Поспим?
Вопрос нешуточный. В американской жизни сном пренебрегают больше всего. Нам кажется, что мы способны себя обмануть и загнать в определенные рамки. Длительность сна даже стали высчитывать, пытаясь определить, сколько спать полезно, а сколько вредно. Пришли к выводу, что правильнее спать мало, а это, конечно, абсурд. По степени важности для нашего здоровья сон стоит в одном ряду с дыханием и потреблением воды. Более того, существует непризнанная связь между недосыпанием и лишним весом.
Пруст начал свой шедевр с медлительного и мучительного перечисления подробностей, сопровождая их бесчисленными рассуждениями и комментариями. Такая манера вообще свойственна французам. Не желая распалять в себе художественное беспокойство такого рода, мы должны спать как следует. Здесь тоже необходимо мастерство. Впрочем, наряду с другими приятными моментами, а сон относится к таковым прежде всего, не стоит пренебрегать индивидуальными особенностями, поскольку не бывает двух абсолютно одинаковых организмов.
Раньше люди жили и трудились, ориентируясь на солнце и времена года. Они рано ложились спать, и их внутренние часы (циркадные ритмы) сами собой перенастраивались, когда дни становились длиннее или короче. Теперь все мы следуем собственным часам, зачастую успевая поспать совсем мало. Вместе с тем обычным явлением в нашей жизни стала эпидемия бессонницы, спровоцировавшая возникновение множества препаратов. Нам регулярно напоминают о растущей «национальной задолженности сна». Согласно исследованиям, она увеличивает резистентность к инсулину и повышает выброс гормонов, негативно влияющих на нашу психику. Это порочный круг, поскольку в ответ на недосыпание организм все труднее соглашается на сон. От бессонницы мы становимся вялыми, все больше едим, поскольку нам кажется, что это самый простой способ восстановить силы. Чувствуя слабость, мы налегаем на высококалорийную пищу. Кроме того, недосыпание, несомненно, отражается на умственной деятельности, посредством которой мы фиксируем удовольствия. Оптимальная жизнедеятельность зависит от степени чувствительности. Не забывайте, что хороший сон необходим для правильного питания и равновесия организма.
Различные процедуры помогают выспаться за ночь. Я, в частности, спасаюсь травяным чаем. Впрочем, вода полезна в любом виде, ибо обезвоживание организма влияет на качество сна. Вот почему алкоголь перед сном вреден, но в маленьких дозах, как известно, творит чудеса, стимулируя сон.
Что касается обстановки, то следует внимательно осмотреть свою спальню: не надо быть специалистом по фэншуй, чтобы внести нужные изменения. Убаюкивающий мягкий свет весьма кстати. В Провансе принято оставлять на ночь в спальне цветы лаванды – их запах помогает крепко заснуть. Постоянно вспоминаю чудесные лавандовые поля в аббатстве Сенанк в Воклюзе. Их аромат вызывает сонливость и доставляет наслаждение, если вы нарвете свежий букет или нагреете каплю лавандового масла. Людовик XIV требовал, чтобы лаванду ставили не только когда он отходил ко сну, но и когда просыпался. Обходясь без прислуги, используйте те же методы и дайте своему организму понять, что пришло время сна.
Постарайтесь расслабляться перед сном. Французы любят поесть поздно вечером, но никто не ложится спать на полный желудок. Иными словами, на ночь надо обходиться легкими кушаньями (вот когда углеводы полезны) и бокалом вина (в умеренных дозах и с едой вино успокаивает). Лучше съесть вечером йогурт, чтобы предотвратить внезапный приступ голода, а вот наедаться на ночь, плотно ужинать и ложиться с набитым желудком не стоит. Размеренное дыхание – еще один способ подготовиться ко сну. Здесь-то и пригодится зевание. Не забывайте про температуру в комнате: даже зимой в спальне должно быть прохладно. Если за окном нет бури, откройте форточку и дайте доступ свежему воздуху.
К поезду надо успевать вовремя, пока он еще стоит на вокзале. Преодолевая сонливость, вы отнимаете у себя часа два бодрствования. Полезно ложиться и вставать в одни и те же часы. Привычка спать до полудня в воскресенье, чтобы отоспаться, неверна. По дням недели планируют рацион, но не сон. Вздремните минут десять – двадцать днем (но избегайте двухчасовой сиесты, ломающей режим сна). И наконец, помните о чувстве меры. Хотя потребность во сне у всех разная, проводить меньше шести и больше восьми часов в постели одинаково вредно для здоровья. Некоторые, конечно, спят очень долго, но длительный сон не всегда приносит пользу. Организм отдыхает хуже, если человек проводит в постели слишком много времени.
