Никто не стал геройствовать, оставаясь на своих местах, все, включая передовой отряд, бросились к спасительному замку, который почти не пострадал, получив лишь пару не значительных сколов. Когда последние люди подбегали к входной двери, их уже хватали за руки и буквально втаскивали внутрь, ураган, который буквально две минуты назад возник из неоткуда, возвышался выше замка, уходя куда-то за облака, а наружи, по мимо вражеских черных и серых воинов, оставался всего один человек, он буквально висел воздухе, возле самого края урагана, который его совершенно никак не беспокоил. Архимаг Ракатори, ураган востока, абсолютно весь светился голубым, ярким, слепящим глаза свечением, а на его птичьем лице, в глазах, и резких движениях, читалось лишь одно, желание убить тех, кто разрушил его дом.
***
Когда почти у требущетов я обернулся назад, услышав не понятные звуки, я попросту обомлел и стал цвета мела. Возле замка кружился черный торнадо, уходящий вверх настолько высоко, что казалось он должен засосать в себя оба солнца и остальные звезды.
- Матерь божья, – проблеял я, – не ужели господин Ракатори?
- Больше не кому, – быстро бросила Кора, – приготовься.
Посмотрев в перед, я увидел людей, настоящих, живых, целившихся в нас с самых обычных луков. Зажгя круглые бомбочки, я запустил их под основания довольно грубо сколоченных требущетов и Кора начала набирать высоту, чтобы уйти от обстрела. За спиной раздались взрывы, один за другим, послышался жалобный скрип досок, и три из десяти механизмов начали заваливаться, повалив за собой при этом еще четыре, в сухом остатке оставив нам всего три.
Люди внизу кричали, бегали, пытались попасть по нам из луков, но без успешно, слишком уж мы высоко. Кора, зайдя на второй круг, опустившись на самую минимальную высоту, на которой бы нас не достали, дала мне завершить начато, и последние требущеты, после оглушительных хлопков, попадали на землю, придавив своими конструкциями с десяток другой солдат.
Из палатки, больше всего похожей на командирскую, в сером облачение рыцарей герцога Камерти выбежало трое, те самые люди, что были в делегации у замка. В начале они не понимающе озирались по сторонам, но, когда они наконец до думались поднять голову вверх, было уже поздно. Единственный, кто успел издать хоть какой-то звук, был тот юноша знаменоносец, после произнесения заветных слов “мамочка”, на его голову рухнула Кора, сдавив ее своим лапами, и лопнув как шарик, запачкав свою шкурку кровью. Второй пал от удара жала, пришедшегося ему точно в шею, а третий, с уродливым шрамом на лице обмяк от того, что в его груди торчал один из моих метательных ножей.
- Я тут закончу, – сказала Кора, оборачиваясь к четырем десяткам солдат, ощетинившимся на нас мечи, – а ты дуй в палатку.
Спросить с ней я не стал, вырвав с чавкающим звуком из груди охранника свой нож, почти у самого входа, я бросил взгляд на Кору, злобно скалящуюся на все еще не решающихся броситься на нее воинов, между которыми клубился дым примерно от десяти шахов.
- Нет дорогая, – я поднял руку вверх, – тебя одну я не оставлю.
В небо улетел черная дымка, поднявшись на высоту десять метров, оно обернулся в черного дракона с распахнутыми крыльями, знак первородного тени, символ Эратори.
Я вбежал в палатку и почти на инстинктивно уровне сразу же ушел в тень, чем спас себе жизнь, увернувшись от летящего мне прямо в голову двуручного меча лорда Дестафа, поджидающего меня справа. Церемониться, чего-то выжидать, и просить его одуматься я не стал, слишком уж было велико желание пустить кому-нибудь кровь, такие эмоции я испытывал в первые, от чего и чувствовал эйфорию, разливающуюся по всему телу, придающие силу и решимость.
Лорд Камерти дико вскричав и выронив свой меч, упал на мягкое место, схватившись за ноги. Из довольно широких и глубоких ран на ступнях сочилась кровь, вытекая чуть-ли не ручьем, от чего Дестаф шипел как змея, стараясь остановить кровь.
- Где ваш хозяин, – заговорил я, не выходя из тени, ожидая любых неожиданностей, – где маг смерти?
