Петровна. Вот уж мне твоей слезы не нужно! А умру — обо мне есть кому печалиться. Обо мне Роза вспомнит и Моника! И достаточно мне! А внученьку свою я в люди выведу! Пока не выучу внучку — буду жить! Буду жить!
Велехов. Нет, милая! Ты — покойница! Каштанов мне сказал: ты умерла!
Петровна. Кто?! Я умерла?! Я не умерла!.. И не умру!
Велехов. Каштанов просил у меня деньги на твои похороны! И не сто долларов — побольше! Я дал! Теперь ты с неба сошла, говоришь, умирает Каштанов. Вы друг друга за мой счет похоронить решили?! Не пойму!..
Петровна. Про что ты Боря? Это ты у нас покойник! Мне сказали, тебя недавно похоронили!
Велехов. Да нет, ребята! Меня пока рановато!
Петровна. Такую горючую я слезу пролила! Мне про тебя сказали, что прокуроры тебя убили!
Велехов. Что, что?
Петровна. Нашли тебя с дыркой в голове в кабинете! Потом было следствие, и постановили — что ты сам застрелился. Это мне сказал московский адвокат.
Велехов. Какой адвокат?
Петровна. А может ты его и знаешь: фамилия его Горкий…
Велехов. Знаю. Звали его Максим.
Петровна. Фамилия — Горкий! Без мягкого знака! Не Горький, не Алеша Пешков, который с бурлаками кашу варил — а Горкий. Писатель, он, помнишь, был с длинными усами, а этот без усов. Но все законы знает. Я ему не верила поначалу, тоже путала с писателем… Так вот он мне сказал: умер ты и наследство твое рвут на части шакалы-прокуроры… А мы с Каштановым учредители. Ты главный учредитель, и мы тоже учредители, и теперь имеем право что-то получить. Но мне твоих денег не надо. Я хочу свои кровные вернуть
Велехов. Слушай! Покойница! Тебе врач не нужен?!
Петровна. Да не я, а ты покойник! В документах написано, что ты покойник! А почему я документам верить не должна? — там печати стоят! Я поверила. А то, что я покойница, нигде не написано! И защитник мне сказал, что ты нам остался должен вообще миллионы… Он у меня все деньги, что у меня были, взял за консультацию…
Велехов. Стоп! Говори по порядку! Что за документы?
Петровна. Есть у меня, Боренька, бумаги — в них все подробно описано. Документы эти всегда при мне. Я их даже в полеты беру. Вот тут у меня под сердцем пояс чести. Раньше в нем были деньги, а теперь только эти документы. Сейчас… Вот они… (Достает, перелистывает бумаги.) Что в этих документах изложено… Ты мне скажи: верить мне этому или нет?.. Получается… что в итоге оказалось… что двум остальным учредителям фирмы «НАЛ» ты задолжал сумму…
Велехов. Какой, какой фирмы?
Петровна. Нашей с тобой совместной фирмы «НАЛ».
Молчание.
«НАЛ» — это ее короткое название, длинное — вот тут в документах написано: «Новая аналитическая логика».
Велехов. Лида, видимо, женщинам летать нехорошо.
Петровна. А я не в ступе — я на скамеечке сижу, на скамеечке.
Велехов. У тебя как с мозгами?
Петровна. Мозги не выдуло, не беспокойся. У меня мозги от полетов только крепче стали. Я не хочу твоих денег. Мне бы свои вернуть! Ты, к тому же, еще и живой оказался. Слава Богу, конечно. Живи! Но как мне быть? Я понять должна: учредитель я или нет… умер ты или нет!
Велехов. Стоп! Бредятина какая-то!
Петровна. Кругом, кругом бредятина. Перемешано, запутано! Никто ни за что не отвечает! Видишь, меня, оказывается, собственный муж уже похоронил, а я живу и песни пою!
Велехов. Дай-ка посмотреть документы…
Петровна передает бумаги, Велехов перелистывает их.
Велехов. Кто, говоришь, адвокат?
Петровна. Горкий. Он молодой, но теперь старых защитников-то и нету почти. Я за эти бумажечки немало ему уплатила. Сумма для тебя, конечно, никакая — ерунда, а моя Моника — ветеран уже…
Велехов. Какая Моника?
Петровна. Корова.
Велехов еще какое-то время изучает бумаги.
Велехов. Подожди с коровой. Где он обитает этот, который не бурлак?
