цепь из феро–ловушек. На привлекательном сорте эффект удваивается. На Алигате заслон собрал 30–40–кратную концентрацию самцов! Лёт был прерван, создался заметный самцовый вакуум, и кладка сильно ослабла. В итоге хватило инсегара с лепидоцидом. Добавив к ним мыло, как прилипатель, заодно снимаем часть серой гнили.
Привлекательность меняется и от фазы развития, и от сравнительной площади сорта, и от близости других сортов. Только Дойна и Агадаи всегда вдвое–втрое притягательнее остальных, и чем спелее, тем «вкуснее». Алигате — звезда рядом с Молдовой и Ркацители, но если рядом много Дойны и Агадаи, никто его особенно не замечает.
ПЛОЩАДЬ СОРТА. Чем больше площадь «вкусного» сорта, тем большую часть популяции он соберёт. Дойны всего 10% в бригаде, и погоды она не делает — остатки листовёртки приходится добивать на позднем Ркацители. Зато Алигате — треть всей площади — собирает 70% популяции! Отменяя отпугивающую химию, этот сорт первым перевели на чистую биозащиту. Заодно он хорошо помог очистить от листовёртки всё хозяйство.
РАБОТА С БОЛЕЗНЯМИ.
Так же, как и с вредителями, слабые препараты и наслоения химобработок не только не снижают запаса инфекции, но наоборот, быстро повышают устойчивость грибков. Так же схема работы зависит от условий бригады. Например, близко водоём — больше гнили. Вообще, влага помогает и болезни, и вредителю. На особо чувствительных сортах — очаги милдью или оидиума. Главное: нельзя ждать проявления болезни — надо её упреждать! По найденным очагам работали профилактически, особо жёстко и тщательно. Само собой, очаги искали каждую неделю.
Начали с постепенной замены «бордоски» системниками (ридомил и беназол) и биопрепаратами (бактофит и псевдобактерин). Строго следили за тем, чтобы чередовались препараты разных групп.
Биопрепараты необходимы для разбавки и сохранения ценных системных фунгицидов. Они хорошо поддерживают и продляют их эффект, снимают стресс и стимулируют рост растений. Но главное, они — «хищники» грибков, и чем больше их в среде, тем меньше становится инфекции.
Запас инфекции уменьшился. В 2006 г. отказались от медных препаратов. Ввели квадрис (системник) и планриз (биопрепарат). Ридомил — квадрис — планриз, дважды за сезон — и всё чисто. За четыре года расход фунгицидов уменьшился со 120 до 10 кг/га.
Ценная находка: квадрис, как и биопрепараты, не угнетает действие БТБ — можно за один проход снимать и болезни, и вредителей!
Столь же предметны вводные для яблочного сада. Парша и мучнистая роса совершенно по–разному реагируют на погоду, устойчивость сорта и наши препараты.
Например, в крае пока ещё силён скор, неплох делан, а вот привент и рубиган уже слабы. Медь в разы слабее системников. Плюс отношение яда к температуре. Импакт и делан эффективнее защищают зреющие плоды — ими работают с середины июня. Строби также теряет эффект на листьях, хотя ещё силён на плодах. Хорус, наоборот, работает только в прохладе, и применять его надо до цветения. Важно и то, что большинство системников «с защитным эффектом до 2–3 недель» давно не с иголочки, и уже через трое суток прорастающие споры не гибнут, а просто, даст Бог, слабеют.
Мучроса звереет в сырую весну, а парша — при летних дождях. При этом грибки выходных не празднуют: на всю нашу возню — не больше 9–10 часов после начала дождя или тумана! Сработал через 15 часов — получишь среднее развитие болезни. А через 18–20 — сильное: гриб уже пророс.
Анализы показали: чем уязвимее сорт, тем чаще льём — и тем скорее парша становится устойчивой. Такие сорта «съедают» яды за 3–4 года. Тут надо не просто чередовать химическую группу, но и постоянно менять системность на контактность.
Самый уязвимый в «Незлобненском» — Ренет Симиренко. Слабые препараты ту вообще не допустимы, и защита обходится в 6000–7000 рубга. Средне болеют Уэлси, Голден делишес, Джонотан, Айдоред, Слава победителям, Заря Алатау. Тут можно применять яды послабее, а при хорошем раскладе — псевдобактерин‑2, как стимулятор роста и антагонист патогена. Защита стоит около 4000 руб/га. Устойчивые сорта — Приму, Чистотел, Редфри, Либерти — можно защищать в основном недорогими ядами и биопрепаратами. Это обходится в 1500–2000 руб/га.
Плоды, перед просушкой обработанные псевдобактерином или бактофитом, намного меньше гниют в хранении.
ИТОГО. Вы понимаете?.. Если знать всё это для своих культур и полей, можно конструировать умные промышленные плантации. Ранних и поздних привлекательных сортов, устойчивых сортов, кормовых зонтичных, резерватов хищников (соя, люцерна), приманочных посевов — сколько надо и где надо. Структура и мозаика культур и сортов — готовый скелет агрозащиты! На него нетрудно нарастить чёткую методику защитной работы. И прежде всего — более стабильные и ясные схемы профилактики. Останется одним опытным глазом следить за численностью подконтрольных противников, и распахнув оба глаза — за появлением новых. Надеюсь и уповаю, что увижу такие плантации ещё при этой жизни!
История листовёртки: взгляд изнутри
Прошу любить и жаловать: Сергей Александрович Касилов, генеральный директор виноградарского хозяйства «Вина Прикумья». В течение пяти лет Коваленковы буквально эксгумировали, затем реанимировали и реабилитировали 450 га его виноградников, полумёртвых, серых от листовёртки. И вот он рассказывает, как это было. Так рассказывают о пережитых чудесах или невероятных подвигах. Уже третий год, как листовёртки почти нет, и урожай вырос впятеро, а в глазах директора всё та же смесь облегчения и ошарашенности. Его рассказ не нуждается в комментариях.
«Гроздевая листовёртка много лет была у нас самой жуткой проблемой: гибло 50, а то и 70% урожая! Первое поколение замечали, как и все: лишь тогда, когда в гроздях уже паутинка. Второе обнаруживали уже внутри ягод — ничем не взять. Третье поколение могло выжрать весь ранний урожай в одну неделю — приходилось снимать кислым, дней на десять раньше! Обычная осеняя картина: треть гроздей гнилые, в лодочках серая гниющая масса… Привыкли и не задумывались: да вот дождь, да вот болезни, да виноград без гнили не бывает!.. Представляете?..
Потом всё же додумались: гусеница урожай гноит! Зовём СтаЗР, они смотрят: «Ну, не те сроки, не так обрабатываете…» Уточняем, переделываем — всё то же. Развесили феромонные ловушки — а бабочки не вмещаются, по 500 штук набивается! Как тут считать!? Говорят: работайте ночью — выше эффект. Стали ночью опрыскивать. Лаборантка с ловушками выйдет — и стоит вся мохнато–серая в свете фар. Ну, точно привидение! Это был шок. Нигде такого не видели! Зав кафедрой ВНИИ виноградарства и виноделия только и сказал: «Катастрофа».
Прикинули: летит больше 500 штук на ловушку, лучшие яды снимают 85% - остаётся 70 штук, а порог вредоносности —
