— Вон, гляди на парочку. Вон, на ту, — он указал рукой вдаль.
Лука повернул голову в том направлении и увидел, как молодой человек вдруг ударил девушку по лицу.
— Ох, ничего себе! — удивился Лука и поморщился, будто лично ощутил пощёчину.
— Как ты думаешь, что между ними случилось? — поинтересовался Гэбриэл.
— Ну, не знаю, — пожал плечами Лука.
— Я тебе скажу: что бы между ними ни произошло, это не повод для драки.
— Согласен.
— И ведь они наверняка по воскресеньям ходят в церковь…
Лука на это промолчал.
— А вон и ещё одна картина маслом. Смотри, у обочины сидит старик, а какой-то молодой человек отбирает у него деньги. И этим двоим ты тоже хочешь помочь? При этом я заметил, что старик отнюдь не ангел, он стащил из магазина бутылку спиртного.
— Мне нечего на это ответить.
— И таковыми являются на самом деле 99, 99 % от всего двуногого населения планеты. Ты только будь повнимательнее к ним. На самом деле повнимательнее, а не бесплодно фантазируй об их уникальности. И ты тогда поймёшь их истинную ценность. Они все грешники, и им нравится таковыми оставаться. Вот и ты их оставь.
Потом они отвлеклись, и Гэбриэл закончил свою историю об Израиле.
— Так значит, ты всё же спас человечество! — подытожил Лука.
— Да нет же! — вдруг вскрикнул возмущённо Гэбриэл. — Не спасал я человечества! Я и не думал о людях. Я пытался сначала спасти сына Саломии, за которого она просила, а потом Иешуа и других. И то только потому, что Саломия знала мою тайну.
— Но ты говорил другое.
Тут Гэбриэл вдруг успокоился и даже сник.
— Прости! Прости, что разочаровываю тебя всё время…
— Да нет, — потухшим голосом отозвался Лука, устремившись взглядом куда-то вдаль.
— Знаешь, мой мальчик… Ты почти прав, — вдруг признался старик, не поднимая на него взгляда.
— Ага, так вот значит как? — хитро улыбнулся Лука.
— Но то была не моя идея спасения, так сказать.
— А чья? — оживился парень.
— Сначала я думал, что освободить Иошу Варавву будет простым делом, поэтому без особых раздумий согласился помочь Саломии. А когда понял, что спасти её сына мне не удастся, то…
— Что, то…? — нетерпеливо выпалил Лука.
— Для этого нужно сделать вступление, чтобы ты понял мои дальнейшие действия.
— Да, я слушаю.
— Всё, что описано в Новом завете, относительно Бога, Отца, Сына и Святого Духа, описано верно. Оно там всё нарочно перемешано с мистикой и буквальным описанием чего-то, чтобы скрыть истину.
— Что ты имеешь в виду? — непонимающе сдвинул брови Лука.
— То, что люди трактуют как буквальные действия, — зачастую аллегория, а то, что они относят к сверхъестественному, напротив, — настоящая реальность, а не выдумка. Если бы люди это поняли, то не считали бы эту хронику Священной, а увидели бы обычную историю семьи, рода и попытку этому роду выжить, заключая взаимовыгодные союзы.
— Ничего пока не понял.
— Скоро поймёшь. Я родился в XXVI династию Саисскую, в Египте, в 653 году до новой эры, в храме Сехмет, в Мемфисе. Через сто десять лет случилась война с персами, и жрецы меня спрятали в Афинах. Наш род назывался Ормус, от имени нашего далёкого прародителя Ормузда. Последнее упоминание о нём в официальных хрониках встречается в 49 году новой эры, точнее не о нём самом, а о братстве с таким названием. Но потом эти упоминания исчезают, так как это было сопряжено с опасностью для его потомков. Это он, Ормузд ввёл обычай рождения детей в храмах и от священных жрецов, так сказать святых духов, то есть бессмертных. И он основал Орден Девяти. Впоследствии жрецов стало семь. Ты это уже знаешь. И орден стал именоваться Орден Семи или Братством Семи, в который входили все известные тебе и всему нынешнему человечеству архангелы. Так на самом деле звали жрецов. Семь столпов, семь светильников, семь звёзд, семь ангелов.
— Семь жезлов, семь чаш и семь мечей… — с усмешкой добавил Лука.
— Ты о символах Таро?
— О них самых.
— Ты прав. У каждого из семи звёзд были преемники, жезлы, были также представительницы родов, то есть чаши и, конечно, были стражи, то есть мечи. Много было всех… Когда-то. Но ещё раз напомню: поначалу их было девять.
— Я помню, отец Яков рассказывал мне об этом, только не так подробно.
— Где-то пятьсот тысяч лет назад учёные люциферы усовершенствовали первоначальный вид человека, которого создали их предки ещё девятьсот тысяч лет назад. И расселили их на землях вблизи Антарктиды, то есть на Майу, на юге Австралии, Мадагаскаре и юге Африки. В то время это был район экватора.
— Но для чего богам понадобились люди?
— Для работ на приисках. Люди добывали для богов минералы, драгоценные металлы, добывали древесину и камни для строительства жилищ богов и благоустройства их быта. Наши бессмертные предки наблюдали за жизнью примитивных созданий и, по возможности, старались не вмешиваться в их существование. Но зачастую не всё получалось, как им хотелось. Учёным постоянно приходилось лечить своих подопечных и защищать от диких животных. В конце концов, предки научили их защищаться палками и камнями. А позже, под большим секретом, научили охотиться и использовать примитивные гальковые топоры из осколков камней.
