— Твой сообщник?
— Подозреваешь всех и вся, да?
— Каждый чертов день.
Ник придвинулся ближе, и его дыхание взлохматило мои волосы.
— Раньше ты не была такой напряженной.
— Раньше я была совсем другой.
Ник взял меня за локоть, и я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Расслабься. Я тебя не обижу.
Большим пальцем Ник провел по длинной черной полосе, резко выделявшейся на фоне моего любимого белоснежного костюма. Последний, правда, совершенно испортился — как и все, что у меня было. Когда Ник меня касался, даже через ткань, у меня не было сил сопротивляться.
— Когда мы наконец займемся сексом, — прошептал он, — все произойдет на шелковых простынях на настоящей кровати, и я покажу тебе то, о чем мечтал эти семь лет.
В воздухе витал запах жара, огня и Ника. Я напряглась и кое-где намокла. Если он дотронется до меня, я могу тут же забыть, что нужно куда-то попасть и не напороться на чудовищ.
— Никакого секса у нас не будет. — Я отцепила его руку. — Никогда.
— Ну конечно, — недовольно проворчал Ник (только я не поняла, относилось ли это ко мне или к нему самому) и повернулся ко мне спиной. — В этом ты ничуть не изменилась.
Я не знала, что сказать или сделать. В какие-то моменты, казалось, Ник меня ненавидит, а потом вдруг я видела в его взгляде что-то далекое от ненависти, хотя и любовью это не назовешь.
А видеть там любовь мне уже доводилось.
Ник — единственный мужчина, которого я в жизни хотела. Сейчас он здесь, но мне не удастся его заполучить, потому что я рискую не только собой.
Не говоря ни слова, я потопала дальше. Запах крови ударил в нос задолго до того, как я нашла его источник.
Прямо на тропинке лежала освежеванная тушка кролика. Я внимательно осмотрела деревья, но никого и ничего не увидела и не услышала.
Неужели они подумали, что от запаха крови я перестану мыслить здраво? Если это так, то они совершенно не в курсе, с кем имеют дело и через что мне пришлось пройти, чтобы случаи вроде этого воспринимались лишь как дурацкая шутка — хотя сомневаюсь, что кролик счел данную ситуацию забавной. Возможно, наши преследователи знали не так уж много.
— Какого черта?
Ник нагнулся, чтобы изучить кровь и мех.
— Не обращай внимания. Просто давай отсюда выбираться.
— Что это?
Ник подобрал что-то с земли и протянул мне на раскрытой ладони. Я наклонилась ближе, и у меня перехватило дыхание.
Крошечный волк — талисман, тотем, амулет. Я уже видела похожий и даже исследовала его, пытаясь понять, каким образом и почему вещица была волшебной.
Но тот амулет взлетел на воздух вместе со зданием. Даже если фигурку и забросило так далеко в лес, она была выточена из черного камня.
А этот же тотем — со сверкающими голубыми глазами — был из белой пластмассы. Вещица показалась бы дешевкой, не выгляди она так жутко. Даже без кровавого трупика по соседству.
— Элиза?
Я моргнула и сосредоточилась на Нике. Наверное, я достаточно долго рассматривала фигурку волка, потому что агент выглядел обеспокоенным.
— Ты знаешь что это?
— Тотем.
— Типа языческий идол?
— Нет. Индейцы племени оджибве используют тотемы или додаимы: крошечные символы, в которых собрана духовная сила — сущность животного, которому поклоняется это племя.
— И ты на полном серьезе веришь, что в амулете может быть сосредоточена духовная сила? И что у животного правда есть сущность?
— Не имеет значения, во что верю я. Главное, что в это верит племя.
Как и во многое другое.
Я в задумчивости посмотрела на Ника.
— А ты не веришь во всю эту силу? Волшебство? Сверхъестественное?
— Нет, — ответил он, глядя мне в глаза.
Было бы интересно опровергнуть его убеждения, но времени осталось в обрез.
— Оджибве живут где-то здесь? — спросил он.
Я подавила желание поехидничать. Конечно, с чего бы лощеному агенту ФБР знать, какие индейские племена населяют данную территорию, хотя по инструкции ему это и положено?
— В Монтане проживают разные племена. Например, сиу, кроу, черноногие. А оджибве можно найти в Миннесоте, Канаде и Висконсине.
— Висконсине? — Ник резко поднял голову. — Там, где Манденауэр.
Так как это было утверждение, а не вопрос, я не стала отвечать.
— Странно, — пробормотал Ник.
Вынуждена была с ним согласиться. Обнаружить тотем оджибве в Монтане, в то время как Эдвард временно жил на территории, откуда этот предмет родом — слишком много совпадений, чтобы чувствовать себя в безопасности. И все же я не знала, что все это значило.
Я взяла амулет с ладони Ника, затем глянула на кролика. Слишком многое указывало на землю молока и сыра[3].
— Идем, — сказала я Нику. — Мы уже почти у цели.
Положив крошечного белого волка в карман, я переступила через мертвого бурого кролика, и то же мгновение услышала приглушенное рычание.
— Проголодалась? — спросил Ник.
Я глянула на мех и кровь.
— Нет.
Рычание исходило не от меня, а от тотема в кармане.
Я не могла сказать об этом Нику. Агент Франклин не верил в волшебство. Он отвез бы меня в ближайшую больницу, запер там и выбросил ключ. И тогда у нас возникли бы серьезные проблемы, потому что моя сыворотка взлетела на воздух вместе с лабораторией.
Только представьте эту картину: я заперта в четырех стенах, а до полнолуния меньше недели. Да уж, беда. Но сейчас меня это волновало меньше всего.
Мы дошли до сарая, и Ник осмотрел все с типичной фэбээровской тщательностью. Внутри никого не оказалось. Квадроцикл был в целости и сохранности.
— Я поведу, — вызвалась я.
— Я так не думаю.
— А тебе и не нужно. Я знаю, куда ехать.
— Я бы и сам нашел дорогу, — проворчал Ник, но сел позади меня.
По напряжению прижатых ко мне бедер Ника и по его еле заметному непроизвольному вздрагиванию при каждом довольно резком наклоне квадроцикла я бы сказала, что агент не привык ездить на таком транспортном средстве, и что теперь ему все равно, кто за рулем.
Мы добрались до шоссе — идеального асфальта по сравнению с любой другой дорогой поблизости, и я погнала на максимально возможной скорости — около пятидесяти километров в час. Мне не нравилось ехать так быстро без шлема, пусть даже травма головы мне не грозила. А вот Ника нужно поберечь.
— Такими темпами мы будем добираться до города часа два, а то и больше, — прокричал он.
— Есть идея получше?
Молчание было красноречивей любого ответа.
