Котолак замер на месте, только сейчас заметив вошедшую жену.
— Дорогой! Эти грязные крестьяне не стоят твоих нервов! — мягко промурлыкала та, — Высокородный выскочка скоро продвинет в Совете нашу инициативу, и мы сможем переехать жить в столицу! Высшее общество! Думай о столице, дорогой!
— Ингаль, ты с новостями? — успокоившийся котолак снова присел на пуфик, и похлопал лапой рядом с собой, приглашая жену сесть.
— Мои бойцы следят за енотом. Кстати, ты знал, что хозяин "Амброзии" работает на гориллу?
— О, ну тут ничего удивительного. Быдло тянется к себе подобному. К черту их всех. Я знаю, что Дарг начал проявлять настойчивый интерес к центру города. Плевать, когда этот недоумок разродится на активную экспансию — мы будем уже далеко отсюда. Что-то еще?
— Что ты решил делать с Ловцом?
В этот момент в дверь гостиной тихо, но очень настойчиво постучали. Спустя пару секунд стук повторился уже громче.
— Впустить! — недовольно крикнул Канарис и встал на лапы.
Сквозь распахнутую створку в гостиную вбежал рыжий полосатый котолак, и низко поклонился хозяину.
— Гориллы, господин! Четыре грузовых шагохода с полными кузовами горилл. Выдвинулись от порта десять минут назад!
Канарис прикрыл глаза, переваривая информацию.
— Что за бред? Дарг решил напасть? Сейчас? Немыслимо! — сфинкс от растерянности сел прямо на пол, — Но как? У него нет ни средств, ни свободных оборотней! На что он вообще рассчитывает?
Крупное витражное окно разлетелось тысячью осколков. Ингаль отреагировала мгновенно, прикрыв себя и мужа от летящего битого стекла воздушным щитом. Но она слишком поздно заметила влетевшую в комнату реактивную гранату. Та, прочертив в воздухе хвостом пороховых газов, врезалась в противоположную стену. С незащищенного тыла хлестнул вихрь каменных осколков. Одновременно вспыхнули индивидуальные амулеты Ингиль и вошедшего ранее котолака; амулет Канариса, лежавший на столике у камина, сработал на мгновение позже. И этого мгновения хватило, чтобы осколки настигли хозяина дома. Тот упал, как подкошенный.
— Не стой столбом, дубина! — зашипела кошка и кинулась к раненному мужу, — Я здесь сама справлюсь, идиот! Иди командуй обороной! Сдашь особняк, и я тебя на части разорву лично!
Даже на вид, раны Канариса были не совместимы с жизнью. Развороченный осколками живот, перебитые лапы и начисто оторванное ухо. Хрипя и барахтаясь в каменной крошеве, он полз, нелепо загребая по сторонам изувеченными конечностями и размазывая по полу кровь.
— Убей! — прохрипел глава котолаков, и зашелся в судорожном кровавом кашле.
Со стороны города по особняку разом ударили десятки стволов. Среди общей какофонии выстрелов и разрывов Ингаль расслышала тяжелый стук двух автоматических пушек. Наметив для себя первостепенные цели, она выскочила в коридор из развороченной гостиной, буквально по головам мечущихся внутри защитников пробежала до лестницы на чердак и выбралась на крышу с обратной от обстрела стороны здания.
Разогнавшись по наклонному настилу, она прыгнула, и использовав заклинание воздушного трамплина, перелетела на крышу соседнего с особняком здания. Оттуда она побежала крышами на звук автоматических пушек.
Обезьяны не смогли полноценно использовать преимущество внезапного нападения. Одна из двух штурмующих групп, ворвавшихся в особняк с торцов здания, попала в широкий и простреливаемый насквозь обеденный зал. Чтобы не попасть под огонь собственных стрелков приматы залегли, потратив драгоценные секунды времени. Котолакам хватило этой небольшой заминки, чтобы сгруппироваться, и в тесных коридорах центрального здания, обезьян встретили уже вооруженные до зубов противники, занявшие укрепленные позиции.
Дарг понял, что что-то пошло не так, когда на один из шагоходов, оборудованных приваренной прямо на крышу автоматической пушкой, с крыши здания упало белое пятно. Спустя мгновение голова стрелка отделилась от туловища, а белая фигура развернула пушку в сторону второго шагохода и выдала длинную очередь.
