажем так, мой сын стоит здесь благодаря тебе.
Что?! Ничего не понимаю…
— Все дело в твоей крови, — терпеливо пояснил крот. — И в необыкновенном открытии, совершенном Доком.
* * *
Солнечные лучи, падающие в открытые двери, отделяли не только тьму от света. Они отделяли серое, бесчувственное существование от настоящей, полноценной жизни. Жизни без Алены.
Гроб выносили из прощального зала. Легран наблюдал, как он исчезает в этой полоске света, и впервые за много лет почувствовал, как горестно сжалось сердце. А ведь он почти привык к всепоглощающей пустоте — бессменному состоянию вампирского существования.
Но вчера все изменилось.
— Она действительно работает? — Легран задумчиво вертел в руках стеклянный пузырек с алой жидкостью.
— Проведены все необходимые испытания, — Йен едва сдерживал восторг. — Да я сам… На себе… Вы же видели… Поверьте, это ощущение передать невозможно!
Анатоль кивнул и опрокинул в себя содержимое пузырька. Мягкое тепло тут же охватило тело. Знакомое чувство — именно такое возникало после удачной охоты, после насыщения настоящей, живой кровью. Легран довольно потянулся и направился к входной двери. Но притормозил на пороге, собираясь с решимостью выйти на солнце. Сколько он его не видел? Почти двести лет. Срок немаленький, чтобы забыть какое оно. Настоящее.
— Все в порядке, — Йен оказался рядом, протянул хозяину темные очки. — Поначалу сильно глаза режет. Потом привыкнете.
Анатоль молча нацепил очки и сделал шаг вперед. Уже увереннее спустился по ступеням особняка и огляделся. Снег переливался золотистыми искрами, солнце ярко светило в глубоком, безоблачном небе.
— Потрясающе, — довольно выдохнул Йен. — Вакцина защищает нас от всего, к чему резистентен организм подопытного.
— Как долго длится ее действие? — Анатоль снял перчатку и подставил руку под теплые лучи.
— Зависит от объема вакцины. Наша доза дает постоянный иммунитет. Но чтобы обеспечить ею всю общину нужно больше исходного материала.
— Мы его получим, — сжал губы вампир.
— Непременно. Но… — Йен замялся и с щенячьей преданностью посмотрел на Леграна. — Я тоже хочу в этом участвовать.
— Исключено. Твои мозги слишком ценны, чтобы кидать тебя в гущу сражения.
— Ерунда, — возразил вампир. — Образцы готовы, все данные об исследованиях хранятся в базе. Следуя инструкциям, синтезировать вакцину сможет любой лаборант.
— Рвешься в бой? — задумчиво проговорил Легран. — Зачем?
— Я хочу лично приволочь вам парня. Вы же знаете, с этой задачей никто лучше меня не справится.
— Знаю.
— Мальчишка теперь никуда не денется, — тихо произнес Легран, следуя за похоронной процессией.
Глава московской вампирской общины шагал под лучами солнца, мимо церкви, крестов и памятников. Он ступал по освященной земле и думал о том могуществе, которое достиг благодаря простой случайности. Благодаря выходке Самира, который однажды вышел на несанкционированную охоту и укусил того, кого нужно.
* * *
— Ты что творишь?
Дик уставился на Бандераса, отказываясь верить своим глазам. Бывший адепт оторвался от распластанного на полу Фила, вытер рукавом кровь с подбородка и недовольно скривился:
— Тьфу. Старик жесткий и на вкус горчит. Может, ты вкуснее?
Бандерас прыгнул на Дика, перехватил запястье, выбил меч и пнул коленом поддых. Ногой отшвырнул кукри под кровать. Двинул в солнечное сплетение еще раз, так, что Дик скорчился от боли. Но провести следующий удар не удалось. Охотник извернулся, засадил кулаком противнику в колено, кувыркнулся вперед, оказался рядом с Филом. Перекатился вбок, к кровати сторожа. Запустил под нее руку, обхватил рукоять меча, но вытащить его не успел — тело вдруг отказалось слушаться.
— Твою ж… — сцепил зубы Дик, борясь с обрушившимся на него гипнозом.
— Спокойно, — промурлыкал на ухо Бандерас. — Нам не нужна шумиха.
Кобра же учила ломать барьер. И с Маугли он тренировался… Как можно было так подставиться? Дик зажмурился, пытаясь вспомнить приемы ухода из-под ментального захвата. Но не нашел ничего лучшего, как изо всех сил вцепиться в кукри, концентрируясь на одном — поднять его и всадить в тело упыря.
— Мы порешим всех, — продолжил нашептывать Бандерас, наслаждаясь беспомощностью жертвы, — одного за другим. И Обители придет конец.
— П…почему… ты? Ты же… был… одним из нас…
Рукоять меча казалась безумно тяжелой. Пот заливал глаза, струился по спине, сердце бухало в горле. "Не поддавайся!" — твердил он про себя. "Ломай гипноз!"
— Да потому что теперь я сильнее любого истинного!
Ненависть и злость настолько подточили ментальный барьер, что тот дал трещину и развалился.
— Ублюдок! — зарычал Дик и, рывком выдернув кукри, полоснул по плечу Бандераса.
Тот взвыл и отскочил, держась за рану.
— Уже не так весело? — Дик встал лицом к врагу и выставил впереди себя меч.
Кровосос ощерился, посылая новый ментальный удар, но на этот раз охотник увернулся.
— Не знаю, почему освященная земля на тебя не действует, но вам всем конец.
— Да Легран в один миг вас освежует, — рявкнул Бандерас и кинулся на Дика. Молниеносно поднырнул под клинок и врезался плечом ему в живот. Оба они, пролетев несколько шагов, впечатались в стену. Мгновение — и упырь вонзил бы клыки Дику в бок, но согнулся сам, получив удар коленом под ребра.
