Разлив остатки кофе по кружкам и залив кипятком ролтон, я села за стол. Стажёрка таким тоскливым взглядом смотрела на то, как я ем, что в какой-то момент до меня доперло и махнув рукой сказала:
– Тарелки над раковиной. Чайник ещё горячий, – и продолжила есть.
В целом, я человек гостеприимный, правда гости у меня бывают редко, так что я как-то забыла предложить Нине не самую полезную пищу богов. Хоть кофе ей поставила – уже хорошо.
– Спасибо, – неуверенно произнесла Нина, улыбаясь лишь уголками губ, будто опасаясь того, как я могу отреагировать на её улыбку.
Пока стажёрка хозяйничала на кухне, я доела заваренный супчик и взялась за сухой. Доза глюконата натрия немного притупила чувство негодования. Когда Нина вернулась к столу, двумя руками держа горячую тарелку, я тяжело вздохнула и произнесла:
– Ладно, Яйцева. Предлагаю забыть прошлую ночь, как страшный сон. Я помалкиваю о твоей любви к Мочалину, сталкерских наклонностях и неудачных попытках приворота. А ты держишь язык за зубами по поводу моих занятий на стороне и забываешь дорогу к маминому дому, – понимая, что мои слова в некотором роде звучат, как угроза, я решила немного их сгладить: – Мне кажется, это будет честно.
– Да я и не против, – пожала плечами Нина. – Просто не понимаю, почему вы так шифруетесь? То, что вы делаете, это же удивительно! Я даже сочинения в школе с трудом писала, всегда с интернета списывая, поэтому для меня авторы прямо как небожители какие-то.
– Нин, – я сделала большой глоток крепкого кофе, – я не шифруюсь. Просто не хочу выносить свои увлечения на всеобщее обозрение.
Да уж… слова прозвучали как-то странно, особенно в моем исполнении. От них так и воняло двойными стандартами. Для людей с «Блокнета» Удачливая Ведьма была лишь образом – ведьмочкой в стиле поп-арт с классными и забавными рассказами, – а не живым человеком. И я не горела желанием раскрывать свою личность. Каким бы странным это не казалось, но я никогда не любила лезть в биографию авторов, ведь для меня всегда на первом месте стояла история, а не то, кто её написал.
Хотя я прекрасно понимаю людей, которые вгрызаются в биографию автора и пытаются понять, какие моменты из его жизни получили продолжение в его книгах. Так, к примеру, меня занесло в один книжный клуб, где ребята по выходным собирались и обсуждали книги. И я умудрилась поругаться, чуть не подравшись, на тему книг Джека Лондона.
Я никогда не любила тему самоубийства в литературе. Да, мне нравится иногда покушать стёклышка, но в то же время всегда хочется получить чувство веры в лучшее. А книги Лондона этого, по понятным причинам, не дают.
Вот я и сцепилась с парнем, пытаясь ему объяснить, что книга о саморазвитии и личностном росте, имеющая в себе подвязку к разочарованию в жизни, не должна заканчивать последним заплывом в море. Он же, говоря о личности автора и его судьбе, пытался объяснить мне, что другого финала не могло и быть.
Именно поэтому, зная, что такие люди часто встречаются, на данном этапе своей жизни я не хотела публичности, чтобы кто-то пытался анализировать меня, как личность, оправдывая поступки героев личностью автора.
Примерно это я и попыталась объяснить Нине, стараясь не привязывать сюда маму, потому что Марфа Васильевна была лишь составной частью причины, а не её основой.
А Нина кивала и, кажется, понимала.
– Да… Фимочка тоже говорил что-то подобное.
– Он писатель? – удивилась я, потому ничего подобного из вчерашних слезливых историй Нины не помнила. Во всем, что вчера рассказывала Нина, вообще было мало смысла и логики, потому что её пьяный мозг постоянно прыгал с темы на тему: то она пела дифирамбы его рукам, то рассказывала, что он живёт в лесу – и всё это в одном предложении.
– Нет, – Нина нервно хохотнула, накручивая на вилку лапшички. – Он скорее художник.
– А-а-а, – протянула я. – Так это не новость.
Нина неуверенно улыбнулась, а щёки её запылали.
