кипрского офшора, никто не проживал.
Все ответы были только у Павла, но работать с ним у правоохранительных органов не было никакой возможности. Он пребывал в глубоком психическом расстройстве и всё время находился под воздействием психотропных медикаментов, в основном транквилизаторов.
Основную часть сотрудников офиса распустили по домам, деятельность «Копейки» на бирже временно приостановили. Разрешено было проводить только мелкие кассовые операции по уплате налогов и сборов в федеральный и городской бюджеты. Автомобили, оргтехнику и другое имущество компании арестовали.
Когда Сергея выпустили, и он вернулся домой, его ждала Изабелла:
— Сдалась тебе эта чёртова копейка, зачем было красть её у Павла? Теперь вся жизнь затрещала по швам.
— Успокойся, Иза. Дело не в копейке, а в мутных делишках Павла. Просто так совпало, что его помешательство произошло тогда же, когда полиция дала ход делу. Хорошо, что мы успели забрать эту копейку у него, иначе она бы тоже досталась государству.
— А какой в ней толк?
— Я не знаю, — задумчиво ответил Сергей, — может и никакого. Но почему он тогда всё время таскал её с собой? И что означали его слова о том, что я всё узнаю, когда с ним будет покончено?
— Это означало, что он сошёл с ума со своими богатствами, вот что это означало. Не ищи смысла в словах психически больного человека!
***
Через месяц Павел начал приходить в себя, лекарства и успокоительные делали своё дело. Он перестал проявлять буйный нрав и с него сняли смирительную рубашку. Кроме того, перевели в одиночную палату с окном, обеденным столом и кроватью. Солнечный свет так же благоприятно сказывался на Павле. Он даже начал перекидываться общими фразами с санитарами, приносившими ему еду. Его выводили в туалет по требованию, позволили принимать душ и 2 раза в день выпускали на прогулку на небольшую площадку, огороженную сеткой, где гуляли другие пациенты клиники.
Следователям было позволено посещать его, проводя допросы под строгим наблюдением врача, без оказания психологического и других видов давления. Беседовать с больным было необходимо в непринужденной обстановке, чтобы избежать рецидива на фоне улучшения общего состояния. Разговорить Павла следствие поручило опытной дознавательнице — пожилой доброжелательной женщине, призванной вызвать у пациента подсознательную ассоциацию с любящей и заботливой матерью.
— Здравствуйте, Павел Иванович.
— Добрый день!
— Меня зовут Надежда Михайловна, я принесла вам немного фруктов, пирожков с картошкой и вишнёвое варенье. Вы едите варенье?
— Да, спасибо. Я очень люблю вишнёвое варенье.
— Я бы хотела поговорить с вами о работе. Вы скучаете по ней?
— Иногда мне действительно хочется заглянуть в компьютер и просмотреть котировки акций. Но потом приходит Григорий и ведёт меня на прогулку. И я открываю для себя мир, о котором не догадывался уже много лет. Я могу часами бродить вдоль сетки и наблюдать как ветер играет с листвой на деревьях. Вы когда-нибудь вслушивались, о чём шепчут деревья?
— Нет, и о чём же?
— Они говорят о вечности, слушая новости, которые им приносят сороки и воробьи… и другие птицы.
При этом Павел начал испуганно озираться по сторонам.
— Не волнуйтесь, — вы в полной безопасности.
— Не люблю ворон, они тоже иногда приносят весточки. В основном нехорошие.
— Мы в полной безопасности, нет поводов переживать. Лучше скажите, а у вас была любовь, Павел Иванович?
— Да.
— Как её звали?
— Татьяна, она рассказала мне о золоте, и я купил для неё копейку.
— Золотую?
— Да.
— И вы подарили её Татьяне?
— Нет.
— А почему?
— Потому что у копейки уже была хозяйка.
— А её как звали?
— Дарина, — снова завертел головой Павел.
— То есть Даша?
— Да, я называл её Даша, хотя её настоящее имя Дарина. Она сама мне так представилась, когда мы познакомились.
— Когда это случилось?
— Теперь я уже точно не помню, но после того как у меня появилась эта чёртова копейка.
— А где это произошло?
— В «Грошах»
— Что это?
— Ночной клуб. Мы раньше постоянно там отдыхали, — Павел отчаянно улыбнулся, — с Сергеем.
— Вы назвали фирму в честь Даши?
— Да. Всё, что я делал, было в её честь.
— Вы знаете, что счета, на которые вы переводили в офшор деньги, оказались пустыми?
— Нет, я этого не знал. Меня же закрыли здесь на лечение. Но этого стоило ожидать.
— С них снял деньги этот человек, — и дознавательца протянула ему фотографию высокого крепкого мужчины в чёрном костюме. — Вы знаете, кто это?
— Это Виктор.
— Можете рассказать о нём поподробнее?
— Виктор её верная птица. Сначала он прилетал к нам в окно, но, когда мы переехали на квартиру в центре города, он стал входить через дверь. Он совершает для неё грязные дела, подчищает свидетелей, и доносит информацию, которую ты пытаешься спрятать. Он очень опасный, хотя с виду и обаятельный, быстро входит в доверие, очаровывает, а потом беспощадно уничтожает. Это он убил Данилу.
— Какого Данилу?
— Конюха, который был настолько глуп, что разболтал всей деревне о своём подвиге на берегу реки.
Врач, слыша тревогу в его голосе, показал Надежде Михайловне знак рукой, чтобы она переключила внимание.
— А когда вы открыли фирму, что случилось с Дашей?
— Она оставила меня, сказав, что теперь я знаю, что нужно делать и справлюсь без её помощи. «Самое главное, береги Копейку», — сказала она, — «Люби Копейку и храни ей верность, ибо, потеряв Копейку, ты потеряешь всё».
— А вы знаете, что кроме вас, никто и никогда не видел Даши Воронцовой?
Павел поманил её пальцем к себе, наклонился и заговорил таким шёпотом, что даже врач не слышал его.
— Никто никогда не видит её, пока не получает в руки копейку. Тогда она сама является его взору и начинает обращать в рабство. Это происходит незаметно. С каждым днём, с каждым часом и с каждой минутой. Она забирает у вас время, крадёт его словно раковая опухоль, не покидая ни днём ни ночью. Вы всегда заняты. Когда её нет рядом, за вами следит Виктор. А когда вы спите, она является в ваш сон и творит заговоры. Это проклятая копейка, заколдованная ведьмой. И только мёртвым разрешено о ней говорить.
— На сегодня достаточно, — прервал их беседу врач, видя появившееся в глазах больного безумие, — давайте продолжим завтра.
Надежда Михайловна поднялась и пожелала Павлу скорейшего выздоровления. Вместе с врачом они покинули палату. Павел развернул пакет с фруктами и взял красное яблоко. Жадно откусывая от него большие куски, он думал о том, что на самом деле жизнь не закончилась, и, когда он поправится, то начнёт всё с чистого листа.
Вдруг до его уха донеслось знакомое цоканье
