Я всегда считал, что в обязанности владельца домашнего животного входит помощь их духовному развитию в плане «воспитания» их настолько, насколько это возможно, учитывая окружение и жизнь в целом. Соответственно, начиная с того времени, когда Сэм был еще котенком, я брал его с собой на прогулки, возил в машине, показывал людей, купающихся и плавающих на лодках в море (надо было видеть выражение его глаз!), брал на железнодорожную станцию, чтобы он видел поезда и то, как люди заходят и выходят из них, проигрывал ему классическую музыку и показывал картинки в книгах (особенно его захватывали яркие иллюстрации Древнего Египта и пирамид!).
Я работаю дома, в основном один, хотя Сэм обычно сидел на стуле напротив и смотрел, как я печатаю на компьютере, а затем, каждый день в одно и то же время, когда он считал, что я проработал уже достаточно, он прыгал мне на грудь и пытался заставить меня прекратить печатать или же просто следил, как курсор движется по экрану, и пытался понять связь между ударами по клавишам и появлением букв, а также с удовольствием наблюдал за сменой изображения на экране и за прочими непостижимыми явлениями, которые представляли часть моего человеческого восприятия электроники, открывающимися ему через меня. Как и большинство кошек, он давно привык к телевизору и телефону и освоился с ними.
Разумеется, за долгие годы наши отношения стали весьма и весьма специфичны. У нас с женой просто сердце разрывалось, когда его пришлось держать для последнего укола. Лично мне сложнее всего было примириться не с тем, что нам пришлось его усыпить, чтобы избавить от мучений, — это-то было очевидно. Это было ощущение полного конца, что все то, что я вкладывал в него столько лет, и весь его эволюционный прогресс внезапно обращались в ничто. Я просто не мог принять, что от него ничего не осталось, кроме тела. Что весь его живой ум, любовь в глазах, громогласные извещения о собственном кошачьем мнении, его грация и кошачий этикет исчезли в одно мгновение.
Мы с женой никак не могли справиться с этим в течение многих недель, хотя она и верила, что у животных есть бессмертные души. Она верила, что души бирманских кошек присоединяются к чему-то в виде общей души Бирмы, но мне очень не хотелось думать, что Сэм потеряет свою индивидуальность и превратится просто в часть аморфной общей души.
Десять лет назад мы потеряли еще одну кошку, Тару, которая умерла от почечной недостаточности. Она жила у нас, когда мы завели Сэма, и после ее смерти Сэм словно воспринял некоторые ее черты, включая то, как он стал играть с того самого дня и понимать речь, с которой мы обращались к нему, хотя до смерти Тары он никак не откликался на наши слова, а стал делать это сразу же после того, как она скончалась. Поэтому я и думал, что моя жена, очевидно, права и что мы имеем дело с универсальной душой Бирмы, в которую влился и Сэм.
Но мы продолжали горевать о нем и посылать мысленные сообщения на тот случай, если он где-то поблизости.
А потом я испытал следующее. Я только-только проснулся, но разбудило меня ощущение, что я лежу на коте, крепко прижимая его руками к груди. Я чувствовал, что он мурлычит, и слышал это мурлыканье. Вибрации вызывали резонанс в моей груди, а мурлыканье все продолжалось, причем на высоких нотах, какие Сэм всегда издавал, когда был очень счастлив. Я не знал, каким образом оказался поверх него, хотя я обычно всегда сплю на животе, значит, это было тем более невозможно. Но он был тут. По крайней мере, я предполагаю, что это был Сэм.
Однако мне стало ясно, что я изо всех сил прижимаю к себе кота, и это было совершенно отчетливое ощущение, которое никак нельзя отнести на счет иллюзии. Я тут же стал спрашивать, кто это, Тара или Сэм? Я пытался получить ответ на этот вопрос, но чем больше я настаивал, тем слабее становилось мурлыкание, и я почувствовал, как он или она тает. Как я понял, ощущение продолжалось около двадцати секунд.
Затем я проснулся, разбудил жену и все ей рассказал. У меня и сомнений не было, что это не сон. Это было слишком «физически», еще и сегодня я способен вспомнить ощущение мурлыканья рядом с грудью. После того «визита» я начал читать книги о жизни после смерти и совершенно убедился в том, что она существует. Быть может, Сэм решил, что пришло время для моего дальнейшего развития, и сделал это единственным способом, который подействовал бы наверняка. Теперь я верю, что однажды мы с ним непременно встретимся, и это убеждение очень вдохновляет нас с женой и дает нам огромную надежду.[94]
Известно, что иногда родственники и друзья являются, чтобы предвозвестить о своей смерти. То же самое происходит и с животными. Вот что рассказывает Сара Данн:
«Я могу поделиться прекрасной историей о своей недавно умершей кошечке Холли, которая сумела установить со мной контакт. Когда я отдыхала в Италии, то видела о ней некий «сон». Холли стояла на каком-то перепутье в очень зеленой местности, откуда отходили две дороги. Могу описать это место только как покрытую травой площадку с уходящими вдаль лиственными аллеями, примерно как в лондонском парке.
