РИЧАРД. Вот как. Я ее на балконе оставил. (Приносит книгу.) Ну, показывайте.
ДЕВУШКА. Проще простого. Тут все по разделам. Раздел «Мы и общество», «Живая природа», «Дети». Так «Стоп-кадр». Вот — «Человеческое тело». А вот — я. Тогда я была потолще. И волосы у меня были длиннее, видите? РИЧАРД. Да, это красиво.
ДЕВУШКА. А почему так называется — «Структуры», поняли?
РИЧАРД. Не очень.
ДЕВУШКА. Ну, как же. Здесь три разные структуры: песок — сыпучий, дерево — твердое, а я (смеется) — мягкая. Поняли?
РИЧАРД. Теперь дошло.
ДЕВУШКА. Они меня сначала хотели еще водорослями накрыть. Я им говорю, а это зачем? Я что, русалка? Они подумали и отказались от водорослей. Но я, наверное, зря говорила так. Может, для меня та работа и кончилась, потому что я с советами лезла. Ну, что было — то было. Все равно, мне было интересно. А как вам?
РИЧАРД. Это впечатляет.
ДЕВУШКА (снова смеется). Вот-вот, в моем Гринвилле это произвело такое впечатление, что я подумала-подумала, да и вернулась снова в Нью-Йорк.
РИЧАРД. А сейчас вы чем занимаетесь?
ДЕВУШКА. Стиркой.
РИЧАРД. Это как?
ДЕВУШКА. Да это шутка. Просто я в одной телекомпании работаю, которая рекламные ролики снимает. Сначала я стирала рубашки моего мужа в обычном порошке. Ну, а потом поняла выгоду дорогого и хорошего. Этот ролик часто гоняют. Неужели никогда не видели?
РИЧАРД. Теперь буду специально смотреть. Значит, вы все-таки стали актрисой.
ДЕВУШКА. По крайней мере, мне это интересно. К тому же, когда я стираю рубашки по телевидению, меня видят столько зрителей сразу! Какой-нибудь Саре Бернар и не снилось. (Смеется.) Вот и решайте, кто из нас более знаменит.
РИЧАРД. Об этом стоит подумать.
ДЕВУШКА. А эта самая Сара Бернар, действительно, была великой актрисой?
РИЧАРД. Я ее не видел. Мне ведь не сто лет.
ДЕВУШКА. А сколько?
РИЧАРД. Тридцать девять. Вернее, пока тридцать восемь. Но послезавтра я стану на год старше.
ДЕВУШКА. Интересно. А мне вчера двадцать один исполнился. Я об этом никому не говорила, только купила бутылку шампанского. Думала, сяду и буду пить сама за себя.
РИЧАРД. Это звучит как-то грустно.
ДЕВУШКА. Да нет, мне было весело — сидеть в своей квартире и пить шампанское. Но я так и не смогла открыть бутылку. Крутила-крутила, чуть руку не вывихнула. Все равно, ничего не получилось. Силы не хватило.
РИЧАРД. Тут дело не в силе. Это делается так…
ДЕВУШКА. Стоп! У меня отличная идея. Я сейчас принесу эту бутылку. Вы ее откроете, и мы вдвоем выпьем — за наши дни рождения. Вы шампанское любите?
РИЧАРД. Почти так же как виски.
ДЕВУШКА. Тогда я несу? Хотите, еще чипсы захвачу?
РИЧАРД. Пожалуй. И черт с ней, с работой, которой я хотел сегодня заняться.
ДЕВУШКА. Я знала, что вы согласитесь. Я быстро. (Убегает.)
РИЧАРД (один). Она убежала, а я схватил книгу, которая свалилась мне на голову. (Быстро листает страницы.) Я смотрел на эту фотографию, и у меня кружилась голова. На снимке она была хороша. Ее молодая сила волновала. Я провел пальцем, пытаясь стряхнуть песчинки с ее тела. Мне показалось, что новая знакомая подмигивает мне. Я ответил ей тем же. (Корчит рожу.) Это ведь только вечеринка по случаю дня рождения, оправдывался я перед собой, Хелен и небесами. В общем, я тонул, решив, что выплывать буду завтра. (Кладет книгу так, как она и лежала.)
В этом момент — звонок в дверь.
РИЧАРД (идет открывать). Пожалуйста, заходите. Там открыто.
Появляется Девушка. Она переоделась. Теперь на ней вечернее платье. В руках — бутылка шампанского и пакеты с едой.
ДЕВУШКА. Я чуть-чуть задержалась, потому что я решила поменяться. Все-таки у нас вечеринка.
РИЧАРД. Это платье вам очень идет.
ДЕВУШКА. А вот шампанское со следами моей работы.
РИЧАРД. Теперь я им займусь. Встаньте, пожалуйста, подальше. (Вертит пробку.)
ДЕВУШКА. Я просила у продавца дать мне самое лучшее.
