что Ратнер давал до 30 % неврологических поражений у новорожденных, связанных именно с родовым повреждением шейного или поясничного отделов). Как студент-медик представляет себе эту часть тела – шею, точнее, верхний отдел позвоночника со всеми прилагающимися «деталями»?
Во-первых, он не в курсе или забыл, единожды услышав, что дыхательный центр новорожденного располагается не в черепе, а на уровне четвертого позвонка, отчего может легко пострадать при неловком движении акушера. Во-вторых, из его внимания совершенно выпадают позвоночные артерии, о которых он, конечно, знает, что они проходят где-то там сзади в специальных отверстиях, ну и слава богу.
Я вам клянусь, когда нам рассказывали анатомию мозга, ни один преподаватель не сказал: «Ребята, обратите внимание на анатомию ствола головного мозга и его кровоснабжение, потому что именно он руководит всеми процессами в организме!» Это я вам сейчас вот так просто, как подарок, написал эту фразу, достойную того, чтобы отлить ее в бетоне. Но если бы мне в институте хоть кто-то из преподавателей сказал только одну эту фразу – не объяснял, что есть подкорковые ядра и всё такое прочее, – а просто сказал, почему это так важно выучить, – моя жизнь сложилась бы по-другому, и я быстрее бы пришел к тому, к чему пришел.
Так вот, студент проходит шею сначала в составе скелета как небольшое количество позвонков, потом – как маленькую часть мышечной системы. Потом – как проходную часть сосудистой системы. Изучает гортань, трахею, щитовидную железу… А общего, целостного видения у него не складывается. Медицина вообще, мне кажется, шеи как таковой почти не замечает, обращая внимание на частности в виде, например, щитовидной железы, которая считается очень важным и достойным изучения образованием. Щитовидка – это картина маслом! А шея – это просто рамка для картины.
Я уже писал, что врач-терапевт, который должен стоять на верхушке «пищевой пирамиды» врачей, интегрируя полученные «снизу», от специалистов, сведения для выводов о причинах болезни, в современных условиях задвинут в самый низ медицинской иерархии и служит стрелочником, выписывающим направления и бюллетени при простуде.
Чему опять-таки учат в вузе будущих терапевтов? Не поиску причин болезни, то есть не клиническому мышлению, а тому, какие препараты прописывать при тех или иных симптомах. Например, при гипертонии прописывают такие-то таблетки, выучите их названия… При диабете – такие-то препараты, выучите их названия… А еще непропорционально большое внимание уделяется не самым распространенным, а наиболее редким заболеваниям, которые можно за всю жизнь не встретить, – на тот случай, чтобы не пропустить, если вдруг встретишь. К этому моменту студенту-старшекурснику уже успели привить ненависть к биохимии и фармакологии, каковые дисциплины никто толком не учит – зубрят по принципу «сдал и забыл».
Мой самый любимый и один из самых, на мой взгляд, полезных предметов – пропедевтика внутренних болезней: как обследовать, как пальпировать больного… Это подготовка к постановке диагноза, азы клинического мышления, с которого и нужно начинать подготовку будущего врача, а уж потом давать клинические дисциплины – терапию, хирургию, глазные болезни и пр. Затем только должен наступить черед биохимии. То есть – от общих представлений идти к тонкостям. А параллельно клиническим дисциплинам и анатомии изучать гистологию, то есть одновременно смотреть уровень органа и уровень клетки. Сейчас же это разбросано по годам – гистология и микробиология на втором курсе, а клинические дисциплины – с четвертого, когда ты всю гистологию с биохимией уже забыл!
К чему я веду?.. Да всё к тому же – к ответу на вопрос о том, почему озарения, случившиеся у одного врача, и знания, им накопленные, но не лежащие в мейнстриме современной медицины, которая с самого начала обучения профессии заточена на потребление продукции фармацевтических фабрик, пропадают втуне. А привела человечество к этому ньютонианская парадигма разобщения в науке, привычка всё делить до простейшей детали. И результатом этого большого пути стала Ее Величество Доказательная Медицина.
«Доказательная» медицина, которая ничего не доказывает
Это даже скандалом назвать было нельзя. Просто британское издание Observer опубликовало расследование о том, как пишутся «научные» статьи в медицинские журналы.
Что такое литературные негры, все знают. Так вот, неожиданно выяснилось, что научные публикации зачастую готовят «научные негры». Если это вообще можно назвать наукой… Оказалось, что сотни (!) статей в медицинских журналах, которые якобы были написаны врачами и учеными, на самом деле сварганены безымянными авторами за деньги фармацевтических компаний. А титулованным специалистам дают «гонорар», чтобы они поставили подпись, либо же они ставят под статьей свою подпись совершенно бесплатно, ведь докторам нужны публикации в уважаемых изданиях!
По расчетам исследователей, почти половина всех статей принадлежит райтерам фармкомпаний, и материалы эти являются не чем иным, как замаскированной под научную работу рекламой того или другого препарата.
Причем иногда мошенники от науки и фармацевтики идут на прямой подлог, ставя фамилию какого-нибудь иностранного автора в расчете на то, что он об этом не узнает. Так, New England Journal of Medicine отрекся от статьи, в нем напечатанной, когда выяснилось, что один из «авторов» – кардиолог из Германии – ни сном ни духом не знал, что является соавтором данного материала о лечении сердечных болезней.
Еще пример. На сей раз из Германии. Выяснилось, что настоящим автором одной из статей, посвященной прославлению «Омепразола» (лекарство от язвы желудка, выпускаемое фирмой AstraZeneca), был сотрудник фирмы-производителя, а вовсе не тот дядя, который подписался под материалом. При этом в статье ни слова не было сказано о том, что препарат имеет гораздо бо́льшие побочные эффекты по сравнению с аналогами.
В подобного рода жульничестве были заподозрены такие солидные медицинские издания, как Lancet, упомянутый выше New England Journal of Medicine и The British Medical Journal (BMJ).
Когда в США в свое время возбудили уголовное дело против компании Pfizer, были обнародованы внутренние документы компании, представлявшие собой груды «научных статей» без подписей, восхваляющие продукцию этой фирмы. Они ждали только согласований гонораров для тех людей, которые согласились бы поставить под ними свои подписи.
Как же подобное происходит технически? Observer рассказал об этом на примере одного доктора с именем (доктор Д. Хили из Университета Уэльса). В один прекрасный день ему приходит письмо от фармацевтической компании, где предлагается помощь в написании научной работы для доклада на конференции: «Чтобы вы не тратили свое время, мы написали черновик работы, который основан на ваших же публикациях». Доктор читает и видит в статье неумеренные восхваления одного из препаратов. Он это дело правит, рекламу вычеркивает и посылает правленый вариант обратно. После чего ему пеняют на то, что он вычеркнул
