— Пойдем искать клад? — спросил он.
Загадка с кладом тоже не давала покоя. Зачем Кэти подсунула ему карту? Может, все-таки попытается его соблазнить? Однако надежда на это таяла с каждым ее словом, произнесенным холодным и равнодушным тоном.
— Разумеется, герен, — ответила она. — Вам, как дракону, наверное, невыносима сама мысль — пройти мимо сокровищ, так внезапно обнаруженных в Лоханках.
— Ты даже не представляешь, насколько права, — вздохнул Гарри, беря вилку. — Сердце кровью обливается.
***
Я собиралась вести себя дружелюбно, но отстраненно, но хватило меня ненадолго. Гарри сегодня как нарочно вырядился в голубую рубашку, от которой его глаза казались осколками летнего неба, а пахло от него цветочным мылом, которое я варила сама. Может, драконы вообще не потеют? Выдав ему завтрак, я удрала на кухню и, выдохнув и прислонившись к двери спиной, досчитала до десяти.
Надо дать ему понять, что я вполне осознаю пропасть между нами. Однако слишком холодной тоже быть нельзя. Я ведь не хочу, чтобы дракон решил, что в Лоханках ему не рады, и улетел прочь, как только закончится ссылка.
Достав из шкафчика корзинку, я сложила в нее еще теплые крендельки, пару яблок, бутылку морса. Сегодня покажу ему воинский камень. Пока дойдем, солнце будет в зените. Наверняка Гарри проголодается. Мотнув головой, я мысленно исправилась: герен Гарольд Шпифонтейн. А я просто Кэти. Нельзя об этом забывать.
Когда я вышла в зал, дракон уже все доел, и тарелка блестела, словно вылизанная Шлепом.
— Что ж, если у вас нет других планов… — начала я.
— Я полностью в вашем распоряжении, рена, — сообщил Гарри, вставая.
Виктор, который снимал стулья со столов, глянул на нас с подозрением.
— Куда собрались? — поинтересовался он.
— К обеду вернемся, ты за главного, — коротко ответила я, все еще немного злясь на него за вчерашнюю выволочку.
— К Миле загляни, — попросил Виктор.
Гарри взял корзинку, но я отдернула ее на себя.
— Давай я понесу, — предложил он, обхватывая ручку.
Вот я все-таки балда: всего лишь пальцы соприкоснулись, а мои щеки уже горят.
— Не стоит утруждаться, — отказалась я.
— Рена, позвольте мне… — он потянул сильнее.
— Она не тяжелая, — пропыхтела я, вцепившись в корзину обеими руками.
— Отдай мне корзинку, Кэти! — рявкнул Гарри, и я разжала пальцы от неожиданности.
Переложив ее в другую руку, он открыл дверь и придержал ее, пропуская меня вперед.
— Если вам так угодно, герен, — процедила я, проходя мимо него.
Виктор хмыкнул нам вслед, а я, обогнув лужу, которая переливалась в солнечных лучах прямо посреди дороги, повернула налево — к дому Милы.
— Моя помощница пропала, — пояснила я Гарри, который молча шел рядом, неся корзину. — Я бы хотела заглянуть к ней, проверить, все ли в порядке. Надеюсь, вас не затруднит подождать меня немного?
— Не затруднит, — буркнул он.
Глава 11. Хочется - перехочется
Милы дома не оказалось. Я постучалась, а потом открыла незапертую дверь и, войдя внутрь, поморщилась от горького запаха полыни. Гарри, шагнувший следом, чихнул.
— Будьте здоровы, герен, — пожелала я.
— Благодарю, рена, — ответил он, но после, взяв меня за руку, развернул к себе. — Может, объяснишь, к чему эта демонстративная вежливость?
— А как иначе? — притворно удивилась я, высвобождая ладонь. — Если начну грубить клиентам, останусь без денег.
— Это из-за вчерашнего, — утвердительно произнес Гарри, пытливо разглядывая мое лицо. — Давай поговорим.
— Мы уже все выяснили, — отказалась я. — И закрепили успех бутербродом.
— Кэти, — произнес Гарри. — Мы ведь можем быть друзьями, правда?
— Правда! — радостно ухватилась я за его слова. — Друзьями мне подходит. Без всякого там…
— Но если ты не можешь… — проникновенно начал он. — Если не в силах сопротивляться нахлынувшим чувствам…
Я рассмеялась ему в лицо.