Какой-то незнакомец, у которого не было лица, пытался увести Холли по одной из дорог, но она воспротивилась, посмотрела на меня и произнесла: «Все в порядке, я знаю, куда идти». Я утвердительно кивнула, и Холли ушла по другой дороге. Она продолжала оглядываться на меня, а я так и твердила, что все хорошо.
Проснувшись, я рассказала об этом приятном сне мужу, и никто из нас больше о нем не вспоминал.
Однако через два часа раздался звонок из кошачьей гостиницы, где мы оставили Холли, и нам сообщили, что она мирно скончалась во сне. Сначала я очень и очень расстроилась, но потом Фил сказал, что, быть может, Холли сообщила мне во сне, что уходит от нас, причем очень мирно. Это очень утешило меня, ведь получалась, что она действительно крепко любила меня. Мы поговорили и глубоко поняли друг друга. Некоторые считают это глупым, но мне-то известно, что это не так».
Со сходной историей, когда я рассказывала по радио об этой книге, обратилась на студию Паулина, которая поведала историю о своем коте. Несколько лет назад она совершала круиз по Америке, а кота оставила у сына. В Лас-Вегасе ей очень живо приснилось, что ее кот попал в какую-то западню. Было темно, он учащенно дышал и явно паниковал. Паулине всей душой хотелось полететь к нему не помощь, и она старалась сделать это. Когда она проснулась, то никак не могла забыть про свой сон, поэтому позвонила дочери, которая жила в Сан-Франциско, и рассказала все ей. Дочь позвонила брату, и тот сообщил, что они не спали полночи, потому что кот пропал. На другой день он появился в очень растрепанных чувствах и со стесанными до корней когтями. Было ясно, что он куда-то попал и пытался в буквальном смысле слова процарапать себе путь к свободе. Выходит, телепатия действует на очень больших расстояниях!
ЖИВОТНЫЕ, ВЕРНУВШИЕСЯ, ЧТОБЫ ПРОСТИТЬСЯ
Я читала и получала много других рассказов, в которых любимые животные возвращались из могилы в момент смерти их хозяев. Вот один из них:
«Когда мой отец попал в составе британской армии в конце 1940-х годов в Германию, он вскоре нашел себе немецкую овчарку, которую назвал Астой. Сначала он жил там один, затем к нему присоединилась моя мать, а через два года родилась я, поэтому и вышло так, что я выросла в Германии вместе с Астой. К сожалению, через некоторое время ее пришлось усыпить, и мы вернулись в Англию. В 1991 году мой отец умер, но, когда мы с матерью сидели у его кровати в хосписе, я увидела, как вошла Аста и села рядом со мной. Она словно ждала отца, чтобы он отвел ее домой. С тех пор как она ушла на небо, минуло уже сорок лет».[95]
Франклин Д. Рузвельт получил щенка Фалу, скотчтерьера, в подарок от своей кузины Маргарет. Щенок и его хозяин стали неразлучны. Фала сопровождал Рузвельта везде, ел в его кабинете и спал на стуле в ногах его кровати. Он видел, как делалась история, видел, как в последнюю неделю декабря 1941 года, когда война раздирала земной шар, двадцать шесть наций выработали декларацию о единстве целей. Этот документ был подписан в кабинете президента в присутствии Фалы, который спал на ковре и слегка похрапывал!
Агенты тайной службы изо всех сил пытались сохранить в тайне перемещения президента, но две вещи всегда сводили их старания насмарку: во-первых, пандус, который приходилось устанавливать для его коляски, а во-вторых, вечное присутствие Фалы! Без пандуса еще иногда удавалось обойтись, но уж никак не без Фалы. Стоило завидеть этого терьерчика, как все понимали, что его хозяин где-то рядом. Неудивительно, что секретные службы даже дали ему кодовое имя. Фала проходил в их досье как Информатор.
В день D, когда в Белом доме шла пресс-конференция, видели, как Фала промчался по Овальному кабинету. Он отлично натренировал Рузвельта: кормление было настоящим ритуалом.
