Покончив с ужином и сложив все обратно на поднос, решил, что настало время вливаться в общество и сменить одежду. С трудом разобравшись как правильно открывать чертов сундук, а всего лишь надо было убрать крючок с гвоздика, который почему-то находился с боку, вытащил все содержимое на матрас. Выбор был не велик, но жаловаться в данной ситуации просто бессовестно. Белая плотная рубашка, сделанная из какой-то легкой и нежной на ощупь ткани, манжеты и воротник которой были прострочены желтыми нитками, довольно свободные серые штаны, без единого кармана, и такие же шлепки, как и у хозяина дома, в комплект так же входило три пары трусов, они были чуть больше моих и немного отличались материалом, но в целом были довольно сносными.
Сняв с себя все старое вдруг осознал, что песка и грязи на мне, как и не было, лишь майка из белой превратилась в серую, видимо меня помыли, прежде чем складывать на чистую постель, от такой мысли по телу пробежали мурашки, ко всему прочему, рана на левой руке, была обработана и перебинтована, значит хозяин позаботился и об этом. Нацепив новые вещи, при этом оставив все старые покоиться на матрасе, я взял поднос и вышел из комнаты.
Посмотрев в разные стороны, я понял, что коридор был широкий и длинный, и что было тут по меньшей мере двадцать комнат, десять на моей стороне и столько же на противоположной, и у каждой из них на небольшом крючке висел ручной светильник. Значит находился я не в частном доме, а в каком-то местном отеле, ну или просто у господина Овала была большая семья.
Пройдя на лево и обнаружив лестницу, спустился по ней. Внизу увидел сидящего за столом спиной ко мне хозяина, пьющего из большого стакана и читающего какие-то бумаги. Услышав шаги, он обернулся.
- Поставь поднос на стойку, – он указал мне место рукой, – и присаживайся.
Спустившись с лестницы увидел справа от себя деревянную барную стойку, с приставными к ней пятью табуретами с высокой спинкой, за которой находились полки с пузатыми бутылками, стаканами и деревянными кружками. Поставив поднос на широкую столешницу, подошел к столу и сев на против Овала, украдкой оглядел комнату.
Мы находились в довольно большом помещение, здесь было около двадцати круглых столов, возле которых стояло по четыре табуретки, при этом сделанных из дерева. Это первый дом, который не был из песка, по крайне мере из тех, что я видел, стены и пол, были сложены из довольно толстых досок, даже несмотря на то, что в некоторых местах они имели дырки и вмятины, все выглядело достаточно крепким. На потолке в отдаление друг от друга весело три люстры, только вместо лампочек у них были большие свечки, по пять в каждом канделябре. Справа от барной стойки находились двусторонние двери, ведущие в другую комнату, они были плотно закрыты, поэтому разглядеть, что было за ним, невозможно. На против же нее тоже была дверь, но уже более привычная, с ручкой виде кольца и замочной скважиной, видимо она была входная.
- Ну, молодой человек, – Овал пробежал по мне глазами сверху вниз, – вижу тебе уже лучше, да и одежда подошла, тогда ответь мне пожалуйста, как тебя сюда занесло?
Я поднял голову, и мы на миг встретились глазами. В его зеленых глазах не было не призрение, не упрека, никакой либо злобы или настороженности, они выглядели очень уставшими, но при это добрыми.
- Господин Овал, – я посчитал, что так будет правильнее обратиться, – я не знаю, как сюда попал, больше того, даже не знаю где нахожусь.
- Все-таки мне не показалось, – Овал зацокал и покачал головой, – ты не местный да?
Ну наконец-то, меня поняли.
- Да, – залепетал я, – мне даже кажется, что я вообще из другого мира.
- Видимо это ответ да, – Овал тяжело вздохнул, – ведь язык мне твой незнаком и не понятен, уж прости.
Это было неприлично, но я закатил глаза и громко выдохнул. Это был конец. Я находился в мире, где меня не понимают, но зато по каким-то неведомым причинам, я всех прекрасно понимал. Что мне теперь было делать, я не имел не малейшего понятия. Вернуться в свое измерение, или на свою планету, мне не удастся, ведь я даже не понимаю, как попал сюда, выжить тоже не получиться, из-за полного незнания этого мира. В общем, подводя итог, моя жизнь кончиться на чужбине, в дали от дома, родственников и друзей.
