— Есть!
— Ну, наконец ты получила, что хотела… — то ли грустно, то ли обиженно произнесла Терри, вставая с кресла.
Джоун кивнула головой.
— Значит, все в порядке. So Long. Тогда я пойду…
— А куда тебе идти? — спросила Джоун.
Терри печально опустила голову, закрывая большие и темные, как ночь, глаза.
— Знаешь, у меня есть лишняя комната, — как-будто между прочим сказала Джоун. — Ты всегда можешь переночевать в ней, если хочешь.
— Да? — оживилась Терри. — Вот здорово! Я буду тебе завтрак готовить… помогать тебе во всем…
Джоун хотела было запротестовать, но Терри быстро добавила:
— Если ты разрешишь… Ты ведь научишь меня, правда? Я тоже хочу так, как ты…
Джоун прижала голову девушки к себе. Терри обвила ее руками и пролепетала:
— Я буду стараться. Научи меня, пожалуйста…
Джоун стало жаль девушку, еще не совсем взрослую, но уже не ребенка. Сколько же ей пришлось пережить за свою короткую жизнь…
* * *
Джей Пи сидел на обнаженной Одри, одной рукой лаская ее юную, еще не сформировавшуюся грудь, а другой сжимая тлевшую сигарету. На шее у него висел тяжелый серебряный крест на массивной цепочке и покачивался в такт любовным движениям. Одежда девушки валялась около кровати, а сама она, закатив глаза, мяла пальцами белоснежную простыню с кровавым пятном посередине. Ей казалось, что она все отдала бы за эти мгновения, только бы всегда принадлежать Джею. В страсти она кинулась на него, вонзая ногти ему в спину и обжигаясь о горящую сигарету. Монро оттолкнул ее, повалив обратно на низкую кровать. Одри, падая, раскинула руки по сторонам, выгибая свое нежное тело с тонкими незагорелыми полосками от купальника. Мышцы напряглись, выплеснув целый каскад сладостных ощущений. Сжимаясь и разжимаясь, они вызвали целую бурю из многочисленных волн, которые охватили все ее сознание, проникая в каждую клеточку ее организма. Это было так восхитительно, что ни о чем другом она думать больше не могла, отдавшись оцепенению экстаза.
— Я люблю тебя, Джей! — хрипло произнесла она, чуть приоткрыв глаза.
Монро слез с нее и прошел в другой угол комнаты за новой сигаретой.
Белая роза, потеряв несколько лепестков, лежала у подножия статуи, смотревшей на нее десятками диких барельефных глаз. Что-то переменилось в ней. Что-то заставляло трепетать от ее пугающего присутствия. Но что?
* * *
— Терри, а от чего умерли твои родители? — бестактно спросила Джоун, но, смутившись, добавила: — ты извини, я, наверное, не должна была спрашивать об этом?
— Да ничего, — отозвалась Терри, перебирая семейные фотографии своей подруги. — Это было так давно… Они причисляли себя к хиппи и пацифистам. Знаешь: любовь, мир и цветы для всей планеты и подобная дребедень. Героин их довел до могилы почти одновременно. У меня даже карточки их не осталось… Я помыкалась в «Коммуне» и вместе с «Ангелами смерти» подалась на запад. Сначала мне даже повезло. Меня подобрал один фирмач и дал мне работу, ничего не требуя взамен. Я стирала белье, мыла грязную посуду в третьеразрядном отеле, но потом он прикрыл свой бизнес, и я оказалась на улице. Были еще несколько, но они уже хотели моего тела… Потом съемки порнографических роликов…
— В тринадцать лет? — ужаснулась Джоун.
— Мне тогда было пятнадцать… На порнониве я отпахала два года. Ты не представляешь… иногда случалось делать такие мерзости…
— А чего же ты не ушла оттуда?
— Это не так просто. Они мне давали крышу над головой и еду. Джей выкупил меня и взял к себе. Остальное ты знаешь… У тебя прекрасный вкус, — резко сменила тему Терри и потянула за длинный висячий шнурок полуавтоматических штор. Они сошлись, скрыв за собой чудесный вид вечернего города.
— Такая клевая квартира… А вот это очень дорогая вещь, да? — осведомилась Терри, толкнув костяную голову китайского болванчика, закачавшуюся на внутреннем противовесе. — Это мобиль?
— Ага.
— Ничего, что я говорю про твои вещи?
— Ничего.
— Если тебя беспокоит, ты скажи, я не буду трогать.
— Это меня не беспокоит и даже не интересует.
— А я что, по-твоему, не интересный человек? — уцепилась за слово Терри.
— Почему?
— Не знаю. Я, наверно, кажусь глупой в твоих глазах?
— Нисколько… Ты еще просто ребенок. Взрослый ребенок, успевший повидать такое, с чем не встречался в своей жизни иной старик.
— Я не поняла: хорошо это или плохо?
— Да не хорошо, не плохо. Это ЖИЗНЬ. Твоя жизнь. Постарайся сделать выводы из прошлого и не совершать подобных ошибок.
Терри в раздумье уставилась в навесной потолок, отделанный накладными деревянными уголками и завитушками, вспоминая прошедшее и пытаясь заглянуть в будущее. Чем больше она думала, тем меньше ей хотелось возвращаться в бар, заполненный полупьяными панками и шлюхами, готовыми пойти с мужиком за стакан дешевого виски.
* * *
— Ты же мне подарил розу… — грустно сказала Одри, посмотрев на обсыпавшийся белый бутон.
— А завтра я подарю ее кому-нибудь еще, — поучительно заявил Джей. — Одевайся и уматывай отсюда!
Монро бросил ей скомканные лифчик и трусики.
— Ты дерьмо, — сказала Одри, поднимая упавшие вещи. — И последняя тварь. Да и вообще, кто ты такой? Ты думаешь, что тебе все можно?
— Я Джей Пи Монро, ясно? А ты дура. Грязная потаскуха и блядь. Забирай свои манатки и проваливай, пока я сам не вытолкал тебя в таком виде на всеобщее обозрение. Мне как раз в баре стриптиза не хватает.
— Не могу поверить… — у Одри опустились руки и на глаза навернулись слезы. — Свинья! Ты меня заманил!
— Заманил? Я тебя на аркане что ли притащил? Пистолетом угрожал? Ты сама пришла, идиотка.
Одри металась по комнате, расшвыривая в разные стороны безделушки Джея, стоящие в открытой нише вместительного книжного шкафа.
— Ты такой у нас, да? — закричала она, хватаясь за нож для разрезания бумаг. — Ты никто! Есть намного лучше тебя, понятно?.. Ты… ты… ты просто мразь! Я убью тебя!
Губы центральной фигуры на статуе разжались, выпуская изо рта четыре цепи. Они молниеносно рассекли воздух и вонзились в незащищенное тело Одри. Она закричала, захлебываясь в крови. Демон захохотал, отчего заходили ходуном покрывающие его голову гвозди. Джей, упав на кровать, безмолвно наблюдал за происходящим, выпучив от ужаса глаза.
Цепи дернулись, подтаскивая извивающуюся Одри к каменной глыбе. Рваные раны растягивались, образовывая неправильные круги. Девушка билась в оковах, крича от боли и страха. Забыв о своих недавних обидах она взмолилась:
— Джей, спаси меня…
Неровные разрывы расходились, пока не соединились между собой, прорвав все еще державшиеся тонкие перегородки. Натяжение, — и кожа слезла, оголяя мышцы, оплетенные сетью сосудов.
