Ученики сказали ему: «Учитель, почему ты смеёшься над нашей благодарственной молитвой? Мы поступаем правильно».
Он ответил им: «Я смеюсь не над вами. Вы делаете это не по своей воле, а потому, что так ваш Бог будет прославлен».
Они сказали: «учитель, ты (…) сын Господа нашего».
Иисус сказал им: «Откуда вам знать меня? Истинно, говорю вам, никому из поколения людей, что среди вас, не дано узнать меня».
Услыхав это, ученики его стали гневаться и впадать в ярость, и богохульствовать против него в душах своих.
Иисус, обнаружив, что они неправильно поняли его слова, сказал им: «Отчего вы так встревожились и рассердились? Ваш Господь — тот, кто внутри вас, и (…) (35) рассердил и разгневал ваши души. Пусть тот из вас, кто достаточно силён среди людских созданий, станет предо мной как человек совершенный».
Тогда они сказали сообща: «Мы столь сильны».
Но души их не посмели предстать перед ним, кроме Иуды Искариота. Он сумел предстать пред ним, но не мог взглянуть ему в глаза и отвернул лицо своё. Иуда сказал ему: «Я знаю, кто ты и откуда явился. Ты из царствия бессмертных Барбело. И я не достоин раскрыть имя пославшего тебя».
Зная, что Иуда размышляет о возвышенном, Иисус сказал ему: «Отступи от прочих, и я раскрою тебе тайны царства. Ты можешь достичь его, но это принесёт тебе много горя. (36) Ибо кто-то ещё заменит тебя, чтобы двенадцать учеников снова могли соединиться со своим Богом».
— Удивительно! — вздохнул Яков. — И это место в тексте тоже повторяется… Повторяется!!!
«Иуда сказал: «Учитель, ты выслушал их всех, а теперь выслушай меня. Ибо мне было великое видение»».
Услыхав это, Христос засмеялся и сказал: «Ты — тринадцатый дух, зачем ты так стараешься? Но говори, я терпеливо слушаю тебя».
Иуда сказал ему: «В видении было, что двенадцать учеников побивали меня камнями и (45) преследовали меня жестоко. А я пришёл на место, где (…) за тобой. Я увидел дом…, и взор мой не мог объять его размеры. Великие люди окружали его, а крыша его была из растений, и посреди дома находилась толпа людей, которые говорили: Учитель, возьми меня вместе с этими людьми».
Иисус отвечал и говорил: «Иуда, твоя звезда увела тебя с пути истинного». И продолжал: «Никто из смертных не достоин войти в дом, который ты видел, ибо это место священно. Там не властны ни солнце, ни луна, ни день, но неизменно в вечности пребывают святые и ангелы…»
Яков погрузился в размышления. Потом вернулся к Евангелию от Фомы.
Часто он прерывался лишь на молитву, чтобы лучше почувствовать и понять Бога и при необходимости спросить совета или разъяснения. Он что-то записывал, выписывал, рисовал и чертил в своём дневнике какие-то графики.
«Сказал Иисус: Когда вы увидите того, кто не рождён от смертной, падите ниц, поклоняйтесь Ему; Он — ваш Отец и Бог».
— Смертный, бессмертный? Что всё это может значить? Это аллегория или нет? — Яков закрыл книгу с Евангелием от Фомы и обхватил голову обеими руками, пытаясь что-то понять, уловить, осознать и принять.
За эти две недели падре многое передумал, переосмыслил, во что-то поверил, в чём-то разуверился, а в чём-то утвердился. Но одно оставалось неизменным — он по-прежнему был твёрд в своей решительной преданности Богу и продолжал свято верить в возвращение Христа.
Проводив Владока по его неотложным семейным делам в Польшу транзитом через Петербург, отец Яков осторожно попробовал помолиться за странную прихожанку Анжелу в надежде, что у неё все проблемы разрешатся наилучшим образом.
И в следующее воскресенье она пришла на службу. Тихая, скромно одетая и в то же время по воскресному: в белую блузку и четырехъярусную юбку ниже колена из крупной и мелкой серой клетки. Такие обычно носят немки.
Святой отец сразу приметил эту высокую женщину, присевшую на задней скамейке с краю, оживился.
Воскресная проповедь несколько удивила прихожан. Удивился откровенным интонациям в проповеди и падший ангел, уловив в речах святого отца недвусмысленные намёки на сочувствие к грешникам, желавшим вернуться под сень Господа Бога.