- Слушай, забыл сказать, – Овал сделал глоток из стакана и его лицо стало в разы серьезнее, – ко мне заходил патруль, говорили, что ищут беглеца, одетого точно также как ты. Ты что-то успел натворить?
Я чувствовал, как глаза лезут из орбит, руки начинают потеть, а ноги становится холодными, видимо помру я раньше, чем планировал. Энергично мотая головой и строя самые невинные рожи, таким образом, я пытался объяснить, что являюсь самым мирным и безопасным существом на этой земле.
- Что же, я тебе верю, – Овал добро улыбнулся, – ты не похож не на убийцу, не на вора, поэтому я отослал их прочь, сказав, что ничего не знаю и никого не видел. Я так полагаю, тебя занесло к нам случайно да?
Я кивнул, случайно, это было еще мягко сказано.
- Знаешь, – сказал Овал после небольшой паузы, – я думаю ты хороший парень. Я смотрю в твои глаза и не вижу в них не коварного умысла, не намерения причинить кому-то вред, в них отражается только страх. Поэтому у меня есть к тебе предложение, пойдешь ко мне в трактир? Мне как раз не хватает пары рук, а тебе явно нужен кров, еда, да и чтобы стражники не беспокоили.
За сегодняшний день я удивлялся больше, чем за все года своей жизни. Как мне казалось, со стороны Овала, брать на работу парня, найденного несколько часов назад, в один трусах и майки, с огромным синяком на лице, с порезанной рукой, да к тому же которого он не понимает, форменное безумие. Но примерно прикинув в голове план дальнейших действий, которого собственно не было, решил согласиться на работу, нельзя была упускать такую возможность, хоть и столь сомнительную. Идти куда-то это смерти подобно, а искать того, кто сможет вернуть меня обратно, в незнакомом мире, да еще когда тебя не понимают, просто нереально, поэтому нужно цепляться за этот шанс.
- Ну вот и славно, – он хлопнул в ладоши, – платить тебе буду каждый день по тридцать медяков, жить будешь в той комнате, где ты отдыхал, завтрак, обед и ужин каждый день, подавать будут здесь. Твои обязанности тебе расскажут завтра, а пока возвращайся в комнату и отдохни, утром за тобой придут.
Последняя фраза прозвучал чуть жутковато, но общего настроя это не испортило. Встав, я сделал самый низкий поклон, на который был способен, тем самым выражая непомерную благодарность моему спасителю, а теперь и начальнику, а после японских благодарностей, последовав умному совету, отправился в свою опочивальню.
Зайдя в свою комнату закрыл за собой дверь и громко выдохнул, толи от усталости, толи от сложившейся ситуации. Подняв голову, я посмотрел в зеркало и увидел странную картину. Там, где на лице должен был быть синяк, оставленный двухметровым косметологом, все прошло, как будто меня и не били. Дотронувшись до разбитого локтя обнаружил, что и он как новый, а на размотав бинты на руке, увидел, что на месте свежего пореза, уже был почти не заметный шрам, да, маленькие, а все же плюсы, которые я раньше почему-то не заметил.
Подойдя к окну и оперившись ладонями на подоконник, начал разглядывать горы, от их вида я начал немного успокаиваться, будто постигал вселенскую гармонию. Последние два дня моей жизни, прошли интереснее чем мои двадцать пять лет однообразного существования. Я в первые подрался, хотя это дракой сложно назвать, попал черт знает куда, убегал от стражей, вроде как, правопорядка, и устроился на серьёзную работу в другом мире, ну и конечно увидел небесного гиганта. Да, если удастся вернуться, то мне никто не поверит, ведь это звучит безумно и до ужаса надуманно.
За окном окончательно стемнело и небо наполнилось множеством звезд, луны или чего-то подобного видно не было, внизу наконец появился одинокий человек с факелом, он ходил вдоль деревянных столбов, тянувшихся по всей улице, и поджигал масленые светильники.
