Птица повиновалась. И, что удивительно, когда они шли за маленьким фениксом, ни одно видение не касалось их. Но вампиршам некогда было замечать это. Ворота замка становились все ближе.
Следуя за странным проводником, Алекса и Лазель миновали навесной мост и почти одновременно взялись за кольца ворот. И замок словно вздохнул, когда ворота открылись.
Вампирши, следуя за фениксом, вошли внутрь, оставив Лабиринт позади.
* * *
Имхотеп никогда не думал, что кто-то может выудить из его памяти такие впечатляющие моменты. Его всего трясло, как в лихорадке, лицо разбито в кровь от собственных попыток взять себя в руки, но вампир упрямо продолжал путь.
Ужасы видений сыпались одно за другим. Порой такие, что и представить сложно, и, вместе с этим вполне реальные. Такое может свести с ума практически любого. Но возраст и огромный опыт поддерживали Имхотепа, помогая миновать видения одно за другим, пусть и на грани срыва. И, какие бы ужасы не подсовывал Лабиринт, вампир скрупулезно выискивал в памяти вещи и пострашнее. Благополучно пережитые.
Лишь раз глава клана Феникса едва не сдался: когда в видении он собственными руками убил дочь, так как обстоятельства поставили его пред выбором: или ее жизнь, или существование клана. Страшная доля для любого родителя.
Имхотеп почти до кости прокусил руку, чтобы очнуться. Это едва не унесло последние силы. Но он был вознагражден. Вампир очнулся в самом конце галереи, перед дверями, ведущими в замок. Шаг, и еще один, дернуть за ручку, потянуть и войти. Вот и все. Можно вздохнуть с облегчением. Лабиринт позади. Он уже в замке. Наконец-то!
Хотелось рухнуть прямо здесь, на пороге, чтобы хоть чуточку отдохнуть… но Имхотеп стоически отогнал от себя эту соблазнительную мысль и направился дальше по коридору. Где-то там его дочь!
* * *
Сергей находился на грани безумия, и более всего походил сейчас не на вампира, а на зомби. Одежда сильно изодрана, лицо и руки в царапинах и в более серьезных ранах, и, если учесть, что подобные повреждения заживают довольно быстро, свежие.
Но самое страшное - это глаза: почти мертвые, отчаявшиеся.
Вампир шел, словно сомнамбула, тихо говоря себе под нос:
– Да, я виноват. Это все из-за меня. Я выпустил монстра на свободу, и отныне могу быть лишь рабом.
И ему уже было все равно, куда он идет и зачем.
Шаги по тишине залов раздавались подобно барабанной дроби. Но все равно осторожные, осмотрительные…
– Этот замок, - протянула Алекса, скользя взглядом по сторонам, - Он…
– Он прекрасен, как ожившая мечта.
– Но такое совершенство невозможно!
– Так и есть. Файлин - Мастер Иллюзий, ты помнишь?
– Значит, это все…
– Идеальная иллюзия.
– Ты их различаешь?
– С трудом, краешком глаза, так как знаю, что искать. Иллюзия высшего уровня, не рассеивающаяся.
– Да уж, на ощупь более чем реальная.
– И по всем другим ощущениям тоже.
– Это должно восхищать, но меня настораживает. Поскорее бы найти Полину!
– Наш проводник ведет весьма уверенно и, надеюсь, именно туда, куда нам нужно. А то…
Договорить Лазель не успела, так как они свернули в маленький зал, в конце которого феникс влетел прямо в закрытые резные двери из золота, на которых оказался изображен все тот же злополучный феникс.
– Хм. Похоже, мы пришли, - заметила Алекса и дернула за ручку. - Заперто! И замка нигде не видно. Неужели придется ломать?
– Вряд ли это удастся. Похоже, заперто магией.
– И какие будут предложения?
– Не знаю.
Лазель внимательно осмотрела двери, буквально каждую щелочку. Тоже подергала ручку и заключила:
– Придется использовать крайние меры. Правда, мне о таком только рассказывали, но другого способа я не вижу.
– Что это за способ?
– Увидишь. Так не объяснить. Встань за мной.
Вампирша послушалась, а глава клана Инъяиль заняла место прямо напротив дверей. Лазель сцепила руки и выставила их перед собой. Воздух стал горячее вокруг нее, так как ментальная сила стала освобождаться от сдерживающих барьеров. На руках проступила клановая татуировка и засветилась. Лазель тихо заговорила:
– Все мы часть единого целого. Одной линии крови и одной линии силы. И как эта сила часть моей, так и моя часть ее. Поэтому повинуйся! Откройся!
Двери прогнулись, словно их ударили тяжеленной кувалдой, и с каким-то зловещим скрежетом распахнулись. И снова словно весь замок испустил вздох.
Комната за дверью оказалась спальней. Просторной и светлой, в центре которой стояла огромная кровать под пологом из шелка разных оттенков розового и красного. Вообще здесь царили четыре цвета: красный, золотой и немного черного и белого.
Вампирши почти сразу заметили маленького феникса, который юркнул под полог, заставив его всколыхнуться. Определенно, на кровати кто-то лежал. Силуэт ясно проглядывал через невесомую ткань занавесей.
Алекса тотчас решительно направилась к кровати, намереваясь отдернуть полог, и уже ступила на первую ступеньку, когда раздалось:
– Остановись!
Сказано было очень тихо, и, тем не менее, настолько властно и… проникновенно, что не услышать просто было нельзя. Обе вампирши резко обернулись на этот голос, причем рука Алексы так и не коснулась полога.
Недалеко от дверей появилась (другого слова не подобрать, так как точно не вошла) та, которую и звали Файлин. Да, теперь она лишь отдаленно напоминала Полину. Короткие волосы никуда не делись, а вот лицо приобрело более восточные черты. Изменения коснулись и одежды, походившей теперь на короткий алый хитон, а на ногах высокие сандалии.
– Остановитесь! - повторила она.
– Файлин? - все же поинтересовалась Лазель.
– Именно.
– Чем обязаны?
– Вы еще спрашиваете? Это мой дом. А вот что вы здесь делаете? Как вам вообще удалось здесь очутиться?
– Не без труда, - хмыкнула глава клана Инъяиль.
– Мы пришли за Полиной. Ведь это она там? - Алекса кивнула в сторону кровати.
– Да. Но вы уверены, что вам так уж необходимо ее будить?
– То есть? Неужели ты могла подумать, что мы можем ее тут оставить? - вызверилась Алекса. Ей уже было все равно, кто перед ней. Сейчас она походила на волчицу, защищающую свое логово. - Зачем ты взяла ее тело? Как посмела?
– О, я многое смею! Я - воплощение Вечного Феникса!
– Все равно, это не оправдание!
– А если такова ее судьба? - все так же тихо, но с каким-то змеиным шипением проговорила Файлин. - Если так и должно было быть? Мы предназначены друг другу. Как иначе объяснить тот факт, что она каждый день беспрепятственно приходила сюда, и Лабиринта для нее словно не существовало?