— Серьезно? — переспросила я. — Думаешь, я сгораю от тайной страсти? Едва сдерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя и не разорвать твою шелковую рубашечку? Послушай, Гарри, — снисходительно добавила я, — лучше бы тебе не выдумывать всякого. Это ты мечтаешь о поцелуях и трогаешь меня где не надо.
— Это вышло случайно, — напомнил он.
— Вот и держи свои драконьи лапы при себе!
Я отвернулась и пошла дальше, кипя от возмущения. Ладно, пусть где-то он прав, и я действительно слегка увлеклась, но заявлять такое! Неслыханная наглость!
Зайдя на кухню, я остановилась посреди разгрома. Окна, задернутые занавеской, едва пропускали свет, и грязная посуда, разбросанные травы и недоеденный кусок мяса на тарелке выглядели еще мрачнее. По мясу ползала жирная муха, и я, приглядевшись, заметила, что соус, засохший коркой, мой. Да и жаркое напоминает то самое, что Мила посчитала суховатым.
— Пахнет тут так себе, — признал Гарри, помахав рукой перед носом.
— Может быть вы, герен, вместе со своим столичным носом, подождете меня на улице? — предложила я. — Понюхаете цветочки.
Гарри даже не подумал последовать моему совету, а я склонилась над котелком, висящим в очаге, и принюхалась. Странно. Тут явно варили нечто несъедобное.
— Кровь, — заметил Гарри и, снова схватив взяв меня за руку, отдернул к себе.
На дощатом полу виднелись бурые пятна, но куда больше меня волновали мужские пальцы, вновь сомкнувшиеся на моем запястье.
— Обязательно постоянно хватать меня за руки? — поинтересовалась я.
— А почему это так тебя нервирует? — прищурил он свои лазурные глаза. — Ты ведь, вроде как, абсолютно ко мне равнодушна.
— Так и есть, — подтвердила я.
— Друзья вполне могут держаться за руки, — заметил Гарри, сплетая свои пальцы с моими. — В этом нет ничего предосудительного даже для глуши вроде ваших Ведерок.
— Лоханок, — исправила я. — Не в силах запомнить? А что до пятен, то это ведь кухня. Ясен пень, тут может быть кровь.
— Стой тут, — приказал Гарри, отпустив наконец мою ладонь, а сам пошел по кухне, принюхиваясь и заглядывая в шкафчики и темные углы.
Скрестив руки на груди, я спросила:
— Что вы пытаетесь там найти, герен Шпифонтейн?
— Муху, которую тебя укусила, — огрызнулся он.
Я шагнула за ним, но Гарри выставил руку с корзинкой.
— Стой на месте, я сказал.
— Да что ты себе позволяешь?! — вспыхнула я. — Сперва Виктор пытается мной командовать, теперь какой-то хлыщ приезжий. Думаешь, раз ты герен, то все можно? И команды раздавать, и трактирщиц тискать? Куда хочу, туда хожу! Ясно тебе?
— Теперь немного яснее, — кивнул он. — Кэти, я же не виноват, что родился гереном. И, заметь, я тебя не тискаю, хотя мне очень хочется.
Кровь прилила к моим щекам, но я не отвела взгляд.
— Хочется — перехочется, — отрезала я.
— Не факт, — цыкнул зубом Гарри. — Но, как видишь, я не отрицаю своих желаний. Просто не иду у них на поводу и держу себя в руках.
— Похвально.
— А что до команд, то я не хочу, чтобы ты влезла в темный ритуал и как-то себе навредила.
— Какой еще ритуал? — опешила я.
— Ведьмин, судя по всему, — пояснил Гарри и, передвинув на столе грязные миски, кивнул. — Видишь? Здесь был ритуальный рисунок.
Приглядевшись к поверхности стола, я и правда заметила полустертые темные линии, которые соединялись, замыкая контур.
— Немного похоже на ту схему, что ты нашел в хижине, — пробормотала я.
— Так и есть, — подтвердил Гарри, обходя стол и становясь позади меня. Вытянув руку над моим плечом, он очертил пальцем треугольник с кривой вершиной. — Этот знак используется в темных ритуалах, чтобы соприкоснуться с чем-то из иного мира. Не нравится мне это… И помощница твоя не нравится. Уволь ее, Кэти.
— Я как раз собиралась, — ответила я, стараясь не прикасаться к нему спиной. — Имей в виду, я уволю ее, потому что сама так хочу, а не потому что ты мне сказал.
