Алекс объясняет: «Мы узнали о его смерти, когда спустились дюльфером с Finger of Fate. Съемочная группа слонялась вокруг и ждала нас, чтобы сообщить эту новость. Как только мы спустились вниз с Titan и собрались снимать наши веревки, Хайден Кеннеди подошел и сказал нам о том, что случилось в Зайоне. Для Седара это было большим ударом. Он раскидал вокруг некоторые вещи и много матерился. Я был намного сдержаннее, но настолько же подавлен этим известием.
Мы гуляли вместе и много говорили о жизни и этой потере. Мы решили, что все же будем двигаться к следующему месту и продолжать Sufferfest, вместо того чтобы возвращаться в Зайон, скорбеть и присутствовать на похоронах. Мы пообедали в лагере, поговорили еще обо всех этих вещах. Затем мы с Седаром сели на велосипеды и проехали 25 км на запад к Castleton Tower. Было темно и холодно, мы были единственными, кто ехал под яркими звездами в мрачной и застывшей пустыне. Мы провели весь день, борясь с холодным ветром и страшными восхождениями, так что под конец чувствовали себя разбитыми. В этом было что-то очень важное – ехать всю ночь вместе и размышлять о том, что Стэнли следовало поступить иначе и что вообще все это значит.
Пустыня – своего рода место для размышлений, именно поэтому Иисус отправился туда, чтобы предаться серьезным мыслям. Одиночество, темнота, мрачность. Это подходящее место для того, чтобы задуматься о смерти и смысле жизни. Не то чтоб мы пришли к какому-нибудь глубокому выводу, кроме того факта, что Стэнли нужно было продолжать заниматься скалолазанием и так нужно поступать и нам. Нам хотелось бы, чтобы Стэнли не был бейсджампером».
* * *
Седар и Алекс поднялись на Castleton Tower, а затем выдвинулись к Monument Basin, где добрались до странной падающей башни под названием Плавник акулы (Shark’s Fin). Этот маршрут порекомендовал им друг по имени Роб Пижем. В фильме Седар жалуется: «Он сказал: “Вы должны это сделать, это очень весело и легко”. На самом деле он должен был сказать: “Там много тяжелого лазанья по нависанию – вы можете погибнуть”». Алекс говорит: «В следующий раз, когда я увижу его, разобью ему нос». Алекс и Седар смогли подняться на большинство шпилей, потратив на каждый около часа. На Плавник акулы у них ушло около шести часов.
В течение нескольких дней подряд, не ослабевая, дул ветер. Некоторые из лучших кадров запечатлели, как ребята едут на велосипедах сквозь песчаные бури или валятся на землю и пытаются протереть глаза от песка. «Кому нужна эта Патагония, – спрашивает Седар риторически, – когда вы можете приехать в пустыню весной?» В этот период их приключения Алекс и Седар понимают, что наступила стадия крайней усталости. Герои умоляют друг друга о дне отдыха. Пройти 45 башен за три недели – это, конечно, было произвольной целью, но так же было и с задачей преодолеть «Тройную Корону» за 24 часа. Друзья решили придерживаться программы.
Ночью Алекс упал с велосипеда и получил очень неприятную ссадину на правой ягодице. Материал для еще большего комизма. Ребята отправились на запад, чтобы подняться на пик Шестизарядный револьвер (Sixshooter) вблизи Индиан Крик и нашли там превосходное восхождение по трещине на Bridger Jack Mesa. Наконец отличная скала вместо живых камней. Один из самых страшных питчей проходит через сужающийся камин размером с тело человека, по которому Алекс лез первым. «Это потрясающе», – заявляет он. Седар сразу же соглашается, что этот питч – «настоящий хардкор».
Они приезжают в Нью-Мексико, чтобы подняться на Шипрок, священное место для Навахо (Шипрок – Крылатая скала на языке индейцев навахо – почти 500-метровый монолит, состоящий из стойкой вулканической породы, появившийся в результате извержения вулкана, случившегося около 30–40 млн лет назад). Когда Седар спустился по грунтовой дороге, чтобы сходить по нужде, он обнаружил в кювете крошечного черного щенка. Это была классическая собака из резервации, брошенная хозяином. Щенок стал талисманом команды и следовал за мужчинами на протяжении всей поездки, получив прозвище Sufferpup (по аналогии с Sufferfest – «щенок фестиваля страданий»). Седар держит остолбеневшую собачку в руках, встряхивает ее и дурачится: «Я медведь! Я медведь!» Ребята сооружают конуру из упаковки Tecate, чтобы перевозить его в автомобиле съемочной группы.
