– И что ты ему там наплел? – покосилась я на Шету, невозмутимо вышагивающего рядом и, кажется, вполне довольного собой.
– Ну ты же слышала. Сказал, что мы поженимся тайно. Это для того, чтобы он не рассказывал о нас на каждом шагу.
– Это ты хорошо придумал, – согласилась я.
– Ага-а, – довольно протянул дракончик, он же липовый ректор Дакар, но после его следующих слов меня чуть инфаркт не хватил. – Сказал, что у нас скоро пополнение будет, вот и торопимся все по-тихому сделать.
Я застыла на месте с открытым ртом, пока этот наглец продолжал двигаться дальше.
– Что-что ты сказал? – ошарашенно переспросила я, все еще думая, что мне послышалось.
– Правда, здорово я придумал? – Ректор Дакар, стоявший передо мной, улыбался неестественно широкой улыбкой, но я смотрела не мигая, пока передо мной снова не появилась мордочка Шеты, и взмахнула рукой, запуская камнем с земли прямо в него.
– Эй! – воскликнул дракончик, подпрыгивая и потирая ушибленную лапу. – Ты чего?
– Я тебя сейчас убью, а потом тебя убьет Дакар, а потом снова я.
И не щадя бессовестного духа, погнала его вперед по улице, забрасывая камнями. Тот торопился, практически бежал, уворачиваясь, но взлететь не мог, чтобы не раскрыть нас. В результате пришлось прекратить, чтобы не привлекать внимания окружающих. И я отозвала магию, но лишь до городских ворот, миновав которые, собиралась действительно убить дракончика. Свадьба с Дакаром! Пополнение! Это же надо было придумать!
– Ну, Юна… Ну ты чего… Да он даже имени твоего не знает, думает, что ты Лилия какая-то, не знает, что ты в академии учишься. Ректор ни за что не догадается.
– Конечно, не догадается. А друг у него настолько тупой, что не поймет, раз у девушки красные пряди в волосах, она еще учится в академии и магия огня у нее не так давно проснулась, – едко заметила я, совсем не собираясь прощать дракончика. Лучше бы я действительно к ректору пошла, чем соглашалась на побег с Шетой.
– А ведь классно пошалили, – захихикал Шета.
Поскольку ворота остались позади, я снова взмахнула рукой, запуская в Шету камнем. И еще одним, и еще, и так далее, вынуждая дракончика ойкая бежать впереди, пока он не сбросил иллюзию и не взмыл вверх, паря надо мной в попытке избежать возмездия.
Очень хотелось запустить в него еще чем-нибудь, например, огненным шаром. Но помня неудачный опыт воздействия магией на дракончика, воздержалась, опасаясь, что он может вырасти еще сильней, и мне потом придется объяснять ректору, почему дракон не помещается в замке.
И тут я вспомнила, что по академии бродит влюбленный Исар под воздействием экспериментального вечного приворота Айка, и мне стало совсем плохо. При нынешнем положении дел не дожить мне до выпуска из академии, а уж при наличии рядом Шеты, всегда готового «помочь», и до конца учебного года не дотяну.
Вернулись мы тем же путем. Сначала Шета провел небольшую разведку, и убедившись, что никого нет, перебросил меня через стену, после чего мы молча направились к общежитию. Я дулась на дракончика, а он шел рядом, повесив уши. Похоже, прохвост наконец-то осознал свою вину.
– Юна… – жалобно начал он.
– Я с тобой не разговариваю! – категорично отрезала я.
– Ну, Юна-а, – протянул Шета.
Я молчала, непреклонная в своем решении не разговаривать с ушастым нахалом, оклеветавшим меня перед честным народом.
– В башню меня проводишь? А то ведь я могу и пошалить по дороге, – переменив тактику, начал шантажировать дракон, чем вовсе не заслужил мое прощение. Сухо кивнув, я продолжала идти к своей комнате. Сначала нужно было скрыть улику, а точнее, платье, прежде чем двигаться в сторону кабинета ректора.
Шету, полного раскаяния, оставила за дверью и, войдя в комнату, увидела недовольную Айлин, сразу поняв, что опять облажалась.
– Что это у тебя? – недовольно спросила подруга, увидев сверток.
– Платье, – ответила я, опуская покупку на свою кровать.
– Отпросилась, значит, и без меня пошла, – обиженно заметила девушка.
– Меня ректор заставил, – вздохнула я и решилась на ложь во имя спасения дружбы. – В наказание я пошла вместе с ним.
– Что-о? – Айлин ожила, уставившись на меня с любопытством. – Ты с самим Дакаром платье выбирала?
