Станислав украдкой ущипнул Лику за ногу, чтобы не слишком увлекалась (сумма и так выходила очень соблазнительная), и стороны наконец ударили по рукам (в аммском варианте — наклонились над столом и соприкоснулись усами).
Вожделенный груз оказался ящиком из-под ружья для подводной охоты, так буднично стоящим в углу, словно в нем хранили местную картошку, а не драгоценности на двадцать с лишним тысяч единиц.
— Какая красота! — восхитилась Полина.
Лика согласно ахнула. Кла-клот они раньше никогда не видели и, по аналогии с жемчугом, представляли его круглым и перламутровым. В ящике же лежало нечто вроде темно-синих гранатовых зернышек с просвечивающей внутри «косточкой». Купец поворошил его лапой, показывая, что товар отборный, без обмана, защелкнул крышку, побулькал стремительно разбухающими щеками и смачно харкнул на замок, опечатав его белой пенистой кляксой размером с тарелку. Быстро начертил на ней какой-то знак и, выждав буквально пару секунд, постучал по «пломбе» когтем, показывая, что она полностью затвердела.
Станислав машинально кивнул, забыв, что главный здесь сейчас не он, но купец если и заметил это движение, то не понял его: у аммов оно означало волнение, а не согласие.
Несмотря на скромные размеры ящика — примерно метр на пятьдесят и тридцать, — весил он килограммов сорок. К счастью, от Михалыча требовалось лишь торжественно принять его из лап купца и поскорее всучить «младшему брату».
— Сегодняшний день принес мне удачу: у меня появились новый друг, новое знание и новая сделка, — высокопарно объявил амм на прощанье. И снисходительно добавил, обращаясь к Станиславу: — Ты можешь гордиться своим старшим братом.
— Я горжусь, — заверил его капитан и чуть было снова не прокололся: хотел одобрительно хлопнуть механика по плечу, но вовремя спохватился и, придвинувшись к Михалычу, уважительно потерся о его бок.
Напоминать, кто первым покидает дом, Лике не пришлось: «альфа-самец» так радостно рванулся к выходу, что его «семье» тоже пришлось ускориться, надеясь, что амм примет это за стремление побыстрее доставить груз.
— Ну что, вроде ничего так прошло, — оптимистично заключил Станислав, когда команда уже стояла на спине «гидрокара», а ящик был надежно пристегнут к грузовой скобе. Невзирая на позднее время, «транспорт» еще плавал, а неизменно дождливую темень разгоняли многочисленные «болотные огоньки», летающие как поодиночке, так и стайкой толкущиеся на одном месте, будто комарье. — А, парни? Чего такие мрачные-то? Выше нос, дезодорант смоется, а груз останется!
Тед скептически фыркнул. Не будь с ними Лики, он тоже отнесся бы к этому приключению с большим юмором. Но сестра, похоже, уже забыла о своей клятве и посматривала на брата мало того что с ухмылкой, так еще и с превосходством!
— Ну скажите — я молодец?! — не выдержала она.
— Молодец, — согласился Станислав. — Как ты там сказала? «Самому старому, а не старшему»?
Несмотря на добавленный в конце смешок, Лика смутилась. Работа была командной, победа тоже, и если уж приписываешь себе все заслуги, то признавай и ошибки.
— Ой, это же те самые цветные плетенки, которые мы вчера днем видели! — осенило Полину, когда «гидрокар» проплыл вблизи очередного светящегося роя. — Только сейчас в них какая-то живность набилась, они ее чем-то привлекают!
— Вот тебе и разгадка, — кисло сказал пилот. — Оказывается, это простые уличные фонари.
— Простые?! — Зоолог подпрыгнула и хлопнула ладонями, пытаясь поймать одинокого светлячка.
«Гидрокар» дернулся, водитель обернулся и неодобрительно поскреб когтем по плечу.
— Не бей лампочки, хулиганка, — перевел Станислав.
— Дэнька, ну поймай мне одну осторожненько! — заканючила Полина. — Я только посмотрю и выпущу… наверное.
Киборг проследил за ближайшим огоньком, как кошка за мухой, но сцапать его в горсть не успел. «Гидрокар» внезапно нырнул, ударился в слишком близкое дно, подпрыгнул и завертелся волчком, как огромная карусель без перил. В первую же секунду слетели все, кроме Теодора, застрявшего ногой в скобе. Метровый слой воды смягчил падение, а Дэн вообще кувыркнулся в воздухе и приземлился на ноги. Мигом оценив ситуацию, киборг бросился на черный ускользающий хвост, несколько метров на нем проволокся, потом подтянулся и встал на упор, как якорь. Остановить не остановил — зверюга была мощная, дно илистое, — но ощутимо затормозил, давая другу время выпутаться и спрыгнуть.
