Лестница-стремянка
Шухлик заметно погрустнел и поблек.
Дайди ободряюще похлопал его по спине:
— Ну, подумай, не должно ведь исчезать с неба целое созвездие! Даже ради такого милого садовника, как ты. Что скажут астрономы? Кстати, я дам тебе подзорную трубу, чтобы мог любоваться своей небесной Ок-Тавой!
Щурясь, глядел Шухлик на выплывавшие из тьмы звёзды. Одни дрожали, как едва заметные тусклые песчинки. Другие лучились, превращаясь в смутные круги. И непонятно уже было, где светящиеся яблоки и груши, где порхающие светлячки, а где сами звёзды.
Диван-биби покачал головой:
— Да, братец, о чём это я? Какая там подзорная труба?! Ты же подслеповат, как крот. Не говоря уж о клюнутом глазе! Тут и телескоп вряд ли поможет!
Рыжий ослик кивнул и шмыгнул носом. Что да, то да! Он уже как-то сжился со своими болячками. Свыкся с туманом в глазах. Конечно, ко всему привыкаешь. Если каждый день что-то болит и ноет, то эти боль и нытьё становятся почти родными. Как говорится, стерпится-слюбится!
"Чего он от меня хочет, этот странный садовый бродяга с травой на голове?" — горько подумал Шухлик.
— Я хочу, чтобы ты хотел, — мягко ответил дайди. — Чтобы ты стремился к своей цели. Если у тебя есть цель в жизни, то не стой на месте, а двигайся к ней! Стань цельным, то есть здоровым, и тогда легко достигнешь того, о чём мечтаешь — вырастишь свой сад и будешь жить в нём со своей мамой. Согласись, не так уж много я хочу от моего садовника!
Диван-биби вдруг залез на стремянку под гранатовым деревом, отчего лестница издала нежный и стройный звук.
— Знаешь ли, драгоценный, нет ничего хуже привычки к болезни! Разве что поселиться в чёрном саду Ворона вместе с крысами, змеями и скорпионами!
Он размахивал руками и полами халата, возвысив голос на пять ступенек, красный от гранатового света, почти как джинн Малай:
— Такая привычка — это как ложное учение, которое вошло в голову и крепко-накрепко там засело! Твои болячки внушили тебе, что дважды два — пять! И ты им поверил!
Дайди, как большая ночная птица, спикировал с лестницы на лужайку, опустившись перед самым носом Шухлика.
— Ты должен обрести привычку к здоровью! — дунул он ослику в нос так ловко, что у того вся грусть и тоска вылетели из ушей. — На это понадобится сорок дней, как на войну с ленью! Именно сорок дней будешь привыкать к тому, что ты здоров, а дважды два — четыре, а не пять и не три. Надо это крепко запомнить и выучить — ты здоров, как 2x2 = 4!
— Ну, в общем-то, я знаю, что дважды два — четыре, но лучше от этого не вижу, — сказал Шухлик. — И что дальше?
— Дальше? — улыбнулся Диван-биби. — Всё очень просто! Вот лесенка, по которой надо взойти, чтобы сорвать с самой верхушки дерева гранат. Она недаром называется «стремянка». И первая её ступенька, — подтолкнул он ослика, — это стремление, или желание, выздороветь. Нужно усилие воли, чтобы встать на неё!
Шухлик влез на резко скрипнувшую ступеньку, покачиваясь, как бычок на шаткой доске.
— Вторая ступенька, — снова подтолкнул его дайди. — Это твоя осанка, статность, то есть улыбка всего тела. Третья — чудесное настроение, когда ты пережаешь огромную секунду счастья! И четвёртая — это вера, иначе говоря, уверенность в том, что тебе всё по силам!
Ослик перебрался на пятую ступеньку. Потянулся всем телом и сорвал гранат с вершины дерева.
— Правильно! — воскликнул дайди. — Последняя ступенька — это действие. Упражнения, которые необходимы, чтобы достать желанный фрукт, то есть здоровье! Ты напряг мышцы, потянулся, и здоровье — тут как тут! Во рту! Или, можно сказать, в голове, поскольку рот часть головы, не правда ли?
Шухлик промычал что-то в ответ, жуя гранат и потихоньку спускаясь. Ступеньки досадно, ненадёжно повизгивали под копытами — вот-вот обломятся или выскользнут.
— Эта стремянка — музыкальный инструмент, вроде ксилофона! — Дайди лихо пробежался вверх-вниз, сыграв на лестнице трогательную мелодию, напоминавшую "Во поле берёзонька стояла. Люли-люли, стояла!"
Он подошёл к Шухлику и шепнул на ухо, будто под большим секретом:
— У каждой ступеньки свой голос! Каждая важна по-своему, и без одной не зазвучат другие. Они поют, а не трещат, когда на них верно, с чувством и толком, ставишь копыто!
Ослик недоверчиво взглянул на свои копыта, потом на лестницу. Ничего особенного, обычная с виду садовая стремянка!
