Но все равно: плохо! Так и стоят перед моим взором двое знакомых — академик и профессор, оба прожили за 90. Ум сохранили, но с великим трудом и с помощью переходили от машины до подъезда.
В общем, за полгода, что прошли после трех лет эксперимента, рухнула вера во всемогущество физкультуры. Теперь нужно думать заново: как сохранить остатки добытого таким трудом?
Или — не сохранять? Признать провал и плыть по воле волн, как все плывут? Против этого восстает все мое существо. (Вспомни, Амосов, оно уже восставало против начала старения!) Психика — дело темное. Поэтому нужно разобраться.
Итак, старость настигла. Другие прелести паркинсонизма могут появиться в любой день. Уверенности, что физкультура их остановит, уже нет. Тогда зачем убиваться?
Нет, не могу остановиться! Привык к идее. Кажется, как перестану «ломаться» — так и впаду в маразм. Поэтому подыскивал доводы «за». Во-первых, я хорошо себя чувствую, пока не хожу, пока сижу за компьютером. Голова работе отлично. Второе — гимнастику делаю без затруднений. Третье — в литературе о связи гимнастики с «Паркинсоном» пишут глухо: вроде бы да, гимнастика помогает. И уж точно нигде не сказано, что вредит. А между тем многие мои друзья если не говорят, то думают: «Перебрал старик!». Так, может быть, уменьшить нагрузки? Вернуться к 1000 движений, которые делал 40 лет, без всяких гирь? И все же — нет! Гантели мне не в тягость, время тоже не сэкономлю — все равно радио слушаю и новости смотрю, так лучше упражнениями, чем впустую сидеть. Да и для каких таких великих дел экономить время? Поезд уже ушел… Идея дороже. Поэтому все оставалось по-старому.
Так я все распланировал. Но тут снова вмешалась судьба.
Катастрофа
22 сентября заболел зуб. С трудом добрался до поликлиники — так плохо стал ходить. Зуб удалили легко. Но — волновался. Уже дома возникла сильнейшая боль. Полечили. Как будто обычное дело. Ан нет: три часа болей — стресс. Когда пошел на прогулку, обнаружилось: идти не могу из-за сильной одышки. Сел на скамейку через полквартала и на лестнице останавливался дважды (еще совсем недавно шагал исключительно через две ступеньки!). Принял мочегонные и сердечные средства. Вошел в норму только через неделю.
Стало ясно, что трудности при ходьбе — не только от старости, но и от сердца. Боль нарушила хрупкое равновесие. Мои домашние доктора давно предупреждали. Не верил. Теперь самоуверенности поубавилось: омоложение через физкультуру не состоялось, а больное сердце ограничивает даже преодоление старости.
Но… не могу я совсем сдаться, опуститься до полной пассивности. Боюсь, что поглупею, что старость скует тело окончательно, да и сердце не вылечится, а ослабнет. Раз воля к риску еще осталась, то нужно искать компромисс: тренироваться столько, чтобы не увеличить патологию сердца и в то же время сопротивляться старению. Пришлось склониться перед докторами: принимал капотен и дигиталис. Однако после трех недель остановился и теперь наблюдаю: нужно исследовать, сколько в препаратах реальности и сколько — от психики.
Гимнастику оставил такую: перегибаний — 500; наклонов, поворотов по оси и вбок, кручений головы, движений рук — по 400. Еще по 50 — отжиманий и приседаний. Так и набирается 2500 движений, приблизительно за полтора часа. Плюс к этому — до часа ходьбы по улице и коридору. Гантели в руки не беру, темп упражнений медленный, одышки не допускаю. Пульс 60–70, давление 105–110. В целом затраты энергии в сравнении с первым вариантом эксперимента уменьшились раза в два.
Этот режим длится всего месяц. Даже боюсь признать, что состояние улучшилось: одышка уменьшилась и хожу прилично. (Не уверен, что от лекарств). А уж за компьютером чувствую себя совершенно здоровым. Надежды вернулись.
Обсуждение
Осталось подвести итоги эксперимента. Хотя он затормозился и исход сомнителен, но часто ли вообще опыты бывают совсем удачными? Просто о неудачных не сообщают… Вопрос: укоротил я себе жизнь или удлинил? Скажу откровенно: не знаю. Но точно — улучшил. И не жалею. Старческие нарушения начались еще четыре года назад, и без эксперимента было бы хуже.
Большие нагрузки, несомненно, полезны. Два года чувствовал себя хорошо, моложе лет на десять. Все внутренние органы, кроме сердца, и теперь служат отлично. За это говорят анализы, отсутствие заболеваний и постоянство функций.