Так же, как и год назад, Алекс и Седар решили пройти свое добровольное испытание с 45 башнями за двадцать один день. Фильм выглядит гораздо легкомысленней и скрывает то, насколько серьезнее становятся их восхождения. В «Sufferfest 2» ребята почти не лезут фри-соло. Никто не лазает фри-соло по живым камням – маниакальные шалости Алекса в Чаде не в счет. Одна из последних башен, на которую забрались друзья, называется Whale – это квинтэссенция разрушенного рельефа. Алекс простукивает огромные куски песчаника, пока идет первым. Камера следит за скатывающимися вниз валунами, которые ударяются о полки и разлетаются на куски, увлекая еще больше кусков рельефа башни за собой. «Одна из самых отвратительных вещей, которые я делал», – комментирует Алекс свой подъем.
В отличие от «Sufferfest 1» фильм о пустыне постепенно становится более серьезным, и в этом месте Алекс говорит: «Наша поездка, вероятно, легче жизни большинства людей».
Они выполнили все восхождения. Теперь целью путешествия становится работа на общественных началах, когда Алекс и Седар идут осуществлять проект обеспечения солнечной энергией резерваций Навахо возле Monument Valley. Они объединяются с Eagle Energy («Мощь орла»), внутренней ветвью некоммерческой организации под названием «Elephant Energy» («Мощь слона»). Ее основной бизнес находится в Намибии (но, так как в Аризоне нет слонов, для программы на юго-западе компания использовала в названии символ орла). Дальнейшая поддержка приходила от компаний Zero, The North Face, Clif bar и фонда Алекса Honnold Foundation.
В 2013 году Eagle Energy распределила небольшие солнечные системы с помощью местных предпринимателей в районе Туба-Сити, также в резервациях. Еще они добавили образовательный компонент – работники Eagle рассказывали детям о солнечной энергии. В марте 2014 года Алекс и Седар бесплатно подключали дома и хоганы пожилых и обедневших навахо, чтобы продемонстрировать их сообществу, как работает солнечная энергия. В фильме два скалолаза карабкаются по крышам и подсоединяют панели, затем включают свет внутри домов, и лица жителей озаряются в изумлении.
Работа в резервации хорошо соотносится с широкими взглядами Алекса на экологию. Как он выразился: «Вы можете начать делать крошечные шаги по пути к большой цели. Небольшими усилиями, как наш маленький проект в Навахо, вы можете медленно двигаться по направлению к большим целям, таким как отказ от углерода или сокращение числа бедных людей. Эти вещи кажутся непомерно трудными в масштабе общей проблемы. Они оказываются более реальными после того, как вы начинаете заниматься ими».
Семь месяцев спустя вышел 26–минутный фильм Седара «Sufferfest 2». Фильм посвятили Шону «Стэнли» Лири («нашему гуру страданий»). Эта работа выиграла приз зрительских симпатий на престижном «Banff Mountain Film & Book Festival. Седар был ошеломлен оказанной ему честью и чувствовал, что вся проделанная ради фильма тяжелая работа была не напрасна.
«Sufferfest 2» – настоящая жемчужина. Зрители смеются и аплодируют, когда смотрят его. А когда кино заканчивается – хотят видеть продолжение. Прежде всего фильм является ярким свидетельством товарищества. Он и рассказывает о тесной дружбе, которая становится сильнее от всяческих невзгод, неопределенности, риска и самого абсурдного – страданий во всем их великолепии.
Четыре месяца спустя после нашего скалолазного и велосипедного марафона на юго-западе мы с Дэйвом Олфри объединились в Йосемити для того, что назвали испытанием «7 за 7». Идея принадлежала Дэйву или, по крайней мере, была предложена его друзьями. Задача состояла в том, чтобы залезть семь различных маршрутов на Эль-Кап за 7 дней. Это было бы огромным испытанием не только наших навыков simul-climbing и эффективного подъема на жумаре, но и нашей выносливости. Я сразу же согласился на его предложение.
Дэйв того же возраста, что и я, но в альпинизме у него намного больше опыта. Кроме того, он намного лучше меня лазает с ИТО, а это будет иметь жизненно важное значение в нашей кампании «7 за 7». Он любит напоминать мне, что за ним больше рекордов скорости на Эль-Кап, чем за мной, в связи с тем, что он прошел многие сложнейшие маршруты с ИТО. На самом деле я ужасно лазаю с ИТО. За всю жизнь я вбил только три крюка – весной 2014-го на этих гнилых пустынных башнях. Я понятия не имею, как устанавливать копперхеды (металлический цилиндр из мягкого алюминиевого сплава 10 мм в диаметре, снабженный петлей из 1,8–миллиметрового тросика для создания искусственной точки опоры; копперхед забивают молотком в мелкие каверны, полости, глухие трещины в скале, в результате чего копперхед заполняет собой полость, превращаясь в подобие закладки).
