Батареи в помещении роты были еле-еле теплые, можно было и не пытаться их щупать, из-за 100 % риска примерзнуть или обморозиться. Складывалось такое впечатление, что горячая вода из училищной котельной не успевала добежать до ближайшего здания, как уже остывала в трубах, возлежащих в промерзшей насквозь земле. В наши замерзшие головы лезли дурные мысли, что остыла вся планета Земля! Целиком! Повсеместно! Вот ужас то, а?!
Почистить зубы или банально умыться — считалось подвигом. Повторить судьбу генерала Карбышева никому не хотелось, ибо вода из крана текла не просто холодная, а супермегагипер ледяная. Она походила на некую густую субстанцию с пограничными физическими свойствами. От любого контакта с такой водой, кожу рук и лица мгновенно обжигало нестерпимым холодом. А при малейшей попытке прополоскать рот, чтобы почистить зубы, их — в смысле, зубы начинало ломить вплоть до корней. Мде…
Тут уже не до личной гигиены и санитарии, из двух зол надо выбирать меньшее. Будем надеяться, что всякая хренотень, типа вшей, чесотки, бактерий, микробов и прочей мерзости — достаточно теплолюбивая дрянь, и поэтому уже давно и благополучно вымерла от таких скотских условий.
Нет, ну что за «блядство»?! Что за климат, я вас спрашиваю?! Как в таких условиях можно жить или просто и тупо, банально выживать?! Ась?! От проклятого и всепроникающего холода ведь никуда не спрячешься. Он везде и повсюду! Холод был не только внутри помещений, но фактически и внутри каждого из нас. Мы планомерно остывали, кровь уже практически не согревала наши безнадежно закоченевшие тушки.
А, укутанный в кучу шарфов и свитеров, диктор по телеку, знай себе, вещает про морозную погоду с радостной ухмылкой клинического олигофрена. Причем, уже почти без перерыва вещает. Итак!
Детям в школу однозначно не ходить, взрослым дядям и тетям — на работу, в принципе, как бы и надо …, но если не очень далеко… — по самочувствию, так сказать, не в ущерб персональному здоровью. Короче, по личному усмотрению, дорогие товарищи, как вам подскажет ваша социалистическая совесть… (мне бы точно подсказала — оденься потеплее и сиди дома безвылазно до самой весны, периодически посасывая водку с медом)
А нам — курсантам 45-го классного отделения, завтра во внутренний караул заступать, причем, без вариантов. Внутреннюю службу никто не отменял, поэтому никакие отговорки не принимаются и не рассматриваются.
Аномальная погода и трахнувшийся умом мороз-извращенец, потерявший последние остатки совести, побоку, причем абсолютно. Боеготовность — это, понимаешь, боеготовность! Независимо от температуры забортного воздуха. Куда деваться?! Пиндец, приехали мальчики, перемерзнем же все поголовно, к бабке не ходи.
Капитан Нахрен экстренно построил нашу 4-ю роту на «взлетке» в центральном коридоре казармы. Курсанты встали в строй в шинелях, пока еще без шапок на голове, но уже засунув руки в карманы. Володя Нахрен тоже был в шинелке, причем основательно застегнутой на все пуговицы и с поднятым воротником. Когда он заговорил, от его губ отделилось облачко теплого воздуха — почти пар.
— Товарищи курсанты, командование училища проявляя постоянную и своевременную отеческую заботу о личном составе, то есть о вас, господа юнкера-кадеты, приняло решение, разрешить вам поддевать под военную форму одежды все «вшивники» и прочую хрень из «гражданки», что у вас запрятана для самовольных отлучек. («вшивник» — предмет гражданской одежды, типа майка, шерстяной свитерок, футболка, вязаные носки, спортивный костюм… короче, любая неуставная форма одежды) А также, в дополнение к спальным принадлежностям, всем курсантам надлежит срочно получить второй матрас и использовать его вместо одеяла, а то окочуритесь на хрен, не дай бог. Все учебные занятия, кроме строевой и физ. подготовки будут проводиться строго по плану и в соответствии с утвержденным расписанием, но в учебных аудиториях можно сидеть в шинелях. Как только потеплеет хотя бы до — 30, все послабления автоматически отменяются. Понятно?! До всех дошло?! А то будете потом блеять, что не слышали, не поняли, не вьехали…
— Ага, понятно! Только сейчас по радио и по «телепиздеру» передали, что завтра мороз, вообще, окончательно офигеет и типа, берет на себя «повышенные социалистические обязательства» разменять минус полста градусов. Причем легко и со свистом! А нам — 45-му классному отделению, как бы это… в караул заступать…надо…?! Это ничего?!
