— А там устроишь Потоп?
— Ты что, рехнулся? Знаешь, какой мне потом счет за воду придет? Нет, никого я уничтожать не собирался. Зачем? Пускай извращаются, даже интересно, что получится.
— А зачем тогда этих изолируешь в отдельный мир?
— Ну как — зачем? Контрольная группа. Для чистоты эксперимента.
* * *
Сон был беспокойным, очень хотелось проснуться, но никак не получалось. Два голоса спорили, то и дело переходя на повышенные тона — один голос знакомый, родной и вполне ожидаемый, а другой… никогда такого не слышала! Да мало ли что может присниться.
— Уйди, по-хорошему прошу. Не лезь ей в душу.
— Извините, но куда же мне еще лезть?
— А вот никуда и не лезь!
— Это почему же?
— Она моя.
— И вовсе нет! Вы ее что, купили?
— Нет. Я ее люблю.
— Я, представьте, тоже.
Девушка беспокойно перевернулась на другой бок, и голоса испуганно затихли.
— Ты ее чуть не разбудил! — прошептал один.
— Неправда.
— Уйди.
— Не уйду! Я первый был.
— Ха! Я с ней знаком почти с рождения!
— А я — еще до того, как она родилась!
— Я ей дарил цветы, защищал от хулиганов, провожал из школы домой!
— А я расстилал цветочный ковер ей под ноги, отводил в сторону молнии и берег ее дом от пожаров!
— Я переносил ее на руках через лужи, держал зонтик над ее головой…
— А я раздвигал над ней тучи и унимал холодный ветер!
— Я ходил с ней любоваться на закат…
— Который я устроил специально для нее!
— Я рассказывал ей про созвездия…
— Которые я зажигал по ночам!
— Я готов для нее луну с неба достать!
— А я могу сложить к ее ногам тысячи лун!
— Я с ней целовался в подъезде!!!
Наступило долгое молчание.
— А… она?
— А она со мной.
— Значит… вот так?..
— Ага.
Повисло еще более долгое молчание.
— Я ее отобью… — неуверенно произнес незнакомый голос.
— Не отобьешь! — девушка решила наконец вмешаться в свой сон.
— О-о… прошу прощения.
— Ничего страшного. Ты же просто сон, не извиняйся.
— Да… конечно. Я просто сон. Ну… тогда счастья вам?
— Спасибо, — сказала девушка.
— И тебе счастья, — добавил родной любимый голос. — Может, найдешь себе другую какую-нибудь.
— Ничего, я подожду, — уклончиво отозвался незнакомый.
— А теперь иди. Не мешай нам сниться друг другу.
* * *
— Правила простые, — сказал демиург Мазукта. — Берешь вот эту штуку, — он поднял в ладонях большую сверкающую каплю, — и бросаешь что есть силы!
Капля ухнула вниз, грянула о дно ящика и разлетелась миллионом крошечных капелек.
— А что теперь? — спросил демиург Шамбамбукли.
— А теперь надо заставить их снова собраться вместе. Всего-то делов.
— А, ну это запросто… — демиург Шамбамбукли протянул руку к каплям, но Мазукта его остановил.
— Они сами должны собраться. Понимаешь? По своей воле.
— А у них и воля есть?
— Есть… что-то вроде того. Это же игра. Каждая капля — модель человеческой души. И действует примерно по тому же алгоритму. Ну, начинай.
— Заставить их объединиться?
— Ага. Побудить к этому.
— Ну, а чего тут сложного? Я дам им язык, общий для всех. Они начнут общаться — и сольются в один народ.
— Дерзай.
Шамбамбукли тут же наделил капли языком. Как только они обрели способность высказывать свое мнение друг о друге, а главное, понимать сказанное — тут же переругались и разошлись в разные стороны. Мазукта хихикнул.
— Теперь моя очередь. Раз один общий язык не годится — я попробую наоборот, дам им великое множество самых разных языков.
Получив несколько десятков разных языков, капли тут же разбились на группы и воинственно уставились на соседей.
— Не помогло, — сказал Шамбамбукли.
— Вижу. Пробуй дальше.
— Я объединю их единой верой! — решил Шамбамбукли.
Единая вера не прижилась. Каждая группа капель тут же начала трактовать постулаты по-своему, и все только хуже перегрызлись.
— Нет-нет! — замахал руками Мазукта. — Не так. Я дам им множество верований, на любой вкус, и каждый найдет веру по себе!
Теперь, разделенные разными религиями, капли разошлись еще дальше друг от друга, некоторые налились рубиново-кровавым цветом и повели крестовые походы на иноверцев, захватывая их и испаряя на кострах.
