Карен Налбандян - Исторические байки

На определённом этапе количество выпитого сакэ закономерно переходит в качество.

Капитан возвигается и заявляет, что меча недостоин, потому как во флоте всё прогнило. И вообще, какого васаби ему нужен меч на боевом корабле?

Посему он требует забрать меч, а на вырученные деньги разлить сакэ всей команде. На фразе "Не для себя прошу, люди!" его тактично подхватывают и выносят на свежий воздух – просыпаться.

Утром мужик просыпается в самом мрачном настроении, ожидая крупных неприятностей.

Реальных последствий оказывается два:

1) Команда, проведав насчёт "Сакэ – всем" командира начинает боготворить.

2) Мужика ещё долго приводят в страшное смущение всяческие адмиралы, приподносящие ему по 30-40 иен – на "Сакэ – команде"

Любовь японских командиров к назидательным нравоучениям была беспредельна.

Вот две истории в тему.

Капитан Хара решает как-то вечерком сделать перекур. Прямо в походе.

Вылезает он на палубу вверенного эсминца, окидывает окрестности хозяйским оком (дистанция – 4 километра, дождь) – и обнаруживает в волнах сигаретный огонёк. Кому-то тоже приспичило.

Спички летят в одну сторону, сигареты – в другую, эсминец идёт в атаку, чудом избегая двух торпед… Как говорится, "Кристобаль Хозевич успел раньше".

Через несколько часов эсминец снова оказывается на том же месте.

Полюбовавшись пару минут на радужные разводы за бортом, капитан Хара вдруг приказывает всей команде строиться на палубе.

После чего, натурально, говорит в том духе, что:

– Матросы, видите это пятно? Тут была субмарина. Сто человек. Все – крутые профессионалы: нас чуть первым же залпом на дно не пустили. А погибли из-за одного дебила, решившего покурить на свежем воздухе. Видите к чему приводит курение? Выводы делаете? Я для себя уже сделал – с сегодняшнего дня бросаю курить.

"Синано" – японский авианосец – самый большой корабль второй мировой – был потоплен самым большим неудачником подводного флота США.

После попадания торпед, обнаруживается неимоверное количество фабричных дефектов, из-за которых корабль, собственно и собирается утонуть в рекордно короткие сроки.

А тут – такая удача – на борту находятся все рабочие, строившие авианосец.

Происходи дело на корабле любой другой страны мира, дык бракоделов командир своей рукой запер бы в самом глубоком трюме – дабы неповадно было.

Но командир Синано – японец.

Собирает он рабочих на палубе и произосит речь:

– Рабочие, теперь вы видите, что бывает, когда вы работаете плохо. Вы должны работать лучше.

После чего сгружает всех, до последнего человека на спасательные суда.

Из экипажа "Синано" погибает что-то около половины (пусть меня поправят). Включая командира. Рабочие выживают все.

Не этим ли отношением объясняется послевоенное японское экономическое чудо?

Может ли древний эсминец уйти от двух современных пикирующих бомбардировщиков? А если ночь? А если у пикировщиков есть радары?

Вопрос очень интересует капитана Хара. И не абстрактно, а вполне конкретно: бомбардировщики идут на второй заход и уж на этот раз точно не промахнутся.

Ответ очевиден, но от полной безнадёги капитан отдаёт приказ: "Тридцать узлов и всё, что можно. Немедленно!". В общем-то риск огромный: переход с режима на режим занимает минимум 15 минут. Иначе можно испортить турбины. Но тут случай особый: "Тогда испорчусь я".

Двигатель выдерживает. Зато из трубы ударяет пламя – в темноте обозначив положение корабля как мишень на стрельбах: "мало ж тебе было застрелить вождя". Тут уж не промахнёшься.

Команда ждёт бомбардировщиков. А их нет. Минуту, другую… А потом самолёты передают открытым текстом, что эсминец взорвался, горит и тонет, идём на базу.

Типа, сверху так видно.

1943 год. Нью-Мексико.

Собирают народ под Манхэттенский проект.

Внезапно радостный вопль часового с проходной: "Мы тут шпиена заловили! Врёт, что капитан, а у самого погоны полковничьи. И ваще форма неправильная".

Народ собирается и несётся шпиена линчевать.

Дальше – много конфуза.

Потому как кому-то приходится вспомнить, что окромя армии есть на этом свете ещё и флот, а в нём – тоже звание капитана. Равное, на американские деньги – полковничьему.