— Если возьмёшь стройный и благозвучный аккорд на всех пяти ступеньках, ты добьёшься выздоровления! — растолковывал Диван-биби, приплясывая вокруг граната. — Играя на этой стремянке, как крысолов на дудочке, ты освободишься от болезней, которые сидят в твоём теле, будто зловредные крысы. Выведи их и утопи в зыбучих песках пустыни!
Шухлику захотелось исполнить что-нибудь красивое на садовой лесенке. Например, испанский танец сарабанду в честь дедушки Буррито.
Однако раздался такой дикий треск, скрип и визжание, что весь сад вздрогнул, а рыжий ослик, как мешок с овсом, брякнулся на землю!
— Только не отчаивайся! — утешал его Диван-биби, помогая вставать. — Завтра прилетит Ок-Тава, и у тебя обязательно получится! Ступеньки зазвучат стройно, в лад, и всё пойдёт на лад, потому что ощутишь радость каждой секунды жизни, как тогда, когда впервые увидел осьмикрылую ослицу в небе, среди грома и молний. Ок-Тава — это твоё состояние счастья! И она поможет тебе выздороветь, поддерживая веру, что ты победитель, что всё в твоих силах!
"Действительно, — сообразил Шухлик. — Ведь в ту огромную счастливую секунду я сам создал Ок-Таву!"
— Какой молодец! Умнейший в мире осёл! — развеселился Диван-биби, прыгая меж деревьев, как тушканчик Ука. — У каждого своя Ок-Тава! Это ангельский колокольчик в душе, который не позволяет ей дремать и смиряться с болезнями. По его звучанию тебя легко найдёт твоя счастливая судьба! Точь в точь как хозяйки отыскивают своих коз по звону колокольчиков, что вешают им на шею, чтобы не терялись.
У Дивана-биби среди травы на голове зазвенели тихонько лиловые цветы-колокольчики. Время от времени он взбегал по лестнице, извлекая новые дивные напевы: "Полёт шмеля", "Танец с саблями" и "Уч-Ку-дук — три колодца". Успевал ещё и рассказывать:
— Вот так каждое утро, дождавшись крылатой ослицы, ты будешь одолевать эти пять ступенек. Целых сорок дней, пока не привыкнешь быть здоровым, пока не превратишься в золотого ослика! Букет твоих радостей разгорится сильнее, ярче, и тело твоё наполнится тёплым животворным светом.
Диван-биби оттолкнулся от последней ступеньки и полез неизвестно как и куда — выше, и выше, и выше.
— Запомни, дорогой садовник, лестница-стремянка бесконечна. Стремится в небеса! Можно подняться и к самой Ок-Таве, чтобы всегда быть вместе. Передать ей привет?
Дайди уже едва виднелся в ночи. Чуть заметно колыхание его красного халата, будто призрачные всполохи небесного огня, и еле-еле слышен звон цветочков на голове.
— Выхожу один я на дорогу! — разнёсся вдруг над садом голос Дивана-биби. — Сквозь туман кремнистый путь блестит! Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу, и звезда с звездою говорит! В небесах торжественно и чудно! Спит земля в сиянье голубом…
Все, кто ещё не спал на этой земле, замерли, вслушиваясь. Так сказочно к месту пришлись слова! Кажется, можно было разобрать, о чём шепчутся звёзды, куда ведёт путь в тумане, что слышит пустыня и даже какие сны видит земля.
Шухлику немыслимо захотелось быть здоровым и долго-долго-долго жить в этом волшебном мире, путешествуя по нему с мамой-ослицей, внимая каждому звуку, запаху и движению.
Расправив халат, как крылья, дайди Диван-биби спустился из поднебесья и присел рядом.
— Поздравляю! — сказал он, отдышавшись. — Ты уже на первой ступеньке стремянки! Стремление быть здоровым — с него начинается путь, что блестит в тумане! Знаешь ли, слово «здоровый» происходит от слова «дерево». Здоровый — значит, подобный дереву по высоте, силе, стройности! Погляди на платан! Вот какая у тебя должна быть осанка! Будто всем своим существом ты тянешься ввысь, поднимая к солнцу лиственную крону.
Дайди встал и показал, как дерево устремляется вверх — для него нет преград! Вытянулся метра на три, словно молодая яблоня, и закачал ветками, зашелестел листвой.
— Представь, что и у тебя на голове корона, — улыбнулся он. — Тебе это легко, поскольку ушки на макушке, как царственный венец! Расправь плечи и вдохни полной грудью. Спина прямая, и позвоночник твой, будто бамбук.
Диван-биби, приняв вид добродушного бамбукового медведя из семейства енотовых, оглядел Шухлика с хвоста до ушей:
— С такой осанкой, улыбаясь всем телом, никому не уступишь. Осанка поднимает твоё настроение до небес! Вообрази: ты в сбруе и под седлом среди быстроногих арабских скакунов. Ты статен, как они! И тебе по силам их обогнать!