— Нет, и так не пойдет, — вздохнул Шамбамбукли, когда убитые капли опять вернулись с дождем. — Дать им общую культуру?
— Ну дай.
С культурой произошло то же, что и с религией. Каждый взял лишь то, что понравилось ему, отринув остальное.
— Может, повести их по разным путям развития? — предложил Мазукта. — Противоположности притягиваются, они начнут приглядываться друг к другу, заинтересуются, найдут полезное для себя, смешают культуры…
Две основные культуры столкнулись и тысячу лет провели в затяжной бесполезной войне.
— Дать им общего врага?
Но и общий враг не объединил капли — хотя многие сплотились, всегда находились маленькие пронырливые группки, нападавшие на своих с тыла — норовя урвать самой легкой добычи. Когда же общих врагов стало много — целые группы капель стали метаться туда-сюда, заключая и нарушая договора то с той, то с другой стороной, объединяясь и распадаясь, ловя сиюминутную выгоду.
— Да как их, Деструктор побери, собрать вместе?! — не выдержал наконец Шамбамбукли.
— Понятия не имею, — пожал плечами Мазукта и захлопнул ящик. — В эту игру, кажется, еще никто никогда не выигрывал.
* * *
— Шамбамбукли, когда ты последний раз проверял свой почтовый ящик? — спросил демиург Мазукта, удобно развалясь в кресле и обмахиваясь рекламным буклетом.
— Ну, обычно я его проверяю каждые двести-триста лет. А что?
— Из него уже на пол сыплется.
Демиург Шамбамбукли присмотрелся к конверту на коленях у Мазукты и нахмурился.
— Мазукта, а тебе не говорили, что чужие письма читать нехорошо?
— Нелепое суеверие, бытующее среди людей, — отмахнулся Мазукта. — Мы с тобой выше этого.
Он бросил буклет на столик, закинул ногу на ногу и мечтательно уставился в потолок.
— Кстати, раз уж зашел об этом разговор. Шамбамбукли, а ты никогда не хотел опуститься на уровень? Побыть немного человеком?
— То есть? Я же уже был, и не раз.
— Ты притворялся, — пояснил Мазукта. — Это не совсем то.
— И ничего подобного! — возмутился Шамбамбукли. — Я…
— Ты сам себя ограничивал, чтобы казаться человеком, но при этом всегда знал, что эта бодяга — понарошку. Ты же сам сотворил этот мир, сила твоя в нем немеряна. Разве не так?
— Так, — подумав, согласился Шамбамбукли. — Ну и что?
— Таков закон мироздания, — вздохнув, сказал Мазукта. — Любого мироздания, причем. Демиург не может жить полноценной жизнью в собственноручно сотворенном мире. Для нас это всегда лишь игра, сон, наваждение… Шамбамбукли?..
— А?
— Ты не хочешь немного пожить по-настоящему?
В голове у Шамбамбукли замигал тревожный сигнал, установленный специально для таких случаев.
— Мазукта, — осторожно произнес он, — мне не нравится, как у тебя горят глаза. Ты наверняка задумал какую-то сомнительную авантюру!
— Да ну, ерунда! Не будь таким подозрительным. Вот, смотри.
Мазукта развернул рекламный буклет.
— Наша проблема в том, что мы ничем не ограничены в собственных мирах, кроме своей же собственной воли. Порочный круг. Значит, нам надо найти чужой мир, где наша сила ничего не будет значить!
— Чужой мир?..
— Ну да. Вот, группа демиургов, опытных дизайнеров, предлагает новый проект. Огромный мир, с густонаселенными городами, с обильной дикой природой и красивыми ландшафтами.
— Ну и что? Мы и сами…
— Вот, слушай. «Если Вы устали от бесконечного акта Творения, отдохните в нашем мире. Проживите полную переживаний и событий жизнь простого человека. Вы можете стать кем угодно — воином, торговцем, ученым, даже преступником…»
— Я не понимаю…
— А тут и понимать нечего. Идешь со мной?
— Мазукта, а тебе не кажется?..
— А, оставь!
Мазукта вскочил на ноги и стал расхаживать взад-вперед.
— Что есть наше существование? Мы закисли в однообразии…
— Я — нет, — тихо возразил Шамбамбукли, но Мазукта его не слушал.
— Наша жизнь размеренна и скучна. Где дух авантюризма, где напряжение, где борьба? А нам предлагают — настоящую, ты понимаешь — настоящую жизнь! Жизнь, где имеют значение лишь наши личные качества, а не какая-то зыбкая сверхъестественная сила. Всё реальное, всё взаправду! Короче — ты со мной или нет?
Мазукта лязгнул зубами и вполголоса выругался. При неверном свете костра никак не давалось не то что вытащить — даже разглядеть досаждавшую занозу.