— Мы часто слышим о существовании грешников, ещё чаще мы сталкиваемся с грехом в повседневной жизни, — говорил в своей проповеди отец Яков. — Но как влияет на нас живущий поблизости грешник, который мечтает вернуться к Богу, мечтает искупить грехи? И все ли грешники стремятся очиститься от неправедных поступков? И для чего нам даны эти грехи? Даны каждому из нас. Почему они неотступно следуют за нами по пути всей нашей жизни? Может быть, они даны нам как учителя, чтобы заставить нас изменить своё отношение к миру и к себе самим? И можно ли простить падшего? Простить, понять и принять его. А возможно и полюбить. И как, вы думаете, поступил бы Бог с тем падшим, с самым первым из падших, который желает подняться и вернуться под сень Бога?
Люди слушали Якова внимательно. Каждый примерял его слова на себя. Ведь безгрешных людей не существует…
После проповеди несколько прихожан пожелали пообщаться со святым отцом на поднятую им нынче тему. Яков всё поглядывал в сторону Анжелы, опасаясь, как бы она вдруг не ушла, не дождавшись его. И она действительно ушла, чем вызвала у падре досаду и сожаление.
Но в следующее воскресенье женщина пришла снова, расположившись во время службы в последнем ряду. На этот раз отец Яков, закончив проповедь, прямиком направился к ней, не отвлекаясь ни на что и ни на кого по пути к этому странному человеку, обещая им на ходу поговорить с ними позже.
— Добрый вечер, пани Анжела, — улыбнулся он ей открыто.
— Здравствуйте, святой отец. У вас по воскресным дням, смотрю, довольно много народу, — как бы между прочим заметила она.
— Это случается далеко не всегда. Но последняя неделя действительно щедра на прихожан нашего скромного храма. Думаю, это благодаря вам.
— Мне?!
— Просто две последних недели я молился за вас.
Ангел вскинул брови от удивления:
— Что ж. Теперь мне понятны намёки в проповедях… Вы это говорили специально для меня?
— И для вас в том числе.
— Благодарю вас, отец Яков.
К падре направились несколько человек для беседы или какого-то очередного вопроса. Заметив их порыв, Яков обратился к Анжеле:
— У вас есть ещё время, чтобы задержаться? Вы можете подождать, когда я закончу с остальными прихожанами? Я хотел бы вам кое-что показать и доказать…
— Вот как? Ладно, хорошо. Я пока там, в углу почитаю журнал из Ватикана.
— Спасибо. Я постараюсь не задерживаться, — ответил священник и направился навстречу к ожидавшим его людям.
Стемнело.
Церковь опустела. Падре закрыл ворота за последним прихожанином и вернулся в костёл. Теперь освободившись окончательно, отец Яков подошёл к Анжеле и присел на скамейку рядом.
— Как настроение? — поинтересовался он.
— Всё в порядке.
— Какие-нибудь вопросы возникли? — кивнул он на журнал, который женщина держала в руках.
— Пока нет. Мне всё понятно.
— Вы по-прежнему считаете, что Бог не простил вас? — очень внимательно посмотрел Яков в глаза ангела. И в глазах священника ангел уловил лукавую смешинку.
— А вы считаете иначе?
— Да, считаю, — и, поднимаясь со скамьи, протянул ей руку. — Пойдёмте, я вам докажу, что Бог милостив к заблудшим и оступившимся. Даже к Люциферу, — улыбнулся Яков.
— Вы уверены? — засомневался падший ангел.
— Угу. Пойдёмте со мной.
— Вы не боитесь меня, святой отец? А вдруг я превращу вас в жабу или украду вашу душу? — усмехнулась Анжела.
— А меня вы не боитесь?
— Вас? — скептически повёл бровью падший. — Думаю, нет.
— Тогда пойдёмте.
Что было на уме у отца Якова, одному Богу известно.
Анжела послушно вложила свою руку в руку священника и пошла за ним следом сначала в придел храма, затем по лестнице наверх в библиотеку.
В небольшом помещении библиотеки, по периметру сплошь заставленном стеллажами с книгами, в центре стоял небольшой письменный стол, стул со стопками книг, рядом кресло, на стене над входом висел деревянный крест, возле распахнутого окна на дощатом некрашенном полу стоял большой горшок с пышно цветущей китайской розой. На столе помимо стопок книг стояла настольная лампа, с кресла свисал небрежно кинутый плед.
Яков переложил из кресла книги на стол и предложил гостье присесть в него. Заинтригованная поведением святого отца Анжела по-свойски забралась в кресло с ногами, оставив шлёпки на полу, и приготовилась внимательно слушать. Яков присел на стуле напротив и, перебирая от волнения пальцы, внимательно посмотрел в её глаза.
— Вы действительно Люцифер?
— Неважно, — повела она плечом.
— Нет, это как раз очень важно.
— Для вас?
— Да.
— «Как вы лодку назовёте, так она и поплывёт», — уклончиво ответил ангел, цитируя известный мультфильм.