Я лишь пожала плечами. Фактически можно было сказать и так, ведь все окружающие видели иллюзию, заставившую их верить, что в городе со мной был сам ректор.
– Поверь, интересного мало и приятного тоже.
Айлин уже распаковывала сверток, чтоб посмотреть на платье, а я заволновалась о проказнике, оставленном в коридоре.
– Я отойду на секундочку, а потом вернусь и примерю, – пообещала я подруге, выскальзывая за дверь. Дракончик, полный раскаяния, продолжал оставаться на месте. Ничего ему не говоря, я двинулась в обратную сторону, намереваясь проводить до башни.
– Ну, Юна-а, – снова начал канючить он, – ну прости-и.
– Честь мою опорочил, – проворчала я, – а теперь прости?
– Ну, Юна, я думал, будет весело.
Мы поднялись по лестнице в коридор, где находились башня и спальня ректора.
– Все, проводила, – отрезала я. – Надеюсь, на сегодня нашалился?
– Нашалился, – послушно подтвердил Шета.
– Это как ты нашалился? – послышалось за нашей спиной и оглянувшись, я увидела на лестнице ректора.
– В прятки играли, – ответила я, прежде чем дракончик что-то смог сказать.
– Ага, – тут же поддакнул Шета.
– Если бы он действительно «нашалился», то попросту бы исчез, – настороженно заявил ректор. – Признавайтесь, что вы оба натворили.
– Ничего! – слишком поспешно заявил Шета, продолжая притворяться невинным дракончиком. На ректора, как и на меня несколько минут назад, это не подействовало.
Дакар перевел подозрительный взгляд на меня, а я почувствовала, как мурашки побежали по коже, когда вспомнила сегодняшнюю иллюзию, за которой скрывался Шета.
– Вы что-то спалили? – не сдавался ректор.
– Нет, – устало ответила я. В угадайку мы могли играть долго, потому что у ректора фантазии не хватит догадаться, как сегодня пошалил Шета.
– Сломали? – продолжал он пытаться угадать.
– Нет, – ответили мы уже хором.
Подняв руку к подбородку, ректор потер его, изучая нас, а потом вздрогнул и посмотрел с ужасом.
– Покалечили кого-то?!
– Нет! – еще громче воскликнули мы, переглядываясь.
– Слава богу, – выдохнул мужчина. – Так что случилось?
– Она на меня обиделась, – внезапно пожаловался Шета и ткнул в мою сторону лапкой. – Я пытался ее покатать на заднем дворе академии и уронил в грязь.
– В грязь? – Ректор оглядел меня с ног до головы. Одежда конечно же была помятой и местами даже грязноватой, если приглядеться. Хоть я и постаралась после падения исправить это всеми силами.
– Это правда? – уточнил Дакар уже у меня, внимательно посмотрев мне в глаза. Помня его фокусы, я сфокусировалась на его носе, не желая быть загипнотизированной.
– Да, до сих пор все болит.
– Детский сад, – вздохнул ректор и поднялся на пролет выше, обходя нас, чтобы скрыться в своей спальне.
Шета хихикнул, и в моей голове промелькнула мысль, что последняя реплика ректора был ближе всего к действительности.
– Как я выкрутился! – зашептал мне Шета, но стих под моим пристальным взглядом и потащился в башню. Я же поплелась в комнату, где меня ждала Айлин, чувствуя себя ужасно вымотанной.
Следующий день прошел в приготовлениях и мысленных муках. Мы с Айлин нашли мне подходящие туфли. Девушка думала, что вопрос о моем походе на бал решен, я же в свою очередь знала, что никакого разрешения от ректора у меня нет, но идти к нему по-прежнему не хотелось. А вдруг не отпустит? Тогда я подведу родных, которые ждали меня дома, чтобы потом вместе поехать во дворец. Терзаемая сомнениями, я смотрела в окно, пока не решилась рискнуть. Праздник пяти стихий был свободным днем, а значит, занятий в академии не будет и многие ученики уйдут гулять в город. Я внаглую проскользну мимо Гутора, а если остановит, покажу ему приглашение. Наш завхоз испытывает благоговение к начальству, не говоря уже о короле, и против королевского приглашения ничего не скажет, спокойно выпустив меня наружу.
День икс начинался очень даже удачно. Рано утром в нашу дверь постучали, и когда я, сонная, открыла, то увидела на пороге Айка.
– С праздником пяти стихий, – довольно вымолвил он, протягивая мне небольшой пузырек, обвязанный ленточкой. Я взяла подарок.
– Это то, что я думаю? – поинтересовалась я, разглядывая прозрачную жидкость, на вид ничем не отличавшуюся от воды.