- Катись к дьяволу, – взревел Камерти, нервно дергая усами на алой роже, – чертово порочное отродье.
Лорд Дестаф вновь взвыл, в этот раз, рана образовалась на пояснице, широкая линия источала кровь, образовывая под некогда благородным герцогом красную лужу.
- Вопрос тот же, – с металлическим нотками спокойной спросил я, – где маг, лучше бы вам ответить, если хотите жить.
- Отправляйся в ад к своей матери шлюхи – Камерти сплюнул сгусток крови и оскалился кровавой улыбкой.
Выйдя из тени позади герцога, я, рассчитав силу, чтоб не дай бог не убить, засадил ему ногой в правую часть головы, от чего он, держась за ступни, порвав палатку выпал на улицу. Оказавшись на свежем воздухе, я огляделся. Пятьдесят трупов лежали перед палатками, десять собачьих, остальные человечьи. Справа вдалеке, с натянутой тетивой и с наложенной на нее стрелой стоял Камила, осматривая свои цепким взглядом поле сражения. Немного ближе к горе трупов стоял Карина, чуть запачкавшаяся кровью, но явно не своей. Горди с окровавленным стилетом стоял, прижимаясь спиной к Шиширу, кулаки которого по мимо крови были покрыты прилипшим черным мехом. Полевую руку от меня лежала хранительница, в своем человеческом облике, возле которой крутился Раванд, с озабоченным видом.
- Кора, – подбежав к ней, я ужаснулся, ее правая рука держалась на добром слове, а на левой ноге явно просматривался собачий укус, – дорогая, ты живая?
- Да куда я от тебя денусь, – хранительница оскалилась кровавыми клыками и закашлялась, – зарастать эта пакость будет долго, но в целом я в порядке.
За спиной раздался надрывной кашель, обернувшись, я увидел вворачивающего в снегу лорда Камерти, отчаянно пытающего уползти. Подошедший Шишир поставив на него свою когтистую лапу, прижал его к земле, на что беглец взвыл по волчьей.
- Не стоит так делать, – подойдя к ящеру я убрал его ногу со спины Дестафа, – перед нами все-таки герцог.
- Он проклят, – как-то нервно сказала подошедшая эльфийка, – от него веет чем-то нехорошим, словно от мертвеца.
- Горди, Шишир, – сказал я, – обыщите его, будь так добры.
Повторять дважды не пришлось, лапы ящера и полэльфа мгновенно начали шарить по карманам серого камзола и черных кожаных штанов, под ругань, плевки, крики и угрозы со стороны нерадивого папаши.
- Ай, чтоб тебя, – Горди отдернул руку от внутреннего кармана камзола и подремонтировал небольшой ожог, поля которого стали чуть зеленоватыми, – зараза треклятая.
Нашарив кинжалом то, что обожгло руку сподвижника, я вытащил на свет небольшой медальон с черепом, светящимся едко зеленым. Воткнув нож точно в середину, медальон, словно издав стон, он рассыпался пополам и свечение прикатилось. Лорд Дестаф, до этого брыкавшийся словно уж на сковородке, вдруг опал лицом в низ и потерял сознание.
- Черт, черт, – пиная снег шипел я, – надо было вначале узнать, потом уже рубить, черт.
- Узнать, что, – Раванд вдруг посмотрел в сторону урагана, гуляющего вдоль стены и затыкал в него пальцем, – какого хрен там твориться?
- Господин Ракатори веселиться, – тяжело вздохнула Карина, – я так полагаю, где маг, ты не успел узнать?
- Нет, – я грустно покачал головой, – я пытался его разговорить, но по неопытности только изувечил, а ничего не добился.
Тело Дестафа начало вдруг изгибаться и словно биться в агонии, отчего все тут же отпрыгнули и наставили на него свое оружие.
- Кора, – вдруг вскрикнул Раванд, – что с ней.
Я быстро повернулся к своей хранительнице и увидел, что из глаз, ушей, носа и рта текут реки крови, такие больше, что в пору уже потерять сознание, ее рука, светившаяся черным, была направленна в сторону Камерти. Когда я подбежал, чтобы ее остановить, она уже лежала на снегу закатив глаза, с блаженным видом выпаленного долга.
- Дальше ты без меня, – в голове зазвучал ее голос, а черно-белые глаза посмотрели на меня, – он в деревне, в доме старосты.
