– Твоего осла государь назначил городским правителем.
Молла, немного подумав, ответил:
– Ты говоришь правду. У него на лице была печать величия и власти и они с государем были старыми друзьями. Пойду, посмотрю, что будет со мной дальше.
Купив недоуздок и положив в подол чохи немного ячменя, Молла пошел в канцелярию городского правителя. Войдя в комнату, он увидел правителя, окруженного множеством людей.
Показывая правителю ячмень, Молла начал чмокать.
Правитель с удивлением посмотрел на него.
Обращаясь ко всем присутствующим, Молла сказал:
– Прошу вас, поглядите, как он форсит и важничает. Получил высокую должность и уже не признает своего хозяина. Как будто он еще вчера не был ослом!
Потом Молла тихонько подошел к правителю, схватил его за бороду и надел ему на голову недоуздок.
Правитель закричал. В комнату вбежали слуги, набросились на Моллу и задали ему хорошую трепку.
Молла кричал им:
– Сделали моего осла своим правителем, так этого еще мало! Теперь меня же и бьете. Хотя в этом вы не виноваты. Виноват тут государь. Из дружбы к моему ослу он отнял его у меня и назначил правителем.
До начала поста оставалось несколько дней. Молла пришел к кази и спросил:
– Кази-ага! Как можно узнать, когда начинается пост?
– С наступлением месяца рамазана[13], – ответил кази.
– А как узнать, когда начинается рамазан?
– С наступлением новолуния.
– Значит, пока не увидишь новую луну, пост соблюдать необязательно?
– Нет, необязательно.
С того дня Молла никогда не смотрел на небо и не соблюдал поста.
Так продолжалось до конца рамазана.
В последний день месяца Молле пришлось куда-то идти. Чтобы случайно не взглянуть на небо и не увидеть луны, он шел, глядя в землю. На пути ему попалась лужа и он стал ее обходить. Вдруг он увидел в ней отражение луны. Рассердившись, Молла воскликнул:
– Вот тебе и на! Какая же ты наглая! – Что ты лезешь мне в глаза? Но ничего у тебя не выйдет! Заберись ты хоть в лужу, хоть в море, я назло тебе пост соблюдать не буду.
Однажды завязался спор между Моллой и дервишем, выдававшим себя за мудреца.
Молла задал ему несколько вопросов, но дервиш не ответил ни на один. Наконец, дервиш рассердился и сказал:
– Я могу задать тебе такие вопросы, что на них не ответил бы даже твой дед.
– На свете нет такой вещи, – ответил Молла, – которой бы я не знал. Ну-ка задавай свои вопросы, посмотрим!
– Знаешь ли ты, – спросил дервиш, – где центр земли?
Молла, воткнув свою палку в землю, сказал:
– Здесь!
– Докажи! – закричал дервиш.
– Я уже доказал, – -возразил Молла. – Если ты не веришь, можешь произвести вычисления и убедиться.
Дервиш задал второй вопрос:
– Сколько звезд на небе?
– Столько, сколько волос на теле моего осла.
– А где доказательства? – спросил дервиш.
– Не веришь, – ответил Молла, – иди и сосчитай.
– А сколько волос у меня в бороде? – спросил дервиш.
– Столько, – ответил Молла, – сколько на хвосте моего осла.
Дервиш совсем рассвирепел:
– Ты лжешь!
Молла спокойно ответил:
– Я не вру. Вот твоя борода, а вот хвост моего осла. Тяни по волоску из бороды и из хвоста осла – и если счет не совпадет, тогда упрекай.
Молла не соблюдал пост, но все-таки вставал перед рассветам и вместе с женой наедался досыта. И еще каждый день требовал у нее разные кушанья.
Наконец, жене это надоело, и она сказала:
– Послушай, что это такое? Ты днем нарушаешь пост, да еще встаешь и ешь перед рассветом. Или днем придерживайся поста, или больше не вставай перед рассветом.
Молла рассердился и ответил:
– О чем ты думаешь? Не соблюдая пост, я совершаю один грех, а ты еще хочешь, чтобы я не ел и перед рассветом – это было бы вторым моим грехом. Нет, дорогая, грешить так много я не могу.
Молла никогда не постился, и жена всегда упрекала его в этом. Наконец, на семнадцатый день рамазана она снова начала его укорять. Молла дал слово, что со следующего утра он начнет поститься.
Ночью жена разбудила его. Молла наелся досыта и опять улегся спать. Рано утром он встал, положил в хурджун хлеба и, бросив его на осла, отправился в поле работать.
