Родился ПЛАН.
Трезвому человеку такая идея в голову не пришла бы, но никто из их компании трезвым не был. А Ида тогда была вся в любви к какому-то парню, с которым ребят не знакомила, и потому в процессе не участвовала. И вот так, дружным алкогольным мозгом было принято решение начать сталкерить возможного начальника.
Дима, который в то время подрабатывал айтишником в налоговой, пошёл, так сказать, на должностное преступление. И вскоре у Сергея на руках оказались чуть ли не все данные Белозерова.
Все еще нетрезвый, он караулил Белозерова везде, где только мог. У дома. У офиса. У пиццерии. Даже умудрялся отлавливать его на стройках.
И вот, после двухнедельного преследования и общения с полицией (в то время еще милицией), которое, кстати, ни к чему не привело, ведь Сережа просто стоял с опухшей рожей и смотрел на своего будущего босса, Белозеров-таки сдался.
— Нет, ну ты точно Психич! — воскликнул он, потирая лысую макушку. — Твою бы энергию да в мирное русло.
— Возьмите меня на работу — и будет вам мирное русло.
И вот так в «НьюЭйдж» появился новый помощника секретаря, так как секретарь был уже нанят. А прозвище «Психич» закрепилось и осталось, потому что Белозеров с тех пор обращался к нему только так и никак иначе. Вполне возможно, что так он мстил за стресс от перенесенного сталкерства. Остальные сотрудники тоже пытались, но в такие моменты Сергей смотрел на них волком, и они замолкали. Никому ведь не хотелось стать объектом внимания чёртова Психа, у которого еще и фамилия была говорящей.
А Сергей, несмотря ни на что, поднимался по карьерной лестнице. Сначала занял место помощника Белозерова, потом перешел в отдел рекламы на одну из низовых должностей, когда там освободилось местечко. А затем, благодаря упорному труду и креативному подходу, дослужился до главного редактора и клещами вцепился в свое место так, что его оттуда теперь никуда не сдвинешь.
Вот только с недавних пор — с тех самых, как Белозерова переклинило старческим маразмом — никто больше не хотел работать в «НьюЭйдж». Главным образом потому, что после главного провала — ребрендинга агентства — это был уже не «НьюЭйдж». И вдвойне печально от этого было Сергею, который необдуманно принял в этом участие. Зато отныне Психич держал свой язык на поводке. Особенно в присутствие Белозерова, чтобы ничего лишнего не пошло в массы.
А случилось это пару лет назад, на утренней зимней планерке. Белозеров, который отошел от рекламного дела, больше ударившись в строительство, неожиданно нагрянул в офис и собрал всех работников в большом конференц-зале с круглым столом. Мест на всех не хватало, так что начальство расположилось за столом, а остальные работники — вдоль стен. Белозеров же встал в центре и громко принялся вещать:
— Нам нужен ребрендинг. Свежая кровь, — за окнами было еще темно, а искусственный свет подсвечивал его заметно расширившуюся лысину. — Реклама — наше детище! И, как вы знаете, за прошедшие годы наша команда стала настоящей семьей. Мы должны показать всем, что действительно относимся к нашим проектам, как к детям: любим всей душой, заботимся и возлагаем большие надежды! «НьюЭйдж» больше не отражает наш внутренний мир! Нам нужно новое имя!
Сергей сидел и крутил в руках ручку. Белозерова он слушал в пол уха, прекрасно понимая, что вся эта тирада о единстве и братстве ни к чему не приведет. Пораспинаются немного — и оставят все, как есть. А Белозеров на фоне все красочно рассказывал о важности семейных ценностей — возможно потому, что сам недавно развелся со старой женой и нашел себе новую.
Сергей покосился на Алешу, который сверлил папочку недобрым взглядом, и как-то так получилось, что в паузу между словами Белозерова-старшего вклинилась ехидная фразочка Сережи, которую ну никак не предполагалось озвучивать на большую аудиторию:
— Ага, еще РеклаМамой назови.
В свои слова Сергей вкладывал лишь издевку, но Белозеров вдруг щелкнул пальцами и выдал:
— Психич, ты же моя умница! То, что надо! Свежо! Остроумно! Креативно! А главное — отражает семейные ценности! Решено, новое название нашего агентства — РеклаМама! И слоган, — Белозеров с горящими глазами провел по воздуху руками, будто растягивая рекламный баннер: — «Позаботимся о вашей рекламе, как родная мама»! Еще и мерч запустим!
