– Но зачем вы пришли? – только и смог произнести он.
– Как зачем? Ты же сам меня вызвал. Карты на столе…
– Я не хотел…
– Что значит – не хотел? Хотел, именно хотел! Зачем уж теперь отпираться. Да и для чего тогда затеяна вся эта игра?
– Какая игра?
– Да с твоей персоной.
– Не понимаю…
– Ты и впрямь идиот. Неужели до сих пор не догадался? Все, что происходило с тобой, на самом деле – игра! Карты для чего мною придуманы? Ну, дошло?! Хотя таких, как ты, лучше всего использовать в городошной партии. В качестве рюхи.[49] Уж больно ты, братец, туп!
– Но если я дурак, то какой представляю интерес? – резонно возразил наш герой. Он уже совсем освоился в общении с духом.
– В том-то и игра! Знаешь, в шахматах пешка при особых условиях становится ферзем? Так и с тобой… Особенность твоя, мил друг, в том, что в тебе хорошего и плохого как раз поровну. Равные пропорции, так сказать.
– Откуда это известно?
– Взвесили, разумеется. Те, кому должно этим заниматься. И решили поставить на кон твою бессмертную душу. В какую сторону она качнется.
– Так, значит, вы с самого начала… Неужели еще в пятидесятых, когда я с вами познакомился?!
В ответ послышалось знакомое хихиканье:
– Да нет же, Артюша. Временные рамки несущественны. Ты смотришь на происходящее согласно своим человеческим меркам, но для данного случая подобное восприятие не подходит. Вот и меня ты персонифицируешь со старцем Колычевым, а ведь это неправильно.
– Извините, я еще не привык к общению с… э-э…
– С нечистой силой, хочешь ты сказать? Не стесняйся в выражениях. Будь смелее…
– Но мне все-таки не ясно. Почему именно я стал ставкой в вашей игре? Все эти доводы о равном соотношении добра и зла меня, откровенно говоря, не убеждают.
– Это твое дело, верить или не верить. И зря думаешь, что ты – некое исключение, уникум. За людские души, все без исключения, постоянно ведется борьба. Она принимает различные формы. Надеюсь, уяснил?
– Хорошо, допустим… Выходит, и вы, и Ладейникова – как карточные фигуры?
– Молодец, начинаешь соображать.
– А какие средства использовала противоборствующая сторона?
– Ну, как же! Эмали… Святые вещицы. Пуля-то куда попала? Вот именно – в эмаль. И она спасла тебе жизнь. Собака эта появилась… В роли ангела-хранителя выступала… Можно дальше продолжить. И те, с кем ты общался, ведь они все разные… Вот перед тобой на столе лежат карты. Так называемый «Расклад Люцифера». Каждая из карт – конкретная личность. Да ты, думаю, и сам подметил.
– Если каждому действующему лицу соответствует какая-то карта, то, значит, и мне тоже. Какая именно?
– Неужто до сих пор не догадался? А пора бы уж. Единственная карта, не участвующая в раскладе, – «Дурак». Нулевая карта Старших арканов. Ноль! Круглый ноль!!! Усек? Кстати, если ты помнишь, у твоего дружка, как там его?.. запутался, слишком много имен он носил, последнее, помнится, Трофим, – как раз и недоставало этой карты, поскольку ты ее обронил. Так вот. Тебя олицетворяет именно эта карта.
– Ладно, пускай – дурак. Но неужели от меня ничего не зависит? Что же я – сухой листок, который бессмысленно носится по воле ветров?
Впервые невидимый собеседник Артема замялся. Не то он обдумывал ответ, не то просто не знал, что сказать.
– А сам ты как считаешь? – наконец произнес он.
– Если судить по тому, как вы обошлись со своим верным слугой Трофимом Петровичем…
– Этот тупой солдафон возомнил о себе невесть что, – перебил Артема голос из мрака. – Посчитал себя чуть ли не ровней. К тому же отпущенный ему срок просто-напросто истек. И тем не менее он прожил очень неплохую жизнь, да к тому же и не одну.
– Но, насколько я понимаю, он сеял только зло.
– Это как посмотреть. Хотя, конечно… Много душ направил прямой дорогой в пекло.
– И меня ждет подобный удел?
– Само собой.
– А что же я получу взамен?
– Власть! Огромную власть! Ведь ты же о подобном всегда мечтал. А власть – это слава и деньги. Как раз то, что ты любишь больше всего на свете. До сих пор ты ковырялся в навозной куче, пытаясь отыскать перл, теперь же будешь осыпан жемчугом. И главное, ты значительно удлинишь свое бытие. И что в результате теряешь? Милосердие? – Из тьмы хмыкнули. – Вещь по нынешним временам бесполезная. Да и много ли его в тебе?
– Значит, все решено за меня?
Вновь возникла многозначительная пауза.
«Решено?..» – повторил про себя Артем. Власть, деньги, слава… Все это замечательно, но к чему в конце концов приведет?.. Кто-то или что-то дергает тебя за ниточки, заставляет выделывать кренделя ради некой известной лишь ему одному цели. Ты не личность. Вообще никто. В лучшем случае пустое место, ну а в худшем… Да, твои возможности как будто безграничны. Но это лишь иллюзия. Фактически ты просто раб. Даже не раб, а так… клякса на промокашке.
А способен ли ты на Поступок? Именно так, с большой буквы.
Артем вспомнил пса. Тот, не раздумывая, бросился под пули, защищая его. Но ведь это собака! Она и существует для того, чтобы оберегать людей. У нее нет выбора, работает лишь инстинкт.
Э-э, нет! Лукавишь… Пытаешься найти себе оправдание.
– Так ты решил? – прозвучало из мрака.
И эта нечисть требует решения… Значит, не все так просто. Поступок! Единственный, который бы оправдал твое существование… Неважно, что никто не узнает. Главное, ты сам…
В кармане пижамной куртки Артем нащупал «дамский» пистолет, оказавшийся у него после памятной ночи. Последнее время, непонятно для чего, он всегда носил пистолет при себе. В нем остался всего один патрон… Последний!
Выстрелить во тьму? Но что это даст?
Выбор… Есть ли выбор?!
Ладонь сжала удобную рубчатую рукоятку.
Наверное, все же есть. Иначе и быть не может. Человек вправе выбирать, какой дорогой идти, за кем следовать.
Рука медленно потянула оружие из кармана.
Поэтому и не отвечает тьма на вопрос: за кем решение? Ясно, за кем. За ним самим.
Пистолет уже извлечен, осталось принять решение.
Коленки заходили ходуном. Сердце забилось в груди, как паровой молот. Дышать вдруг стало нечем…
Итак, решайся!
Артем, почти в беспамятстве, поднес дуло к виску и нажал на спусковой крючок…
Грохот… Страшный удар…
Последнее, что зафиксировало угасающее сознание, – чьи-то отчетливые слова, произнесенные гулким, металлическим голосом: «Выбор сделан!»
Артем проснулся поутру и первым делом схватился за голову. Все в порядке? Но как же так?! Неужели приснилось? Но сон не может быть таким отчетливым и ярким. Он помнил каждую деталь, мельчайшие подробности. Приятная тяжесть пистолета, прохлада его рукояти… Где, кстати, пистолет?