Я не рассчитывал на значительное омоложение, больше — на замедление старения. Думаю, надежды оправдались. Если бы сердце было здоровое (и я был бы разумный!), мог бы ежегодно уменьшать нагрузки процентов на десять и к 90 годам еще осталась бы половина резерва здоровья. Что было бы дальше — сказать боюсь, «гены старости» коварны и очень индивидуальны: один и в 90 герой, другой — в 70 развалился…
Трудно сказать, как долго можно держать под контролем двигательную сферу.
Самое страшное для ученого — ослабление памяти. По себе сужу: да, имеет место. Восприятие информации, ее анализ, творчество — все работает, но… Мысли нужно записывать не откладывая — на следующий день можно и не вспомнить. Это меня беспокоит больше, чем трудности при ходьбе. В конце концов, до смерти можно и в кресле дожить. Сидят же безногие. А вот без мыслей — не согласен. На них рассчитывал повлиять через гимнастику: упражнения — это адреналин, он тонизирует мозг.
Получил ли доказательства активизации мышления? Трудно сказать с уверенностью, но скорее «да», чем «нет». Судите сами. За три последних года я написал три брошюры и две книги: «Здоровье», «Общество: оптимальность и разумность», доклад Римскому клубу Украины, «Преодоление старости», «Моя философия». Совместно с фондом члена-корреспондента АНУ Б.Н. Малиновского провел большое социологическое исследование, написал по нему книжечку «Идеология для Украины». Кроме того, сделал несколько докладов в двух академиях, давал много интервью газетам и журналам. За предыдущие три-пять лет продукция была несравненно беднее.
В связи с этим перечислю (больше для самоутверждения) основные выводы из раздумий, разговоров и литературных изысканий.
1. Поколебался мой скептицизм в отношении разных «чудес», так как обнаружилось много опытов с регистрацией техническими средствами. Однако их роль в обычной жизни незначительна.
2. Вник в явления самоорганизации (И. Пригожин). Они объясняют происхождение сложности природы, биологическую и социальную эволюции — без участия Создателя. Они же ограничивают возможности познания и управления живыми системами, поскольку направлены против детерминизма. Ограничивают, но не исключают: возможности разума беспредельны.
3. Искусственный Интеллект калибра человека и выше, несомненно, будет, однако проблема сложнее, чем я думал раньше.
4. Еще больше убедился в биологичности поведения людей. Идеология в их мотивации составляет 20–40 %, и эта доля не возрастает с прогрессом. Меняются только формы поступков, но не мотивы.
5. Компоненты оптимальной идеологии — распределение власти и собственности — зависят от уровня техники, экономики и вектора времени. С ними связаны все другие факторы — неравенство, образование, экология, демография.
В мире происходит не только научно-технический прогресс, но и созревание идеологий. Это — «вектор времени». Для богатых стран оптимум состоит в социальном государстве, для бедных — в поэтапном приближении к нему. Путь этот — увы! — извилистый, так как вмешивается самоорганизация.
6. Угрозы существованию человечества нет, хотя «глобальные проблемы» существуют, и потери будут большие.
Не могу обойти рекомендации, что давал два года назад. Взгляды изменились, несмотря на поражение. Пока человек здоров и работает, ему хватит 1000 движений гимнастики за 30 минут и полчаса бега или 5 км быстрой ходьбы. Вышел на пенсию, нет работы по дому — тогда нужно повышать нагрузку: удвоить упражнения, добавить легкие гантели, а бег или ходьбу оставить в прежнем виде. В диете главное — поддержание малого веса, фрукты и овощи. На омоложение рассчитывать не стоит, но от многих болезней можно спастись. Впрочем, ни в коем случае не следует покидать работу, если она интересна. Это важнее физкультуры!
Рассказ о жизни
Я не обманываюсь: моя научная работа — это та же физкультура для преодоления старости, только для ума, а не для тела. Возможности у меня чисто кабинетные, сотрудников нет. Немного выручают модели общества, они по силам и одному. Лет тридцать назад я разработал метод моделирования гипотез и назвал это «эвристическим моделированием». В отделе биокибернетики, которым руководил у академика В.М. Глушкова, два-три десятка сотрудников создавали модели клетки, организма, личности, разума, общества. Компьютеры работали, печатались статьи и монографии, защищались диссертации. Главной темой был Искусственный Интеллект, над ней ребята и теперь трудятся (с удачными выходами на Запад). Я с ними дружу и радуюсь успехам. Руководит Э.М. Куссуль, талантливый и хороший человек.