Ну не морской штат Нью-Мексико. Ни разу

Сорок четвёртый год. Атомная гонка.

Американским атомным проектом руководит генерал Лесли Гровс, исследования ведут Нобелевские лауреаты Лоуренс, Юри, Комптон. А кандидатура Оппенгеймера ещё и вызывает крупные сомнения – нет у человека нобелевки, неправильный он какой-то. А ну как бомба неправильная получится? Не той системы.

Куратор советского проекта – будущий маршал Лаврентий Палыч Берия. Участвуют Курчатов, Флеров, Харитон.

Немецкий проект. Как удаётся выяснить разведке, руководитель проекта – знаменитый физик Вальтер Герлах, из великих участвуют Вернер Гейзенберг, Ган и Дибнер.

Получив эту, последнюю информацию, генерал Гровс облегчённо заключает, что у немцев особых успехов нет.

Потому как рулить проектом до сих пор дают учёным.

Помните ту невесту, которой требовалось появиться без одежды, но не голой, и в одиночку, но с оркестром?

Примерно с такой проблемой сталкиваются конструкторы водородной бомбы.

Теоретические расчёты однозначны: чтобы началась реакция термоядерного синтеза, требуется смесь двух изотопов водорода – дейтерия и трития.

Причём требуются:

1. Плотность упаковки атомов.

Однозначно подразумевает твёрдое тело. Температура плавления водорода, конечно, выше абсолютного нуля, но ненамного – на 14 градусей, чтоб быть точным. И вообще такую температуру нужно ещё получить, не говоря уж о том, чтоб придумать некий чудо-термос-холодильник, в котором она бы поддерживалась. А к термосу-холодильнику ещё и источник питания. И всё это – должно быть достаточно компактным, чтобы влезть в бомбу, кою можно было бы запихнуть в самолёт или баллистическую ракету.

2. Температура.

Тут тоже всё однозначно – температуры такого уровня можно получить только одним способом: атомным взрывом. Как это обстоятельство сочетать с первым – неясно.

3. Ну и совсем уж чепуха – по сравнению с предыдущими двумя – тритий этот встречается крайне редко, жутко радиоактивен, и, самое главное имеет период полураспада 12.32 лет.

Но Родина в лице Лаврентия Палыча (Президента США – лишнее зачеркнуть) сказала – "Даёшь бомбу" – и хоть тресни,хоть порвись, а давать надо. Ибо если нет – бомбу точно даст противник, который и не догадывается, небось, что проблема неразрешима.

Неизвестно, кто решил проблему первым – Э.Теллер или А. Сахаров – но решение вышло красивейшим.

Использовали дейтерид лития-6 – то есть гидрид лития, в котором вместо водорода используется дейтерия.

Формула LiD, в советском водородном проекте нежно названная Лидочкой.

Вещество а) Твёрдое б) Тугоплавкое в) Стабильное г) Нерадиоактивное д) Недорогое (по меркам ядрённого проекта, понятно).

А вот при температуре атомного взрыва начинается самое интересное: литий поглощает нейтрон (от всё той же атомной бомбы) и переходит в искомый тритий. Упакованный ещё какую-то долю секунды всё в ту же кристаллическую решётку.

Вот как можно одним выстрелом стаю зайцев завалить

Адмирал Тирпиц. Больше известен, как линкор.

Но и теоретик неслабый.

В своё время разрабатывает "теорию риска", в наше время рассматривающуся, как раздел теории игр. Рассуждение по тем временам оригинальное:

1. Германский флот заведомо слабее британского.

2. При прямом столкновении двух флотов он будет уничтожен.

3. Но при этом он может причинить такие потери, что британский флот будет ослаблен до неприемлемого уровня.

4. Британии флот нужен не для красоты, а для контроля за Империей.

5. При выборе между "сохранить Империю" и "ослабить Германию", Британия выберет первое.

6. Следовательно, британский флот будет избегать прямого столкновения.

Под знаком "заведомо неприемлемых потерь" и "теории сдерживания" проходит вся вторая половина ХХ века – холодная война, атомные субмарины, удар возмездия…

А тогда кто-то спрашивает у Тирпица: "А что, если Британия не будет вступать в прямое столкновение, а просто блокирует выходы из Северного моря?". Адмирал долго чешет в потылице, потом отвечает: "Грустно будет".