– Привет, – прошептала я.
Мне не ответили, а я…
– Видите вон того придурка? – Белочки глянули, куда указывала, узрели Волка. – Как думаете, что можно сделать, чтоб ему жизнь медом не казалась?
Нет, ну до чего медовуха доводит – вот уже и с животиной всяческой беседы веду.
И тут случилось нечто! Среди белок показался бельчонок, поднял обеими лапками шишку и тоненьким голосочком:
– А ты его по макушке ать!
Наверное, будь я в другом состоянии, я бы удивилась, а так:
– Палево, – говорю задумчиво. – Сразу смекнут, что белки, а потом вы пострадаете.
– Утикем, – важно сказала одна толстая белка, смешно подергивая носиком.
Я посмотрела на белок, на няшек, на белок, снова на няшек и приняла решение:
– Бей супостаптов окаянных, но с разных позиций!
Тихо хихикая, зверьки разбежались по деревьям и заняли стратегические ветки. Я же, сорвав пару шишек, полетела наносить первый удар.
– Опять навоз. – Вовчинский наклонился над кучкой темной субстанции. – Коровий.
– И? – лениво поинтересовался Жека.
– Навоз есть, следов нет! – Волк наклонился ниже, присматриваясь к экскрементам.
Удобно так наклонился, оставив беззащитным левое полупопие. Нет, ну глупо было бы с моей стороны упустить такой момент.
Прицел, замах, бросок!
Шишка полетела аккурат в цель! Далее последовал вскрик, неожиданно тоненьким голоском, Вовчинский не удержался, пошатнулся… И с тихим «чавк» наглая рожа встретилась с отборным навозом!
Рев, подскочивший и отплевывающийся Вовчинский, громко ржущий Жека и тихо ухахатывающиеся деревья! Белочки хохотали так, что едва не попадали. А мне почему-то смешно не было, вообще как-то было страшновато, Вовчинский, он когда злой…
– Уродская живность! – послышался рев пытавшегося вытереть морду Волка. – Спалю и вас, и ваш лес, к дриадским проклятым!
Пьяная ведьма собиралась вмешаться, но… зря он так с белками, ох зря… В следующее мгновение Вовчинский понял две вещи – у белочек прицел очень хороший, и белочки любят грызть орешки… Все орешки! И то, что по форме на орешки похоже – тоже любят… погрызть!
То, как Жека отрывал одну белку собственно от вовчинских орешков, никто и никогда уже не забудет, а я поняла одно – свидания с Волком мне теперь явно не грозят, выбыл Волк из брачных игр надо-о-олго.
Вишневский, окутав пострадавшего зеленоватым коконом, вызвал дорожку и вскоре уносился, сидя на корточках перед не перестающим выть Вовчинским. На соснах танцевали и пели воинственные песни белочки, и, судя по услышанному, следующую пожаловавшую к ним куницу ждал большой сюрприз.
А пьяная ведьма скомандовала метле:
– На поиск новой няшки.
Послушный эскалатор ведьминской мести приступил к перемещению меня на место нахождения следующей жертвы.
Не прошло и десяти минут, как метла зависла у ручья. Ручей был мелкий, лесной, вытекал из-под корней деревьев и утекал в них же, метров через пятьдесят. На берегу ручья сидел Костя Львовский, опять же прозвища не ведаю. Сидел задумчиво, рисуя палочкой какой-то символ на земле. Так как я никаких личных претензий конкретно к нему не имела, то и с местью не спешила. И тут случилось нечто – в ручье появился водный бугор, он все рос и рос, а в итоге сформировалась фигура парня, и из ручья на землю ступил Руслан Заремский, он же Водяной!
– Нашел? – лениво спросил Костя.
– Нет, – последовал недовольный ответ. – Но в лесу она точно была, эта инфа подтвердилась. Правда, я не понял, почему богатырь о ней с конем своим говорил, причем обсуждали ноги и белье.
– Э?.. – протянул Костя. – А чего это наша ведьма перед ними ногами светила?
– Офигела! – зло ответил Водяной.
Ну нормально, да? Мои ноги, кому хочу, тому и показываю!
– Может, малышка просто не в курсе? – задумчиво вопросил словно у самого себя Водяной. – Мастер, насколько я понял, в законах лошара, а Князь, видимо, не счел нужным ей объяснить.
Меня так и подмывало спросить: «Объяснить что?!» – но молчу, конспирация превыше всего.
– В любом случае ведьма наша. – Костя встал, отшвырнул палочку. – А лично я против, чтобы моя ведьма светила ногами перед всякими… с богатырской клячей.
– Аналогично, – поддержал Водяной. – Перед нами хоть в бикини, хоть без, а вне круга дресс-код будет жестким.
О великая богиня феминизма – это что такое вообще я сейчас слышу!
– Лично я за то, чтобы «без». – Костя усмехнулся. – И чтобы я первый.