До полудня он кое-как терпел, а дальше почувствовал, что у него сосет под ложечкой и дальше поститься нет сил. Вынув из хурджуна хлеб, он начал потихоньку есть.
За этим занятием его застал один из прохожих. Он стал стыдить Моллу:
– Молла, как тебе не стыдно! Ты уже седобородый, а поста не соблюдаешь.
– Стыдного тут ничего нет, – ответил Молла.- Уже время нарушить пост.
– Молла! – воскликнул прохожий. – О каком времени ты говоришь, ведь едва-едва наступил полдень! В этот момент заревел осел. Молла, быстро указав на осла, возразил:
– Не веришь, вот, пожалуйста, голос муэдзина.[14]
Однажды Молла пришел в мечеть, поднялся на минбар[15] и воскликнул:
– Люди! У кого какие есть вопросы? Задавайте, я отвечу!
Моллу стали забрасывать вопросами. Но на каждый из них он отвечал:
– Этого я не знаю.
Наконец, кто-то рассердился и сказал:
– Раз ты ничего не знаешь, так зачем же залез на минбар?, Ты не знаешь даже и того, что невежды наверх не забираются.
– Я залез высоко ровно настолько, сколько у меня знаний, а если бы я залез туда, куда добираются круглые невежды, то сейчас витал бы в облаках.
Однажды ахунд, взойдя на минбар, сказал:
– Тому, кто в эту ночь дважды совершит молитву, аллах пошлет такую гурию, у которой голова будет на востоке, а, ноги на западе.
– Почтенный ахунд, – возразил Молла,-нам не нужны ни такая молитва, ни такая гурия. Не хватит жизни, чтобы пройти от ее ног до головы.
Однажды Моллу Насреддина спросили:
– Молла, ты не знаешь, есть ли у бога глаза?
– Есть, – ответил Молла. – Но только один глаз и причем на самой макушке. Поэтому, когда он смотрит вниз, на землю, то людей не видит. Иногда он протягивает руку вниз, схватывает кого-нибудь, поднимает его над головой, подносит к макушке и рассматривает. Если человек ему понравится, то он некоторое время любуется им, а если не понравится, то бросает его, и тот летит кувырком обратно на землю,
Однажды Молла Насреддин вместе с сыном куда-то отплыл на корабле. В пути их застигла страшная буря. Волны бросали корабль словно щепку. Молла, до тех пор никогда не видевший море, поднял глаза к небу и взмолился:
– О всемогущий аллах! Усмири эту бурю, избавьнас от беды! А я даю обет -как только доберусь до дому, то поставлю в мечети свечу длиной в корабельную мачту.
Сын посмотрел на отца, потом на мачту и сказал:
– Отец, где же ты найдешь свечу такой длины.
Молла поспешно закрыл рукой сыну рот:
– Молчи! Вдруг бог услышит и поймет. Пусть он утихомирит бурю и даст нам возможность благополучно вернуться домой. А отказаться от обета – легко.
Однажды сын Моллы Насреддина спросил у него:
– Отец, сегодня в медресе ахунд[16] говорил нам, что аллах создал человека из земли. Как же так? Значит раньше людей не было?
– Да, не было, – подтвердил Молла.
– Раз не было людей, то, значит, никто не сеял ни ячменя, ни пшеницы.
– Да, никто не сеял, – снова подтвердил Молла.
– Раз не было ячменя и пшеницы, значит и мякины не было.
– Да, не было, – еще раз подтвердил Молла.
– Как же без мякины можно что-нибудь слепить из земли? – спросил сын.- Когда я сказал об этом ахунду, он ответил: «Аллаху ничего не трудно. Раз он мог создать из земли человека, то что значит для него горсть мякины?»
Молла подумал и сказал сыну:
– Значит, по словам ахунда, к земле, из которой был создан человек, была примешана и мякина?
– Да, он так говорит, – ответил сын. – Но я ему неверю.
– Если это в самом деле так, то тогда почему у ахунда лицо растрескалось на столько морщин? Ведь если к земле примешать мякину, она никогда не трескается.
Некто дал Молле пять рублей и сказал:
– Возьми эти пять рублей и каждый день после пятого намаза молись за меня.
Молла вернул ему один рубль и сказал:
– По правде говоря, ночи стали очень короткие, а долгих, бессмысленных разговоров хоть отбавляй, поэтому я не могу вставать так рано, чтобы совершать утренний намаз. Возьми рубль обратно.
