Светлана Хафизова - Новый год для двух колючек

Через несколько минут, когда дрожь отпустила мужчину, и он терся отдыхающим членом о ее удовлетворенную норку, любовники болтали ни о чем и смеялись обо всем. Они, наконец, насытили свои тела и могли ласкаться не возбуждаясь.

– Эдик..

– Да, моя сладкая.

– А сколько у тебя не было женщины?

– Я так тебя замучил?

– Нет, просто ты…

– … у меня никогда не было такой женщины, как ты. Ты даешь мне силы. Хотя я итак вполне активный парень. Остальное не важно… Хотя… Признаюсь… Несколько месяцев… С мая или апреля… не помню.

– А разве у мужчин от недостатка секса не отсыхает и не отваливается?

Эдик расхохотался над невинно и очень искренне прозвучавшим вопросом. Он сполз с Арики на пол и катался по полу, захлебываясь смехом, слезами и держась за живот. Она села и смотря на его заразительный хохот, тоже посмеивалась. Когда мужчина немного унял смех, она спросила:

– А что я такого сказала?

Мужчина снова бился в новом приступе хохота. Эдик стонал и плакал в голос, ему не хватало воздуха, он закашлялся. Теперь хохотала и Арика. Не то, чтобы она совсем понимала над чем, но так заразителен был смех Эдика. Просмеявшись и охая, держа челюсть рукой, мужчина поднялся, подполз на четвереньках к любовнице и как мог, серьезно, сказал:

– Ну, у тебя же не засохла.

И снова прыснул смехом, уткнувшись в заветную ямочку между ножек и животиком. Арика поняла, что именно сморозила, и тоже зашлась в хохоте, чувствуя дыхание мужчины внизу живота. Она схватила с дивана подушку и огрела Эдика. Завязалась борьба двух обнаженных тел, швыряющих друг в друга подушки, перепрыгивающих через спинку дивана, убегающих и догоняющих друг друга. Наконец, Арика запросила пощады и рухнула на диван. Эдик, перепрыгнув через спинку, уселся рядом и взял ее ладошку в свою руку.

– Мне никогда не было так хорошо ни с одной женщиной… Я не о сексе сейчас говорю.

– Мне тоже… Жаль, что это скоро закончится.

Эдик не ожидал ни этих слов, ни тем более последовавшей за этим его собственной реакции. Он буквально поймал на кончике языка и вернул назад слова: «Это может не кончаться. Только скажи». Но он сдержал эти слова. В душе что-то шевельнулось. Какое-то неясное беспокойство. Он рефлекторно схватился за сердце. Но дело было не в нем… ? …

– Чур, я в душ первый! А ты, шалунья, наводи порядок!

Эдику с трудом удалось придать словам игривый и беззаботный тон. Он поспешно скрылся на втором этаже и долго лежал в ванне. Арика уловила фальшь в его голосе, и в ее душе проклюнулся росточек досады. Почему Эдик не предложил ей продолжить встречи после ожидаемого расставания? И почему она так расстроена из-за этого? Ведь это просто секс. Ничего личного. Новый год двух колючек. Колючек, поселившихся внутри только что. Колючек досады от только что родившихся ожиданий, которым не суждено сбыться. Арика налила ванну на первом этаже, погрузившись в пену, она пыталась вырвать этот крючок, впившийся в душу. Почему-то захотелось собраться и тот час уйти. Женщина успокаивала себя, и затаптывала непрошеный росточек, не позволяя ему вытащить на свет первые листики – семядольки. Она не хотела, чтобы они помешали ей насладиться хотя бы этими новогодними каникулами. Эдик первый выскользнул из ванны и, воспользовавшись случаем, остановил съемку видео и переслал его себе на почту. Ведь Арика собиралась стереть его. А он хотел видеть ее и потом. После разлуки. Он это точно знал. Теперь знал.

Арика вышла из ванны в шортах и майке. Эдик тоже был в знакомых легких штанах. Оба понимали, что сегодня секса больше не будет. И ТАКОГО секса тоже больше не будет. Что-то изменилось.

– Я остановил видео только что… Хочешь, посмотрим?

– Не сейчас. Давай посмотрим телевизор. Я хочу просто посидеть с тобой рядом.

У Эдика сжалось сердце от простых слов. Он хотел того же.

– Арика, малышка… Я… Может, возьмем еще диск с приключениями?

Мужчина снова задавил в себе непрошеные фразы.

– Хорошо. Но теперь иди и выбирай сам.

Когда мужчина вышел из гостиной, Арика бросилась к планшету и сделала то же самое, что минуту назад сделал ее любовник. Она переслала видео на свою электронную почту. Женщина только успела вернуть планшет на место и устроиться на диване, как вернулся Эдуард.

– Я нашел старый фильм. Помнишь, наверное, «Роман с камнем»?

– Помню. Здорово! Включай скорее!

– В холодильнике есть ягода. Не китайская химическая, а в деревне в подсобном хозяйстве фермер занимается. Хочешь?

– Очень! А сливки есть?

– Да ты гурманка!

– Да нет. Я к пище непривередлива… Просто спросила.

– Есть, Аричка, все есть. Тогда ставь диск, а я сейчас.