Петровна. Не знаю. Каштанов его нашел. Так Каштанов все запутал, гад! Не знаю: как ему теперь верить, как с ним жить!
Велехов. Вы все в той же деревне?
Петровна. В Париж пока не переехали. Для меня большая проблема: не решила, где в Париже буду Монику и Розу пасти.
Велехов. Есть там Елисейские поля.
Петровна. А! Действительно! Что же это я? И название хорошее. Елисей — хорошее имя, доброе.
Велехов. Каштанов где?
Петровна. Да что бы он провалился этот Каштанов!
Велехов. Где он?
Петровна. Пока в той же деревне находится. Но теперь все! Не могу больше его терпеть! Вот явлюсь домой — я ему вопрос задам, на каком я свете, на этом или на том?
Велехов. Номер дома?
Петровна. Семь. Напротив колодца.
Велехов. Сейчас мы выясним, кто из нас умер, кто кому должен. (Громко.) Игорек! Подойди!
Игорь подходит.
Велехов. Футбол досмотрел?
Игорь. Извините, Борис Сергеевич.
Велехов. Все! Давай мигом, туда-сюда. Мигом — у меня времени нет. Подъедешь в деревню Саблино, в доме номер семь заберешь человека. Фамилия — Каштанов. Привезешь сюда. Скажешь: ему надо жену забрать.
Игорь. Понял, Борис Сергеевич.
Игорь быстро уходит.
Петровна. А зачем же так про меня, Боря? Сначала я у тебя была «хреновина»…
Велехов. Что еще?
Петровна. Зачем так грубо — «забрать»? Я, что, пьяная?
Велехов. Передохни, Лидок. Пивка не хочешь?.. холодненького…
Петровна. Ничего я не хочу. Я, оказывается, сама — «холодненькая».
Велехов. Я тоже. Поэтому надо нам согреться!
Петровна. Мне еще на базу лететь. Я водку с экстремалками пила, а с твоим пивом я в космос улечу.
Велехов. Виски?
Петровна. Давай виски. Действительно, унесет меня куда-нибудь подальше от всех — и слава Богу!
Велехов. И я выпью виски.
Наливает.
За встречу, младший матрос Каштанова!
Петровна. За встречу, сеньор капитано!
Велехов. Чокаться не будем?.. вроде мы с тобой покойники…
Петровна. Не будем.
Велехов и Петровна выпили.
Петровна (оглядевшись). Померла — и попала в рай… Дворец какой у тебя!..
Велехов. Каштанов, ты сказала, не пьет?
Петровна. Не хочу об этой собаке говорить. Пес! Купил на рынке образ Андрея Первозванного… записался в библиотеку районную…
Велехов. Что, что?
Петровна. Да ужас вообще! Весь замкнулся, молчит, не смотрит на меня… (Сдерживая слезы.) Боря, неужели Каштанов прямо такие слова выговорил: Лида умерла?
Велехов. Что ты там про какую-то фирму начала?
Петровна. А как, не сказал?
Велехов. Что «как»?
Петровна. Как я умерла. По-разному ведь люди умирают.
Велехов. Я не спрашивал.
Петровна. Каштанов неужели ничего такого красивого не придумал?
Велехов. Лида, ты у него сама сейчас спросишь, как ты умерла.
Петровна. Что, просто окочурилась в хлеву, что ли?
Велехов. А-а, подожди… Какую-то он нес околесицу, что ты сначала оглохла…
Петровна. Потом ослепла…
Велехов. Что-то в этом духе.
Петровна. Даже брехня у него потускнела. А помнишь, как он брехал?! Какие зигзаги выписывал!
Велехов. Талант он, видно, еще не весь растратил: меня приговорил к расстрелу…
Наливает. Молча выпили.
Закусывай.
Петровна. Боря, я так нахально Валино место заняла. У тебя с ней пикник был…
Велехов. «Пикник»!.. Какие слова знаешь!
Петровна. Это меня экстремалочки учат. У них есть такие понятия: «пикник с эротикой» и «пикник без эротики». А у нас всю нашу молодость была эротика без пикника, и как мы весело по жизни прошли! (Грустно смеется.) Не переживай, Боря — всего не наверстаешь… (Чуть изменившимся голосом.)
Исчезает жизнь, как исчезают тени
Проходящих в небе облаков
На земле, где никого не видно,
Кроме ужасающих волков…
Чьи стихи?
Велехов. Опять не Пушкин.