– Первый будет Князь. – Водяной размял плечи, потянул шею. – А за партию номер два я готов побороться. Пошли, время.
Я чуть с метлы не свалилась!
А эти двое, которые в гоблинском переводе звались бы «удоды обынавенные», призвали тропу, продолжая обсуждение моей персоны!
– Мм-м, как думаешь, паранджа ей пойдет? – посмеиваясь, спросил Водяной.
– Самое то, уверен, все одобрят, – с ухмылкой ответил Костя, вскидывая руку, – а под паранджой чулки, корсет и стринги… хотя лучше без них, там есть на что посмотреть.
И все, больше я не злилась, я смотрела на искривляющееся пространство и знала, что произойдет дальше, – сейчас тропка начнет поднимать их резко вверх, и головы эти… эти… сауроны озабоченные поднимать не будут!
Быстрый осмотр территории, нахождение обломанной ветки подходящей толщины, и обозленная ведьма заняла позицию «К встрече гадов всегда готов!».
Дорожка подстелилась под ноги жестоко поправших основы феминизма и резко потянула их вверх. Злая ведьма выставила палку. Встреча шовинизм vs феминизм произошла на уровне верхушки сосны и ознаменовалась русским отборным матом, искрами из глаз у некоторых, повторным матом и рывком дорожки, которая унесла болезных по заданному направлению.
Мат слышался еще долго.
– «У вас несчастные случаи на стройке были?» – второй раз уже великие слова из незабвенной киноленты пришлись так кстати. И не менее мрачно пообещала, глядя на улетающих и держащихся за голову парней: – Будут!
И мы с метлой полетели гасить следующих – без сомнений и сожалений. А вообще кипец гадам, я же еще ремонт делать буду, а ремонт – это дело травмоопасное!
Самое обидное, что больше фэнтези командос в лесу не было – метла меня к домику на краю темного леса принесла и у мосточка через речку замерла. Пришлось слезать с летательного средства, обнаруживать, что мир странно покачивается, и идти на продолжение разборок. Мне лично в данный момент было море по колено, а разборки – самое то, чтобы развеяться, но… Но тут возникло странное «но»!
«Но» образовалось прямо на дорожке, сверкая огнем и слепя светом. И это самое «но» певучим гласом вопросило:
– Что я могу сделать для тебя, дева огневолосая?!
– Ик, – выдала пьяная ведьма, пытаясь сфокусировать взгляд на чуде.
Взгляд не фокусировался, зато я отчетливо видела, как шатается мосточек через молочную речку. И почему-то попросила:
– А сжечь можете?
Огненное создание с сомнением кивнуло.
– Ага. – Метла улетела, так что стояла я без опоры, что для сохранения равновесия оказалось не полезным, и теперь меня шатало, как матроса в шторм. – А можете сжечь так, чтобы я сначала прошла, а потом вы, а после, когда какая няшка ступит на мост, он бы обрушился?
Мир продолжал ходуном ходить, а огненное чудо протянуло:
– Могу… А «няшки» – это кто?
– Няшки? А, – я махнула рукой, от чего заштормило сильнее, – эти, которые злые и подлые ворюги.
– Супостаты окаянные! – с ходу сообразило чудо.
– Они, – кивнула я и, шатаясь, побрела к мосточку.
Как брела через речку – история отдельная, но я дошла! И едва перешла на другой берег – позади полыхнуло огнем. Обернувшись, узрела мост – мост стоял, молча ожидая жертву ведьминского произвола.
Дело сделано! Люблю сказочные чуда!
И стараясь идти ровно, я направилась в круглый домик с красной черепичной крышей!
В голове звучала заводная песенка «Она опасна», к слову, я ее и напевала, распахивая двери.
– Она опасна – это всем ясно!
Бах! Дверь была распахнута, а я продолжала напевать:
– Твои потуги укротить ее напрасны!
Она не то чтобы стерва,
Просто любит потрепать нервы!
Мое эпическое появление осталось незамеченным! То ли никого не было на месте, то ли заняты, жаль, такая песенка пропала даром. И стараясь не хихикать, я прокралась по коридору и замерла, услышав:
– Я не могу понять, Мастер, ощущение, что вся Терра объединилась против нас. – Низкий голос Жеки.
– Этого быть не может. – Бас Георгия Денисовича не узнать было невозможно. – Для объединения им нужен лидер, лидером, способным возглавить и нечисть, и лесных зверей, может стать только опытная баба Яга, а таковых нет как минимум на расстоянии девяти дней птичьего полета.
– А как вы объясните кровожадность белок, Мастер? – Все тот же Жека.
– Магнит, – интересная кликуха у хлопчика, – белки, за исключением рожденных в Приморье, не разговаривают и не атакуют стаей. Это бред. Для того, чтобы белки смогли заговорить, им нужно услышать Слово истинной ведьмы в полной силе и в соответствующем возрасте. Тебе такие известны?