Двое полулежали на диване и смотрели фильм. Они подцепляли спелой клубникой сливки и кормили друг друга, слизывая и сцеловывая с губ сладкий сок. Они не испытывали возбуждения. Им просто было хорошо друг с другом, хотелось касаться и дарить мимолетную ласку, заботиться друг о друге… ЗАБОТИТЬСЯ ДРУГ О ДРУГЕ…

– Можно, я сегодня буду спать в своей постели?

Эдик выключил телевизор глубоко за полночь. Он, конечно, понимал, что речь идет не о постели в доме Арики, а о другой спальне, что он отвел ей вчера.

– Нет! Ты будешь всегда спать только в моей постели! … В нашей постели!

– Но, я же буду спать голенькой… это не помешает тебе работать? Ты же собирался править нашу книгу.

Нашу книгу? НАШУ книгу? Точно! НАШУ КНИГУ!

– Мне сильно помешает, если тебя не будет рядом, когда я буду править… нет, писать нашу книгу.

Я буду ПИСАТЬ НАШУ КНИГУ! Эдик знал, что будет дальше. Потом. Когда закончатся новогодние каникулы. А Арика… Она сладко зевнула и отправилась в спальню. Мужчина унес в мойку опустевшие миски и поднялся к женщине. Она засыпала, лежа полубоком, подогнув почти под грудь одну ножку и только прикрыв тонкой простыней сладкую попку. Она обнимала подушку, и ее грудка так манила своей матовой белизной. Нежный сосочек, будто выглядывая из-под нее, звал приласкать его. А скрытая под простыней розовая щелка… Ох… Эдик почувствовал возбуждение. Он прикрыл плотно дверь и вернулся в гостиную. Включив планшет, и сделав на нем минимальный звук, он смотрел видео. Его член рвался наружу из тонкой ткани домашних штанов. Эдик не обращал на него внимание. Он любовался женщиной, задорно играющей и перепрыгивающей через диван, его возбуждали ее подпрыгивающие груди, ее аккуратный ротик с блестящими белыми зубками, ее округлая упругая попка, ее сильные стройные ножки, и этот волнующий «кошачий» изгиб поясницы. Его стержень готовил новую порцию семени.

Эдик закрыл видео и отложил планшет. Он откинулся на спинку дивана, запрокинув голову, и закрыл глаза. Он вспоминал вчерашний вечер. Представлял, как молодая женщина, замерзшая, стремилась на его одинокий огонь, проваливаясь по пояс в снег. Она постучалась. И, закрыв перед ней дверь, он успел услышать, как стукнулось ее заледеневшее тело о замерзшие доски его крыльца. Ему немного понадобилось времени, чтобы передумать. Но он ждал ее стука. И она постучала… А если бы она не постучала?.. Она бы замерзла насмерть… Что он за человек такой?!

Возбуждение Эдика пропало, будто остуженное снегом и ледяным ветром. Он поднялся в спальню, облокотился на мягкую спинку кровати, открыл ноутбук и файл «Новый год для двух колючек». Через несколько часов мужчина лег к спящей женщине. Он не удержался и погладил ее по попке. Прижавшись к ней, он взял в руку ее грудь, уткнулся в шею и закрыл глаза. Впервые за много лет он спит в постели не один.

Арика проснулась раньше. Она лежала в объятия мужчины. Ей было так уютно и приятно его тепло. Он закинул на нее ногу и его член устроился между ее ягодиц. Настенные часы показывали восемь утра. Было еще темно. Арика не хотела будить Эдика, но ей хотелось обнять его. Она потихоньку поворачивалась, стараясь не разбудить любовника. Он перестал похрапывать и приподнял ногу, давая ей устроиться, как она хотела. Их губы встретились случайно. Но расстаться не спешили. Мужчина не открывал глаза. Но он не спал. Он нежно захватывал ртом нежные губки любовницы, целуя их сначала по одной… потом его язык пробрался в ее ротик и ласкал губки, когда он целовал ее. Это был другой поцелуй. В нем было не меньше страсти, чем вчера, но это был ДРУГОЙ поцелуй. Мужчина долго целовал женщину, не прикасаясь более к ней нигде, лишь прижимая к себе все ее тело. Она отвечала ему тем же. Она крепко прижималась к мужчине и чувствовала, как вибрирует его напрягшийся орган. Но Эдик не спешил овладеть ей. Он приподнялся над ней и целовал ее уже, подсунув под плечи руку. Он нежно гладил ее щечки, зарывал пятерню в густые волосы. Он целовал самозабвенно, то покрывая поцелуями лицо и шею, то снова захватив губы в сладкий плен. Он стал спускаться по желанному телу, целуя ложбинку между грудями, целуя саму грудь и лаская сосочки. Он целовал ее плечи, возвращался к губам, и снова ласкал грудь. Эдик подсунул руки под спину и приподнял ее, слегка выгнув любовницу на мостик. Он спускался по животику лишь до пупка и снова поднимался к грудкам, посасывал сосочки и целовал шею и приоткрытый ротик. Так, раз за разом, мужчина опускался все ниже и ниже, целуя уже низ животика и снова возвращался к губкам. Его «мальчик» «ругался» и хотел большего. А Эдуард заводил свою женщину другой лаской. Не такой откровенной, как всегда, но такой… обволакивающе нежной.