Когда второй шагоход вспыхнул, зачадив жирным черным дымом, а третий утонул в сполохах попаданий, Дарг резко рванул ручку управления на себя, включая задний ход и направляя машину вглубь прилегающий улочки.
Услышав лязг осечки, и поняв, что короб пуст, Ингаль снова создала под собой воздушный трамплин и прихватив оружие обезглавленного примата, прыгнула на крышу ближайшего дома. Последний шагоход успел отойти всего на два проулка. Со злым удовлетворением, Ингаль увидела в нем Дарга-гориллу, который сейчас сосредоточенно крутил ручки управления. Соскочив на балкон, чтобы уменьшить угол выстрела, она прямо через стекло разрядила в фигуру обезьяны весь магазин стреломета. Шагоход, неуклюже переставляя лапы, резко дернулся влево и завалился на бок, обвалив на себя ветхую кирпичную стенку ближайшего дома.
Штурм стихал. Частая истеричная стрельба очередями сменилась на одиночные добивающие выстрелы. Перед фасадом здания лежало более двух десятков простреленных и покалеченных взрывами тел приматов. В глубине дома изредка доносились короткие автоматные очереди, которые всегда следовали за хлопками гранат. Защитники приступили к зачистке этажей.
Скользнув в открытое окно гостиной, Ингаль склонилась над трупом Канариса.
— Ну вот и все, милый. Счастливого путешествия. Обещаю, до твоего возвращения я здесь все налажу, вот увидишь!
— Госпожа Ингаль! — переступая через сорванные с петель двери, в комнату вошел командовавший обороной рыжий котолак, — Господин Канарис?
— Путешествует. До его возвращения подчиняетесь непосредственно мне! Доложите о потерях, Гав!
— Я думаю, госпожа, не стоит вам обоим больше возвращаться, — автомат в его лапах дважды хлопнул выстрелами.
Сжав, висящий на шнурке кристалл связи, Гав проговорил, — Внимание всем! Говорит начальник охраны Гав! Господин и госпожа убиты. До их возвращения все подчиняются лично мне!
* * *
— Кто рано встает, Рейс, тому само Древо подает!
Рысь и енот, покинувшие таверну под утро, вышли на улицу, ведущую к сгоревшему особняку. За ближайшим поворотом лежал, перевернутый на бок и полузасыпанный кирпичом, шагоход. Внутри кабины, хрипя и кашляя кровью, в кресле пилота сидела огромная горилла, и явно переживала не лучшие моменты в своей жизни. Енот посмотрел на отверстия в стекле кабины, потом отбежал на несколько метров от машины и вернулся.
— Вон с того, примерно, балкона его и обстреляли. Ладно, не суть. Как там было в ориентировке на Дарга? "Четыреста пятьдесят шав за живого"? Вроде, этот мудень пока жив. У тебя есть идеи, как мы потащим это дерьмо до Магистата?
— Не проще Магистрат сюда притащить? — раздался голос мага.
Енот молча обошел вокруг шагохода, сплюнул и изрек:
— А ведь ты прав, бро. Я пошел за клириком, а ты тут пока бди.
Рысь запрыгнула на крышу шагохода и удобно улегшись, принялась разглядывать окрестности, а маг, пользуясь своей невидимостью, быстро зашагал в сторону сгоревшей усадьбе.
* * *
Котолаки бодро таскали тела убитых, причем, не разбирая трупы на своих и чужих. Мертвецов просто закидывали в большой костер, разведенный прямо внутри изуродованного шагохода.
"Славный получился крематорий, небольшой и эффективный", — содрогнулся Рэйс, вспомнив свое переселение на Древо.
Он неспеша двинулся дальше, внимательно осматриваясь по сторонам.
Из центрального входа вышел темно-рыжий полосатый манул и остановившись на верхних ступенях широкой лестницы обозрел двор.
— Давайте быстрее шевелитесь, не́мощные! Рас, иди сюда!
— Да, господин Гав! — перед рыжим котолаком возник дракон-подросток.
"Дракон! Твою ж мать, тут есть драконы!" — Рэйс поежился от накатившего на него изумления.
— Пойдем со мной, поможешь решить один вопрос, — манул развернулся и пошел обратно в здание, — Ты же у нас вроде огневик?