Слово в защиту хорошей осанки. Вес или, во всяком случае, наше представление о нем соотносится с ростом. Француженки держат голову высоко поднятой и следят за правильной осанкой (вообразите, что к голове у вас прикреплен канат, который тянет вас вверх). К сожалению, только в детстве нам напоминают, что нужно держать спину. Помню одну девочку у нас в лицее – она держалась так прямо, что мы спросили, как ей это удается. Дома мама клала ей за плечи указку, чтобы девочка запомнила правильное положение спины. Правильной осанке нас учили в балетном классе. Балериной никто из нас не стал, но занятия пошли нам на пользу. Наш физкультурник всегда говорил нам, что, поскольку французы миниатюрны, в желании выглядеть на несколько сантиметров выше нет ничего зазорного. Когда я сутулюсь за компьютером или идя по улице, то вспоминаю слова физкультурника и сразу же выпрямляю спину. И действительно чувствую себя выше.
Разум француженок стоит на страже их фигуры, а все пять чувств, естественно, связаны с сознанием. Благодаря чувствам мы воспринимаем мир с его запахами, текстурами, звуками и вкусами. Когда дело доходит до чувственных ощущений, все мы практикуем разновидность йоги. Мы сосредотачиваемся на наших ощущениях так же, как на дыхании. Именно таким образом мы в основном воспринимаем опыт, в том числе и гастрономический. Удовлетворение становится для нас личным переживанием. В этом для нас заключается суть «искусства жить» или, как принято говорить во Франции, «радости жизни». Подчас такой подход вызывает у других насмешки над «излишней буржуазностью», но он не имеет ничего общего с социальным положением. Предстоящий отпуск значит для нас гораздо больше, нежели новый автомобиль, и мы никогда не пожертвуем первым ради второго, разве что в случае крайней необходимости. Жизнь и ощущения для нас гораздо важнее, чем обладание материальными ценностями.
Любой человек, наделенный пятью чувствами, способен довести их до высшей степени восприимчивости и наслаждаться результатом. Прогулка по пляжу, прикосновение к домашнему питомцу, съеденный апельсин, поднятая с земли и благоухающая щепка – с каждым новым опытом наши чувства обостряются все больше и больше. Уделяйте внимание каждому из пяти чувств, ищите слова для своих ощущений, и тогда каждая секунда наполнится смыслом. Незначительные предметы пробуждают воспоминания и ассоциации, создавая гамму эмоций. Все они так или иначе связаны с нашим жизненным опытом, культурой и окружением. «Мадлен» Пруста воплощается в самых разных образах. Чем больше ваше сознание открыто для таких ощущений, тем выше вы цените их и тем успешнее избегаете разрушительных эмоций.
В арсенале француженок всегда есть масса мелочей, как будто ничего не значащих, но вместе с тем имеющих особый смысл. Для обозначения удовольствия в нашем языке существует множество слов – и gâter (баловать), и bichonner (ухаживать), и dorloter (нежить, холить), и chouchouter (лелеять), и мы никогда не спутаем удовольствие с упадничеством. С каждым новым мгновением мы все острее наслаждаемся жизнью, но в удовольствиях, в частности в трапезе, не ищем утешений. Если мы от чего-то отказываемся, то вовсе не потому, что решили преподать урок своему жадному нутру. (Мы никогда не занимаемся самоистязанием ради оздоровления организма.) Есть только одна причина, заставляющая нас воздерживаться от чего-либо: это уверенность в том, что еще большее удовольствие сулит нам в ближайшем будущем верное сочетание всех любимых компонентов.
Разумеется, в пище мы почти всегда находим особое удовольствие. Нам совершенно чужда американская позиция, приравнивающая еду к греху и вине. Француженка считает макароны, съеденные ею в кафе после полудня, маленьким грешком, но это, конечно, не всерьез (лишь во французском сознании прегрешение может быть «малюсеньким» и «потрясающим»!). Американская гастрономическая мораль, напротив, предельно серьезна. Славный Питер Мейл (англичанин и отчасти американец да к тому же франкофил) пишет в своей книге «Уроки французского»: «И недели не проходит без грозных предупреждений о цене, которую мы заплатим за наши мимолетные мгновения удовольствия».