Мерч, слава богу, прогорел. Работники отказались ходить в майках «Я из РеклаМамы» и пить кофе из кружек «Кофе вкусный — у мамы, а если реклама — только от РеклаМамы!». Хотя где-то на складах — в самых дальних и темных углах — до сих пор лежат коробки с этими кружками.
В общем, с тех пор работники агентства называют свое место работы просто «Агентством» и стараются не поднимать голову вверх, потому что Белозеров настолько загорелся идеей, что изготовил огромные неоновые буквы и установил их на крышу здания. Так что позор Сергея виден с любой точки города.
И вот теперь Белозеров собрался строить отель, и Сергей боялся лишь одного: что начальство отринет все адекватные варианты и попросит чего-нибудь странненького. А он сомневался, что сможет придумать что-то настолько же дебильное, как РеклаМама. Даже для тупости нужно вдохновение.
Распрощавшись с Сашей, которая смотрела на него так, словно бедствует, а он отнимает у нее последнюю корку хлеба — у девушки всегда была потрясающе живая мимика, — Сергей направился в свой кабинет.
Презентация прошла, как говорится, «на ура», и настроение у Сергея было отличное, пока ему не повстречался Белозеров-старший, который буквально тащил своего сына с обеда в офис, а тот вяло отнекивался и пытался свалить. Вообще, Алешу Сергей считал бесхребетной нюней: в угоду папе загубил свою карьеру и прозябает теперь в рекламном агентстве, которое у него как кость в горле. Сергей видел школьные награды за конкурсы журналистики, развешанные в доме Белозерова, и медальки видел, и диплом, да и Алешу в бытность подростком тоже видел.
В отличие от своих коллег, Сергей не считал Алексея Белозерова конченным идиотом, который туп, как бревно, и не может справиться с работой. Психчинский пребывал в полной уверенности, что «Алёшенька-сынок» не более чем образ, которым Былозеров-младший пытается саботировать их работу и аккуратно подвести папочку к мысли, что Алеше в «РемлаМаме» не место, раз уж в лоб противопоставить ничего не может.
И этот потрясающий тандем со своими не менее потрясающими планами подпортил Сергею настроение по всем фронтам. А тут еще вспомнилось, что личного помощника у него уже три месяца как нет — сбежал в буквальном смысле, еще и орал, пока бежал, выставив Сергея на посмешище перед всем офисом. Единственной помощницей, которая устраивала его и не особо нервировала, была когда-то Саша, но ее повысили в должности. Причем сам же Сергей и повысил, вступившись за нее, когда решался вопрос с новым аналитиком. О чем пожалел потом не единожды, потому что найти толкового помощника — нереально.
Так что первой его мыслью, как только ему всучили теоретический проектик теоретического отеля, было найти Сашу. Он вспомнил, что она говорила что-то про кабинет, и пошел за ней туда. В итоге, ее там не оказалось, а телефон, чтобы позвонить и спросить, где она, Сергей, как на зло, забыл в машине. Он как раз бежал к машине, чтобы его забрать, когда встретил Александру в фойе.
И этот ее взгляд, как соль для незарубцевавшейся раны, разозлил его еще больше. И все не отпускал на пару со словами Иды. Саша и Ида, как две гиены-падальщицы пытались разорвать его мозг, даже не зная об этом.
Вот нет во взгляде Саши и намека на чувства к нему великому, и умом Сергей это понимал. А червячок сомнения точил изнутри.
А Сергей не любил сомневаться. Ни в себе, ни в людях.
Ему нужно было убедиться. И он обязательно придумает как. Ведь креативное мышление никто не отменял.
Сергей был настолько погружен в дилемму Саша-Сережа плюс Ида, что не сразу заметил Мочалина. Парень притаился возле двери Психчинского, как Нина в прошлый раз за кустами. Вот только в этот раз сомнений быть не могло, Серафим здесь точно из-за Сергея. Да и на шпиона Серафим похож не был: скорее на зажатого и стеснительно младшего брата, караулящего старшего у школы.