Тед почему-то копался, и, когда до примитивного мозга существа дошло, что кто-то его сцапал, оно перестало рваться вперед и с жутким грохотом, плеском и треском забилось на месте, поднимая в воздух тонны воды и грязи.
Космолетчики ослепли и оглохли, даже по внутренней связи не удавалось разобрать ничего, кроме смазанных воплей.
Все прекратилось так же внезапно, как и началось. Фонтан опал, и Станислав с невероятным облегчением увидел поднимающегося из воды Теодора, метрах в десяти от него — Дэна (виновато крутящего в руках содранную с хвоста чешуину размером с тарелку), а на заднем плане — отчаянно улепетывающий «гидрокар». За ним с горестным хлюпаньем мчался водитель, хотя сразу было ясно: не догонит.
— Вот долбанутая тварь! — как ни в чем не бывало заявил пилот, стряхивая с плеч и шлема перемешанные с грязью водоросли. — Чуть наш груз не утащила!
— А разве не утащила? — не поняла Лика.
— Не-а. — Тед пнул ногой что-то подводное. — Я успел отцепить. А ты чего носом хлюпаешь? Испугалась, что ли?
— Опять аллергия напала, — соврала все еще дрожащая сестра. — Док сказал принять две таблетки перед выходом, а я решила, что и одной хватит.
Станислава запоздало прошиб холодный пот: если бы драгоценный ящик унесся черт знает куда или, хуже того, разбился, это отбросило бы капитана к залогу корабля и квартиры.
— Молодцы, — пробормотал он. — Дэн, да брось ты эту гадость! Лучше скорей поднимите ящик и проверьте, все ли с ним в порядке.
— Да-да, брось ее мне! — поддержала его Полина. — Какой шикарный экспонат, засушу и повешу над кроватью!
Капитан сомневался, что оторванный у чужого коня хвост или отломанный от таксофлайера бампер являются завидным трофеем (скорее уликой), поэтому «экспонат» таки отправился в воду, а команда — пешком к космодрому, до которого оставалось не больше километра.
— Интересно, с чего он так взбеленился? Как будто его кто-то за задницу укусил! — Теодор подозрительно посмотрел на обесчешуенную Полину, но та мрачно огрызнулась:
— Может, и укусил. У любого животного есть природные враги или как минимум паразиты, регулирующие его численность. Зачем-то же купец ружье купил.
Идти стало гораздо легче: адреналин придал ногам силы и скорости. Но на этом сегодняшние злоключения команды вроде закончились, и полчаса спустя она уже бодро шлепала по лужам космодрома. Только Дэн зачем-то задержался у ворот, поставив ящик между ног, а в руках держа снятый шлем и сосредоточенно к чему-то прислушиваясь.
— Дэн, ты чего? — непонимающе окликнул его Станислав. — Устал?
— Нет.
Рыжий положил шлем на ящик (все равно голова уже мокрая, только стекло изнутри запотеет) и понес его дальше. Несмотря на шум дождя и помехи динамиков внешней связи, киборг был уверен, что слышал топот и плеск не шести пар ног, а семи. Но загадочный преследователь остановился вместе с Дэном, а когда киборг включил инфракрасное зрение, то засечь удалось только рябь на воде. Возможно, за космолетчиками просто увязался любопытный амм — хотя если бы не груз, Дэн не преминул бы познакомиться с ним поближе. DEX'ы не страдали от паранойи, они были на нее запрограммированы. Боевой киборг слишком хорошо знал, чем может обернуться незнакомый или неожиданный звук, и предпочитал разобраться с ним прежде, чем придется разбираться с его источником.
У трапа капитана поджидал сюрприз: выставленное на максимум силовое поле.
— Кто там? — сонно и подозрительно спросила Маша, когда Станислав возмущенно постучал по нему носком ботинка.
— Переустановлю! — припугнул капитан.
— Я просто Венечкин приказ выполняю, — обиженно отозвался искин, но поле убрал. — Вот его и переустанавливай!
Непривычно сердитый и обескураженный доктор действительно нуждался если не в форматировании, то в тщательной настройке.
— Этот мерзавец опять сюда приходил! — с порога доложил он.
— Какой? — растерялся капитан.
— Рожающий! Ну в смысле, у которого жена рожает.
— С каких это пор он мерзавцем стал? Ты же так ему сочувствовал.
— Больше не сочувствую! Сначала он снова упрашивал, предлагал уже пятьсот единиц, а потом разозлился и говорит: «Все равно никто с вами здесь дела иметь не станет, так что не выеживайтесь и берите, пока даю».
