она юркнула в комнату, закрыв дверь, и быстро одевшись, метнулась к выходу, прокричав: — Пять минуточек!
Николай Андреевич, раздраженно хмыкнув, уселся на диван, разглядывая комнату.
Перебежав на другую сторону улицы, Света, процокав по ступенькам, забежала в магазин, в тамбуре которого стоял банкомат. Торопливо набрав пин и нужную сумму на клавиатуре, она выжидательно подставила руку к щели выдачи купюр, и внезапно почувствовала мощный рывок — дверь хлопнула, и она увидела удаляющуюся спину какого-то типа, уносящегося вдаль с ее сумочкой. Она замерла на мгновение, и бросившись ко входной двери, заорала с крыльца: — Стой, сука! Держите вора! Тварь!
Но держать вора и тварь было некому, и Света обреченно наблюдала, как он скрылся с ее сумкой во дворах. Ее привело в себя лязганье банкомата — она судорожно развернулась, чтобы увидеть, как тот безжалостно проглотил обратно оставленные ею десять тысяч рублей, ее последние десять тысяч рублей.
— Да что за хуйня такая! — заплакала она от бессилия.
— Девушка, если карточку зажевало, позвоните по телефону, вон написан, — раздался из-за спины голос охранника магазина.
— Чем, блять, мне позвонить, жопой, что ли, — в сердцах выругалась она.
— Истеричка, — буркнул охранник, и ушел обратно в магазин, а Света поплелась домой.
Кое как попав в подъезд, она поднялась на свой этаж, и позвонила в квартиру. Дверь ей открыл крайне возмущенный Николай Андреевич, заявивший, что ждет ее уже семнадцать минут.
— Меня ограбили.
— Знаете, что, Светлана, я уже с таким сталкивался. Были у меня постояльцы, которых грабили, которые принесут, когда займут завтра, которые обещали принести деньги через неделю, но нет! Порядок есть порядок. Мы с вами договаривались? Или платите, или съезжайте с квартиры.
— Но меня и правда ограбили! Я заплачу, просто мне надо теперь карточки восстановить… Или со счета сниму. Но сначала паспорт надо, или справку об утере… — бормоча это, Света постепенно осознавала весь грядущий геморрой восстановления содержимого украденной сумки, и отдаленность перспективы получения денег, — я займу и принесу завтра!
Опешив, она поняла, что произносит фразы, которые только что с негодованием озвучил Николай Андреевич, и что на него они производят исключительно раздражающий эффект, и растерянно замолчала.
— … ну что же мне теперь, на улицу идти?
— Заплатите, и оставайтесь!
— Ну нет сейчас денег у меня, что мне, натурой что ли расплатиться с вами? — обреченно воскликнула Света.
Как оказалось, Николая Андреевича этот пассаж не только не задел, но и полностью устроил, и через пять минут он сосредоточенно пыхтел сзади стоящей на четвереньках Светы, с хэканьем вбивая в нее свой член.
«Может, стоит и в следующем месяце так расплатиться…» — задумчиво глядела она по сторонам, покачиваясь от его толчков. «Да ну нахрен, это совсем уже ни в какие ворота, что я, шлюха какая-то,» — тряхнула она головой, избавляясь от навязчивой мысли, и принявшись наигранно постанывать, чтобы сократить временные затраты на оплату квартиры. Это и правда помогло, суровый арендодатель принялся вторить ей, перемежая сопения стонами — она добавила эффекта, творчески изображая мучительное удовольствие: щипая за сосок, сжимая грудь, всхлипывая и меняя интонации стонов, но, к сожалению Николай Андреевич уже устал, и доводить дело до конца ей пришлось традиционным для предпенсионного возраста способом, привитым ей шефом: через пятнадцать минут ритмичных поклонов ее рот наполнился терпкой спермой, и она, сглотнув, подскочила, и язвительно ухмыльнулась: — Оплачено!
— Светочка, если вы хотите, то в следующем месяце…
— Конечно хочу. Скидку в 70 %. Мне кажется, это неплохая цена за небольшой видеоклип с вашим участием, — махнула она в сторону стоящей на мониторе в углу веб-камеры, — но если вы не готовы на скидку, то не проблема, выручу деньги от продажи видео вашей жене, и передам их вам. Идет?
Он какое-то время оторопело глядел на нее, и затем пробурчал: — Идет. Скидка. Хорошо.
— И не нужно сюда ходить больше. Я вам безналично переводить буду. На карту.
— Договорились, — хлопнув дверью, он вышел из квартиры.
Света ликующе заходила по квартире, периодически вытирая губы, и размышляя, не стоило ли потребовать скидку 100 %, но потом решила, что это было бы чересчур, а так каждый оставался при своем.
Николай Андреевич судорожно сжимал руль машины, и яростно матерился.
— Сука! Тварь! Блядина! Курва! Паскуда! — выпаливал он с пятисекундной задержкой, мчась домой. Он осознавал всю свою беспомощность в данной ситуации, и это его выводило из себя. Не сказать, что он дорожил браком со своей супругой, Настей — скорее, он дорожил накопленным за годы совместной жизни имуществом, делить которое совершенно не хотел. Не раз он предлагал супруге заключить брачный контракт, но та, прекрасно зная своего мужа, категорически от этого отказывалась, говоря, что подобные вещи разрушают отношения, а она ими крайне дорожит. Будучи домохозяйкой, она не была осведомлена обо всем имуществе своего супруга, но догадывалась, что он, в случае заключения контракта, обязательно постарается ее обмануть. В такой семейной идиллии, не предусматривающей ни интимной жизни, ни совместного досуга в целом, они и жили последние годы. Будучи на двенадцать лет моложе мужа, Настя, как могла, решала проблему отсутствия секса, одним из способов отвлечься было саморазвитие — индивидуальные занятия йогой очень ее выручали, помогая сбросить лишнее напряжение.
Пока Николай Андреевич мчался домой, изрыгая проклятия в адрес Светы, Костя, тренер йоги его супруги помогал ей освоить Уттанасану, позу, требующую изрядной доли концентрации и равновесия, а чтобы отточить технику, слегка шатал ее, придерживая за бедра. Настя сдавленно постанывала, когда его пах упирался в ее ягодицы — Костя неспешно насаживал ее на член, вполголоса расхваливая ее успехи в освоении материала. Запиликал будильник, прервавший их занятие: — Так, Костенька, время, мой скоро вернется, давай, как обычно, по сокращенной программе закончим, — Настя распрямилась, и крепко ухватилась руками за подоконник, и тренер, крепко ухватив ее за бока, принялся резво драть ее сзади, деловито пыхтя. В тот момент, когда он, в голос замычав, принялся кончать в нее, в комнату вошел незамеченный Николай Андреевич, которого увиденное зрелище подкосило окончательно, и он осел на пол у косяка двери, морщась и держась рукой за сердце. Настя кинулась к нему, шлепая на пол сгустками выпадающей из нее спермы, а Костя замер с торчащим членом у окна, не зная, что делать в столь необычной ситуации.
— Вызывай скорую! Быстрее давай! На кухне в аптечке валокордин найди! — выпалила Настя, шлепая по щекам мужа, отчего ее груди смешно прыгали.
Костя кивнул, ухватил одежду, выскочил в коридор, но вместо того, чтобы выполнить команды Насти, оделся
