Он отскочил от ковра совсем как резиновый мячик и запрыгал между потолком и полом. При этом тигр сбивал еще оставшиеся рога, злобно рычал и повизгивал. Коридор наполнился какой-то безумной неразберихой…
Потом он на секунду завис в воздухе, перевернулся вверх лапами и всплыл на потолок.
Семафоров глупо засмеялся.
– Он вампир, – сказал я. – Поэтому умеет летать. Надо уходить…
Я выстрелил из водомета. Струя до тигра не достала.
Тигр снова прыгнул и снова забился между потолком и полом.
– Какой баран, – сказал Семафоров. – Совсем мозгов нету…
– Уходим! – повторил я и направился к выходу.
Семафоров, постанывая от хохота и царапая багром по полу, потащился за мной.
Но уйти нам не удалось. Со стороны входа в кафе послышался звон битого стекла и лязг посуды. Затем толстенная дубовая дверь разломалась на две половинки, и в нее просунулось что-то большое. Болотного цвета.
– Бегемот… – Семафоров перестал смеяться. – Бегемот пришел…
Я растерялся. С одной стороны коридора – тигр, с другой – бегемот. Судя по поведению, оба с кровожадными намерениями.
Свинка времени даром не теряла.
– Дверь, – прошептал Семафоров. – Можно открыть дверь сбоку…
Я подскочил к ближайшей и рванул ручку на себя. Дверь подалась. За дверью была кирпичная стена.
– Что это?! – спросил я.
– Дверь… – снова заржал Семафоров.
– Вижу, что дверь! Но там ничего нет…
– Тут везде ничего нет, – Семафоров хохотал. – Хозяин же только коридор из замка перенес, все остальное он не…
Я открыл еще пару дверей и все с тем же успехом.
Тигр приближался. Бегемот просовывался. Семафоров нервически ржал.
– Семафор! – я ткнул его локтем. – Очнись!
И для прояснения семафоровских мозгов я пихнул его еще разок. Семафоров захлебнулся своим идиотским смехом и выдавил:
– Вон та, с круглой ручкой, настоящая…
Бегемот просунулся еще на полметра. Здание вздрогнуло.
– Что за дверь? – крикнул я.
– Дубовый кабинет! Хозяин запрещает туда входить, у него там коллекция…
Я поднял ногу, намереваясь пнуть под замок.
– Стой! – крикнул Семафоров.
Он быстренько нашел нужный ключ, дверь старомодно скрипнула, и мы ввалились в темноту.
– Не двигайся! – Семафоров схватил меня за руку. – Тут всего полно…
– Свет включи. И осторожнее – воду не пролей.
Семафоров брякнул ведром и принялся шарить по стене.
В дверь ударили.
– Семафор, я ничего не вижу! Поспеши!
Семафоров зашарил шустрее.
В дверь ударили снова.
– Семафоров, сейчас подтянется бегемот – и тогда нам точно каюк…
Я повернулся лицом к двери. Пистолеты! Пистолеты удивительно добавляли сил. Я чувствовал себя настоящим ковбоем, ха-ха! И если бы в дверь просунулась морда обвампиренного бегемота, рука бы моя не дрогнула.
Семафоров успел включить свет. В двери образовалась дыра. Тигр пробил башкой тяжелые толстые доски. Дверь потянула его вниз, он завяз клыками в полу. Дверь свалилась сверху и намертво придавила тигра.
Я прицелился в тигриную морду с двух рук и уже начал давить на поршни.
Здание снова вздрогнуло. Что-то ударило меня по голове, и я потерял сознание.
– Ну, ты даешь, – сказал Семафоров. – Почти полтора часа в отрубе. Хорошо тебя композитором приложило…
Я очнулся. Сжал руки. Пистолеты были на месте. Все в порядке. Я прислушался к своим ощущениям. Нигде вроде не болит. Хотя нет, голова, конечно, болит, но голова-то пусть болит, главное, чтобы укусов не было. А их вроде не оказалось.
Возле меня почувствовалась какая-то возня. Я открыл глаза.
Ботинка на моей правой ноге больше не наблюдалось. И носка не наблюдалось. А наблюдалось следующее. Возле ноги сидел Семафоров. Семафоров улыбался и вставлял мне между пальцами большие хозяйственные спички.
Рядом валялся бронзовый бюст какого-то композитора, судя по роскошной шевелюре, Людвига ван Бетховена, мы его биографию как раз на музыке изучали. И еще несколько бюстов композиторов, мне неизвестных и лохматых в гораздо меньшей степени.
Ситуация получалась какая-то дурацкая. Я лежу, засыпанный бюстами композиторов, передо мной, придавленный дверью, лежит тигр-вампир, ненормальный биолог Семафоров собирается подпалить мне пятки.
Семафоров заметил, что я проснулся, и сказал:
– Крепкая у тебя черепушка. Эта башка, наверное, пять килограмм весит – а тебе хоть бы что…
– Ты что делаешь? – спросил я.
Мне показалось, что Семафоров сошел с ума. Во всяком случае, что-то ненормальное в нем появилось. Какая-то мерзостная улыбочка, и глаза по сторонам бегают.
– Не мог тебя добудиться, – сказал Семафоров. – Решил прибегнуть к радикальным средствам.
Семафоров виновато улыбнулся и стал вытаскивать спички.
– Придурок, – сказал я. – Надо было на меня водичкой брызнуть…
– Не догадался, – развел руками Семафоров. – К тому же с водой у нас дефицит.
Но я подумал, что он как раз догадался. И дефицит воды тут совсем ни при чем. Просто…
Тут я заметил, что между пальцами на задних лапах тигра тоже засунуты спички.
Семафоров захихикал.
– С детства хотел такую штуку проделать, – он достал коробок и поджег спичку. – Это моя мечта. Велосипед называется…
И Семафоров стал поджигать спички между тигриными пальцами.
– Что ты… – я вскочил и попытался все это безобразие потушить.
Но было уже поздно. Запахло паленой шерстью. Тигр зашевелил лапами, забился и зарычал.
– Ве… ве… велосипед… – хохотал Семафоров. – Велосипед…
Я оттолкнул Семафорова. Поднял с пола багор, сунул его в ведро со святой водой, потом с размаху вогнал тигру в бок.
Багор не встретил никакого сопротивления, прошел легко, будто сквозь мешок с ватой, и воткнулся в дубовый пол.
Тигр вздрогнул, из бока у него вышло небольшое голубоватое облачко.
– Это что? – глупо спросил Семафоров.
– Видимо, летучий газ… Теперь все, теперь он готов.
– Тигр бенгальский, – сказал Семафоров. – Занесен в Красную книгу, между прочим…
– Пусть на меня подадут в суд, – сказал я. – К тому же он был совсем старый.
– Ты убил пенсионера, – хихикнул Семафоров. – Как мерзко…
Я перевернул багром тигра на бок.
Клыки втягивались. Быстро втягивались.
– А где бегемот? – насторожился Семафоров. – Что-то его не слышно…
Я осторожно выглянул в коридор. Бегемота не было видно, только развороченная дверь.
– Надо идти, – сказал я. – У нас целая куча работы.
Мы прошли через разгромленный коридор и через еще больше разгромленное кафе.
– Теперь оно точно может называться «У бегемота», – сострил Семафоров.
