Это был просто сон, напомнил себе Малколм. Весь разговор с Джессикой — не более чем игра его подсознания, возможно — всего лишь реакция на проникшее сквозь сон чувство холода… Но теперь он может это проверить, не так ли? Не так уж трудно найти списки студентов медицинского факультета за 2006 год — собственно, само название Facebook происходит именно от таких списков. И сведения о том, страдает ли некий Теодор Сильвер церебральным параличом, тоже могут отыскаться в открытом доступе. Скорее всего, у «умного и способного парня» есть свой блог, и он, как и многие инвалиды, не позволившие недугу себя сломать, не делает тайны из своей болезни… Кстати, сидевший на скамейке парень, очевидно, все-таки не Тед. Он явно пришел и ушел на своих ногах.
Если только все это правда, конечно, еще раз напомнил себе Малколм.
Однако к тому времени, когда он добрался, наконец, до своей комнаты, ему было не до поисков в интернете. Было слишком поздно, и Малколму хотелось лишь завалиться в кровать под теплое одеяло — словно он и не проспал перед этим несколько часов в парке (впрочем, сон на холоде в неудобной позе вряд ли можно было назвать полноценным отдыхом). Так что он тихо разделся и лег, стараясь не разбудить Рика.
На следующее утро первою парой вновь был матан; профессор, должно быть, был идейным «жаворонком», раз испросил себе такое расписание — в отличие, разумеется, от большинства студентов. Но как раз Малколм на этот раз хорошо выспался. Тем не менее, ему недолго удавалось сосредоточиваться на математическом анализе. До него только сейчас по-настоящему дошел смысл мыслей, которые в темноте и холоде ночного парка казались вполне естественными. Но в том-то и дело, что термин «естественное» был тут, возможно, не вполне уместен. Ведь если сведения, которые сообщила ему во сне Джессика — и которые он не мог узнать никаким материалистическим путем — подтвердятся, то это значит, что…
Малколм никогда не верил в призраков и загробный мир. Но он знал также, что настоящий ученый не имеет права отмахиваться от фактов, какими бы невероятными они ни были.
«Это еще никакие не факты», — возразил он сам себе.
«Но ты можешь их проверить».
«Даже и пробовать не стану. С одной стороны, этого просто не может быть. А с другой — это может оказаться просто случайным совпадением. У нас тут не так уж много факультетов — почему бы Джессике не учиться именно на медицинском? Совершенно естественное предположение, что девушка с такой улыбкой мечтала помогать другим… И даже ДЦП — не настолько невероятно редкое заболевание, чтобы делать из совпадения фундаментальные выводы. А может, все это вообще не подтвердится…»
«Ну так проверь. Или боишься?»
Но дело было не в том, что он боялся. Точнее — он боялся вовсе не того. Не крушения своего материалистического мировоззрения, хотя еще недавно, наверное, он и в самом деле счел бы самым страшным именно это. А как раз наоборот — того, что оно в очередной раз подтвердится. В глубине души он отчаянно хотел, чтобы Джессика оказалась вовсе не воображаемым образом в его мозгу, привыкшем странствовать в вымышленных мирах. Он не поверил бы до конца, что она существует реально… где-то там… после смерти, но он мог бы, по крайней мере, предаваться этой иллюзии — отдавая себе отчет в ее иллюзорности, но в то же время не позволяя экспериментальной проверке ее разрушить…
Но нет. Это не подход Малколма Мартинсона, сына инженера и будущего аэрокосмического конструктора. Он — должен — знать.
И это желание определенности стало таким сильным, что Малколм не мог ждать до конца занятий. Не мог даже ждать до конца лекции. Компьютера у него с собой не было — обычно Малколм не таскал свой довольно крупный ноутбук на занятия — но он сделал то, что избегал делать прежде: полез в интернет со своего мобильного телефона.
Интернет жестоко тормозил по сравнению со скоростью, которую университетская сеть обеспечивала ноутбуку, и, конечно, Малколма ужасно раздражал маленький экранчик (который даже нельзя было поднести близко к глазам, чтобы не привлекать лишнего внимания преподавателя). Тем не менее, на сайте университета он довольно быстро нашел ссылку на списки студентов по годам. Судя по развернувшейся менюшке, университет начал выкладывать эти списки онлайн как раз в 2006. Малколм, тыкая одним пальцем в экран (до чего же все же неудобно! он и на ноутбуке-то всегда использовал мышку, а не тачпад!), выбрал медицинский факультет и ввел в поисковой строке «Джессика Сильвер».