РИЧАРД (открывая пробку). Сейчас проверим. (Наполняет бокалы, пока Девушка раскрывает пакеты с чипсами.) Превосходно. Ну, Heppy birthday to you! Да, совсем забыл. (Наклоняется и быстро целует гостью в лоб.) Счастливого дня рождения.
ДЕВУШКА. Спасибо. И вам всего-всего наилучшего. (Делает глоток.) Как неожиданно все бывает иногда. Если бы не случайность, не было бы и нашей вечеринки.
РИЧАРД. Ну, да. Я собирался завалиться в постель и прочитать наконец-то одну заумную книгу. Мы ее издаем, а я все никак не пойму, в чем там суть.
ДЕВУШКА. Так вы издатель?
РИЧАРД. Ну, да. Мы работаем вместе с моим компаньоном — мистером Бреди. Он очень опытный человек, хотя иногда мы и расходимся с ним во взглядах. Вот, скажите, какое название для вас привлекательнее — «Мужчина и его подсознание» или «Секс и страсть»?
ДЕВУШКА. Честно? По-моему, второе звучит интереснее.
РИЧАРД. Значит, так и будет. Я вам подарю эту книгу, когда она выйдет. Еще шампанского?
ДЕВУШКА. Немного только. Так, наша вечеринка в разгаре. Не хватает только музыки.
РИЧАРД. Вы играете на пианино?
ДЕВУШКА. Нет, а вы?
РИЧАРД. Так, немного. Сам для себя.
ДЕВУШКА. Покажете?
РИЧАРД. Не пожалеете, что попросили?
ДЕВУШКА. Обещаю вам.
Ричард садится к инструменту, играет, постепенно набирая звук. Девушка слушает его, а потом, явно заинтересованная, подходит к пианино и садится на банкетку рядом.
ДЕВУШКА. Да вы замечательно играете. А скромничали!
РИЧАРД (останавливается). А что вы скажете, если я вас вдруг обниму? (Не дожидаясь ответа, целует Девушку).
ДЕВУШКА. Эй, подождите минутку. Мы так не договаривались.
РИЧАРД. Только один поцелуй!
ДЕВУШКА. Это, пожалуй, лишнее.
Но Ричард наступает. Они прыгают вокруг пианино. Потом Ричард цепляется за банкетку, теряет равновесие, падает, увлекая за собой и Девушку. Это отрезвляет его.
РИЧАРД (в испуге). С вами все в порядке? Извините меня. Я не понимаю, что случилось. Затмение какое-то.
ДЕВУШКА. Я — в порядке. Но я думаю, мне надо идти.
РИЧАРД. Пожалуйста, не бросайте меня.
ДЕВУШКА. Уже поздно. Я лучше пойду. А вообще, все нормально. Спокойной ночи. (Уходит.)
РИЧАРД. Она ушла. А я бродил по квартире, как неприкаянный, пытаясь заглушить чувство вины — то самоуговорами, то шампанским. Так тебе и надо, думал я, так тебе и надо. Голова кружилась, воздуха не хватало. Я вышел на балкон и вдруг услышал голос. Я не сразу сообразил, откуда он доносится, и даже подумал — уж не сошел ли я с ума на нервной почве?
ГОЛОС ДЕВУШКИ (сверху). Эй, ну как вы там?
РИЧАРД. Я что-то промычал в ответ.
ГОЛОС ДЕВУШКИ. Поосторожнее, пожалуйста, внизу. А то я цветы поливаю.
РИЧАРД. Холодный душ — это то, что мне сейчас надо.
ДЕВУШКА. Тогда ладно. И спокойной ночи. Может, завтра увидимся.
РИЧАРД. Что? Завтра? Увидимся? Я сделал глубокий вдох. А потом — глоток шампанского прямо из горлышка.
Затемнение
Ранний вечер следующего дня. Ричард, который уже пришел в форму, беседует с доктором Брубейкером. Оба держат в руках верстку. Разговор складывается непросто.
РИЧАРД. Теперь, доктор, страница сто десять. Как вы смотрите, если мы упростим этот абзац. (Показывает.) Вот так, например.
БРУБЕЙКЕР. Упростим? Да я что, для слабоумных пишу, что ли?
РИЧАРД. Людвиг, поверьте, мы лучше вас знаем, что такое массовый читатель. Страницу, где есть непонятное слово, он просто переворачивает. Книгу, где много непонятного, он выбрасывает.
БРУБЕЙКЕР. Но мне будет стыдно, если кто-нибудь из моих коллег увидит эту писанину. Зачем, к примеру, это уведомление? «Здесь вы найдете истории погорячее, чем те, о которых пишут в газетах».
РИЧАРД. А что, неправда? Один этот ваш Густав Казарес чего стоит.
БРУБЕЙКЕР. Да, с точки зрения науки, этот серийный убийца, этот маньяк, который охотился за молодыми женщинами — интереснейшая фигура. Но он — лишь один из объектов моего анализа, причем не главный. А вы выносите его на обложку. Кто это придумал?