– Он рисует комиксы…
– Вау! Молодец! – поддержала я, не понимая причины странного тона стажёрки.
– Эротического содержания, – продолжила Нина, и в этот момент у меня мозг завис.
Вот не вязался в моем представление тихий Фимочка, как назвала его Нина, с образом художника хентая. Благо, я хоть кофе не пила в этот момент, а то подавилась бы.
– Так, Нина. А вот с этого момента давай по порядку всё рассказывай. И, я тебя прошу, добавь в свой рассказ чуть больше структуры, пожалуйста.
Нина вздохнула и принялась говорить, честно пытаясь быть максимально последовательной.
Глава 21.2 Ведьма и история одного преследования
В день, когда я стала причиной разбитого носа Серёжи, Нина, окончательно отчаявшись, заделалась сталкером и решила, так сказать, брать быка за рога.
Стажёрка, прекрасно понимая, что её могут послать, всё же решилась подкараулить Фимочку после работы и поговорить с ним по душам, раз уж намёков и томных взглядов парень не понимал.
В этом плане я была солидарна с Серафимом: если бы Псих бросал на меня какие-то взгляды, а не сказал о своей симпатии в лоб, до меня могло бы и не дойти, что он во мне заинтересован. И это с учётом того, что в моем роду есть ведьмы, что как бы подразумевает, что я должна быть сообразительной в таких вопросах благодаря наличию чуйки.
Так что мне было даже жаль парня, который, скорее всего, просто не понимал, что от него надо эффектной блондинке. В этом плане решение Нины всё же поговорить с человеком и обозначить свою позицию, возможно, было верным. И всё бы ничего, если бы не череда событий, последовавших после принятия этого решения.
В тот день Нина после работы караулила Серафима у главного входа Агентства. Она планировала как бы невзначай столкнуться с ним, мол, да я просто стою курю никого не трогаю. Такая вот была бы своеобразная инсценировка первой встречи. Однако Серафим в тот день неожиданно задерживался, поэтому стоять Нине пришлось долго. На неё уже даже начинали коситься другие сотрудники здания, а потому через какое-то время девушка спряталась за клумбой, играя в шпионку, чтобы не привлекать лишнего внимания.
Когда Мочалин таки вышел с работы, на ходу вставляя наушники в уши, то Нины, конечно же, не заметил и со спокойным сердцем пошёл к автобусной остановке. В этот момент Яйцевой следовало смириться с неудачей и отправиться домой, но Нина была не таким человеком, чтобы бросать начатое на полпути. Поэтому она решила так же случайно столкнуться с предметом воздыхания на остановке, разыграв сценку «О, вы тоже едете домой? Как хорошо, что нам по пути!».
Но Вселенная, похоже, была против подобных спектаклей.
Мало того, что у Мочалина был достаточно широкий шаг и Яйцева банально не поспевала за ним на каблуках, так ещё и автобус его уже стоял на остановке, из-за чего парень побежал, чтобы не ждать другой. Нина, естественно, бежать не могла, да ещё и ногу чуть не подвернула, пытаясь угнаться за Серафимом.
Это мог бы быть потрясающий финал истории про никудышную сталкершу, если бы не такси, остановившееся рядом, чтобы высадить пассажирку.
Нина, прижимая сумочку к груди, пулей побежала – ну, как могла – к белой машине и без приглашения заскочила на пассажирское сиденье.
– Поезжайте за автобусом! – приказала стажёрка офигевшему водителю.
Но тот не спешил ехать.
– И вам добрый день, девушка. У меня вообще-то другие заказы на очереди – вызовите себе новое такси!
– Послушайте, я вам по тройному тарифу заплачу, только, пожалуйста, поезжайте! - взмолилась Нина, хлопая своими длиннющими ресницами.
Не знаю, что сработало в тот момент – финансовый мотиватор, томный взгляд красивой девушки или их совокупность, – но водитель поехал.
А у меня назрел вопрос к Вселенной: она их сводит или всё-таки разводит? Потому что я уже запуталась. Вслух я, конечно, озвучивать это не стала. Лишь сидела пила кофе и чувствовала себя так, словно мне рассказывают сюжет блокбастера. Не хватает только спецэффектов и звукового сопровождения.