Ничего.
Подумав несколько секунд, он стер имя (вдруг в списке опечатка — скажем, только одно «с»?) и запросил одну фамилию. Сайт, потормозив с полминуты, выдал ему единственную строчку. Именно ту, которую он надеялся — или боялся — получить.
Малколм почувствовал, как быстро забилось его сердце. Он ткнул в ссылку. Появилось место для фото, пока еще не загруженного. Малколм нетерпеливо дважды шевельнул пальцами, увеличивая масштаб, пока картинка медленно скачивалась из интернета.
На Малколма смотрел улыбающийся негр.
Ничего не понимая, он проскроллировал страницу вправо. Ну да. Чертов маленький экранчик, на котором ничего не разберешь без зума. Не Джессика, а Джереми Сильвер!
Ну и хорошо. Устои мироздания остались на своих местах. Мертвые не разговаривают с живыми. Это был просто сон.
Малколм хотел уже убрать телефон в карман, но добросовестность инженера, о которой не раз твердил ему отец, подала ему новую мысль. Надо проверить и другие факультеты. Узнать, где она училась на самом деле.
Всего в списках студентов университета за 2006 год обнаружилось трое Сильверов. Два парня и одна девушка, Мэри Луиза, толстушка в очках и рыжих кудряшках.
Джессики не было.
Стоп, подумал Малколм, этого уже не может быть. Она ведь точно училась здесь… или все-таки нет? Просто носила университетскую футболку? Подаренную… кем-то.
«Прекрати, — сказал себе Малколм. — Не было у нее никаких парней!» Ужасно глупая и смешная ревность. И оскорбительная для Джессики — хорошо, что она его не слышит… Все гораздо проще. Она ведь умерла в начале учебного года. Каталог студентов был, наверное, составлен позже. Или же в него потом внесли исправления. Надо проверить списки за 2005. В интернете их нет, но, наверное, они есть в библиотеке.
Так, ну ладно. А что там у нас насчет Теда? Малколм вызвал поисковик и ввел: «Тед Теодор Сильвер ДЦП детский церебральный паралич».
Интернет вновь потормозил и, наконец, на экране медленно выстроился список аккаунтов и записей в соцсетях. Часть из них принадлежала Тедам или Теодорам, часть — Сильверам, в некоторых упоминалась болезнь, но все три компонента сочетались только в двух записях. В одной из них речь шла о ребенке пяти, в другом — восьми лет. Малколм проверил даты — оба мальчика родились уже после смерти Джессики.
Для очистки совести он решил поискать еще Мелони Сильвер. В конце концов, вопросы про Джессику или Теда можно, наверное, задать и ей. И опять — целый список аккаунтов, но ни одно фото не походило на девушку, которую Малколм видел на странице Джессики. Даже с учетом того, что теперь она должна быть на десять лет старше…
Стоп, сообразил Малколм. А почему он так уверен, что Мел — это именно Мелони? С тем же успехом это может быть и Мелисса. Он проверил и эту версию, но снова не нашел ту, кого искал. Ну что ж — даже и в наше время не все имеют аккаунты в соцсетях, а имеющие могут прятаться под никами…
Увлеченный своими поисками, Малколм даже не сразу заметил, что лекция кончилась и студенты покидают аудиторию. Он очнулся лишь тогда, когда незнакомый парень, которому он загораживал проход, не очень дружелюбным тоном попросил пропустить его. Малколм поспешно поднялся, пихая почти не использованную тетрадь в сумку, и встретился взглядом с Риком, выходившим из соседнего прохода.
— Общался с кем-то поинтереснее нашего профа? — усмехнулся тот, кивая на мобильник в его руке.
— Так… глянул кое-что… по теме лекции, — неубедительно соврал Малколм. — Что там у нас сейчас — кажется, химия? — они с Риком были записаны на одни и те же курсы.