— Почему? Им надоело заботиться о тех, кого они приручили? — спросил Лука. — Поэтому решили: пусть дикие люди сами заботятся о своём пропитании и защите?
— Думаю, да. Но некоторые племена всё же оставались под присмотром богов.
— Логично.
— Так шло время, учёные выводили новые виды животных.
— Но ради чего? Ради интереса?
— Не обязательно. Хотя и это, наверное, верно. Они искали себе пищу, чтобы не питаться людьми. То есть изобретали новые генномодифицированные продукты, так сказать, которые могли бы их насытить, но не навредить их генам.
— Очень схоже с нашим временем, — вздохнул Лука. — Но всё же гены были изменены.
— Увы, да. Но где-то около двухсот тысяч лет назад начал зреть конфликт внутри клана учёных, вовлекая в свой конфликт Совет правителей. Совет осудил грубое вмешательство учёных в жизнь примитивных особей, объясняя это тем, что бесконтрольные опыты с мозгом и ДНК диких животных и людей может изменить ход истории и породить монстров, от которых потом будет сложно избавиться. Было опасно наделять ещё какие-то виды животных умением анализировать, одним словом, — мыслить. Дальнейшее усовершенствование человеческого вида было запрещено, чтобы не породить соперников в будущем и избежать дьявольской дискриминации, которой подверглась прежняя планета наших далёких предков. И учёных предупредили, что если они не одумаются и не прекратят опасные опыты с мозгом приматов и первобытных людей, то их самих изгонят, а их подопытных уничтожат. В итоге так и получилось. Приблизительно сто семьдесят тысяч лет назад непослушный клан еретиков был изгнан из Антарктиды на другой конец планеты, то есть на север нынешней России, а их создания уничтожены. Однако несколько представителей новых генномодифицированных особей сумели спастись в джунглях Африки.
— Из которой они потом отправились в кругосветное путешествие по планете, — хмыкнул Лука, припоминая исследования учёных генетиков, нашедших общий ген у всех нынесуществующих людей, так называемый африканский ген.
— В то время нынешний север был югом, так как планета время от времени меняет полюса… Севером оставалась Антарктида, прародина наших предков, первых земных богов. Спустя десять тысяч лет после этого изгнания там, на нынешнем севере уже существовала развитая цивилизация, названная впоследствии Гиперборейской, которая постепенно из-за ледниковых периодов спускалась на юг к Уральским горам. Я уже говорил тебе об этом. Это была цивилизация, которая не отказалась от симбиоза с людьми. Правление было уже не совещательное, типа парламента, а авторитарное, то есть монархическое. К этому пришли старейшины, дабы в будущем избежать подобных расколов. И правил всей этой великолепной страной царь с его многочисленными жёнами и детьми. Народ разросся, стало много и богов, и смертных людей. Цивилизация расцвела на зависть Совету ангелов Антарктики, то есть нынешнего юга. Была даже ядерная война между югом и севером, между Арктикой и Антарктикой.
— И ты обвиняешь людей в неразумности? После того, что творили боги?!
— Именно. Потому что я исхожу из уже случившегося факта, так сказать — трагического опыта.
— Люди не устраивали ядерную войну.
— Пока да. А ты хочешь, чтобы они это сделали? Я не хочу повторения ада.
— Ладно, я понял.
— Итак, случилась война между югом и севером.
— После чего континент Му, то есть Майу раскололся и ушёл под воду, — предполагая, дополнил Лука.
— Совершенно верно, после этой войны он начал медленно погружать в океан, пока окончательно не затонул четырнадцать тысяч лет назад вследствие извержения вулкана, а его жители не переселились на образовавшиеся острова и другие континенты. В итоге нынешний север победил, так как был многочислен и придерживался строгой иерархии, которая была заведена законом правителей. А тот демократический мир богов Антарктики, придерживающийся нейтралитета с дикими племенами людей, пал от внутренних восстаний и междоусобиц. Так получилось, что прежние ортодоксы от так называемых демократов, их открытости и равноправия со временем скатились к вседозволенности богов и панибратству между чинами. Правда, они процветали, но не долго. Их островное государство, которое сегодня все знают как Атлантиду, погибло от этого самого разврата интеллекта, вседозволенности и агрессивности. Ибо они возомнили себя могущественнее самой Богини Земли. В итоге и сама Антарктика погрузилась в океан, превратившись в ледовый континент. А вот с нами произошла другая метаморфоза. Наевшись вседозволенности, наши предки ввели наоборот особо строгие законы распространения знаний. Эксперименты со смертными были прекращены навсегда. Учёные поняли, что опыты с генами и живым мозгом очень опасны и последствия непредсказуемы, увы. После войны Севера и Юга, которая длилась около тысячи лет, и в которой мы использовали смертных как своих солдат, — благодаря которым наша армия была многочисленнее южан, — царство наших предков начало быстро восстанавливаться и процветать. Но если так называемые атланты Антарктики относились к своим немногочисленным солдатам просто как к пушечному мясу, одноразовым куклам, то наши предки кормили своих солдат и лечили раненых, бездумно не расходовали живой материал, посылая их на бессмысленную бойню. Предки выстраивали стратегию того, как с минимальными потерями получить максимальный результат. Поэтому наши верховные боги бились сами лишь в исключительных случаях, потому и уцелело их больше, чем атлантов.