— Да знаю я, слышал этот ублюдочный прогноз. Совсем «метео» охренело, дибилоиды мудоковатые, не могут что-нибудь потеплее намастрячить и спрогнозировать. Сплошные коновалы в гидрометеоцентре работают, совсем распоясались. Некому в бубен постучать, что ли?! Поворожить над картой, в жертву чего-нибудь или кого-нибудь принести, небеса задобрить?! За что только деньги получают?! Непонятно! Так! Слушай сюда, я все продумал и о вас позаботился. Цените, господа мундеркинды, своего отца-командира! Только не все сразу и давайте без слюнявых поцелуев. Итак, всем заступающим в караул, надлежит немедленно получить в каптерке роты вторые портянки и валенки. Старшина! У тебя где-то завалялось несколько шинелей 56-го размера?! Выдай их личному составу караулу, пусть по две шинели на себя натянут, кому налезет естественно, а сверху еще постовой тулуп, может, поможет ближайшие сутки пережить. Также, обязательно, в караул взять лицевые полотенца. Всем! Будете их вокруг «морды лица» наматывать, чтобы щеки и нос не поморозить. Далее, морозонеустойчивых нац. кадров по возможности расписать на посты внутри помещений — Первый пост (знамя в штабе), 4-й пост — училищная гауптвахта. У тех Золушек, у кого размер ноги немыслимо огромный и валенок на его грациозную и соблазнительную во всех отношениях ножку банально не налезет, приказываю назначить разводящими, пусть бегают каждый час — посты меняют, все замерзнуть не успеют. (по Уставу гарнизонной и караульной службы, при понижении температуры ниже -30, посты меняются каждый час, а не через два часа, как при нормальном режиме) Ну, а некоторым сержантам славянской наружности, придется заступить обычными часовыми, а куда деваться?! Нац. кадров надо беречь. Всё, все свободны! Вечерней поверки не будет! Надеюсь в такую погоду ни один сексуальноозабоченный «Казанова» в самоволку не побежит?! Себе дороже! Рота, отбой!
Все-таки, сделав над собой нечеловеческое усилия и превозмогая чувство брезгливости и инстинкт самосохранения, ребята почистили зубы ледяной водой, до противной ломоты в глубине десен и челюстных костях.
Затем, вместо того, чтобы раздеться и лечь «баиньки», все парни повытаскивали из своих чемоданов и тайников всю «гражданскую одежду», какая была старательно заныкана и хранилась «пуще глаза».
Короче, все курсанты напялили на себя любое годное к маломальской носке домашнее тряпье, на манер немчуры, плененной под Сталинградом. Старательно укрывшись вторым матрасом сверху одеяла, мы попытались совладать с противным ознобом, мелкой трясучкой, непроизвольным клацаньем зубов и хоть как-то согреться.
Было отчетливо слышно, как дневальный по роте, вместо того, чтобы стоять на тумбочке «как привязанный», всю ночь тупо шарахался по коридору, нарезая километры, и активно играя при этом в «два притопа, три прихлопа»…
Наступившее утро гарантировано «порадовало» нас очередным «планово-предсказанным» понижением температуры до -45 градусов. Полный восторг, местами переходящий в отчаянную безысходность, панику и животный ужас!
На утро, желающих умыться и почистить персональные зубки, оказалось значительно меньше, чем вечером. Оно и понятно, вода из крана, уже фактически не вытекала, а грациозно тянулась, а на зубах «весело» похрустывали мелкие кристаллики льда.
Выходить из казармы совсем не хотелось, даже для того, чтобы пойти позавтракать. Тем не менее, максимально плотно натянув шапки на «тыковки» и завязав ушные клапана у подбородка, а, также подняв воротники шинелей, 4-я рота осторожно и нехотя выползла на улицу.
А на улице, красота неимоверная! Небо чистейше голубое, ни облачка. Вся влага в воздухе давно вымерзла. Видимость «миллион на миллион», почти звезды видно! Невесомый снег задорно хрустит под ногами и все бы ничего, но настырный морозец как-то сразу по-хозяйски полез под полы курсантских шинелей и начал страстно лизать ноги и кусать колени. Сапоги почти мгновенно «задубели» и фактически перестали гнуться. Всепроникающий холод, противной волной, пробежался по спине, повсеместно обжег кожу и начал неумолимо пробираться вовнутрь планомерно остывающего тела. Курсанты мгновенно замерзли и начали хаотично хлопать себя по бокам, пританцовывая на месте. Особенно усердствовали «товарищи с юга», их незамысловатые движения напоминали «пляску святого Витта» или брейк-данс сломанного робота, получившего приличный разряд молнии.
