Охранники посмотрели на пол, где стояла корзина с покупками известного бизнесмена из Москвы и, видимо, его партнера тоже, по всей видимости, видного бизнесмена из столицы. А покупки эти состояли из двух бутылок одной из самых дешевых водок, половинки черного хлеба и банки консервированных огурцов.
— Ага, значит, видные бизнесмены нынче в Костроме сидят на строгой диете? — съязвил самый молодой из двух охранников, и вдруг резко поднял штанину Куравлева. Из носка торчали рядком три ярких обертки шоколадных батончиков.
— Это, бля, — указал он на шоколадки, — у московских бизнесменов особый вкус, особый шик закусывать ворованным шоколадом из носков?
Оптимистов также с удивлением уставился на торчащие из носка шоколадные батончики. Федор совсем поник головой. Его уличили, поймали, и отпираться было бессмысленно.
— А ну, доставай теперь из штанов зайчонка! — скомандовала охрана.
— Зайчонки в лесу водятся, ребята! В штанах не бывает зайчонков! — пьяно разъяснил газетчик ребятам среду обитания диких зайцев. — Зайчонки принадлежат отряду…
— Заткнись! — рявкнул на знатока животных охранник. — Пускай добровольно достает, а не то все равно заставим, да еще в ментуру позвоним!
Москвич медленно извлек из штанов мягкую игрушку — зайчика на присоске, которого можно было бы крепить на ветровом стекле автомобиля.
— Ты зачем зайчика в трусы себе запихал, «Журавль»? — ошарашено поинтересовался Оптимистов.
— Твоей хотел подарок сделать…
— Эй вы, видные бизнесмены, забирайте свою водку с огурцами и валите на хер отсюда, чтобы я вас здесь больше не видел! — скомандовал старший из службы безопасности супермаркета, — Воришки сраные!
Такого обращения бизнесмен из столицы стерпеть не смог. Его повсюду называли по имени-отчеству, а здесь, в Костроме, его обвинили, что он не совсем чистый воришка!
— Послушайте, вы, холопы! — загремел он басом, — Я вам, сатрапам, уже втолковывал в ваши провинциальные тупые головы, что я — бизнесмен из Москвы, и не потерплю, чтобы какие-то две сторожевые собаки магазина…
Договорить он не смог. То есть, он имел намерение закончить свою речь, возможно даже в примирительном и снисходительном ключе, но этого не случилось. Вместо этого разговор двух потертых джентльменов со службой охраны супермаркета закончился быстрым, сильным и точным ударом самого высокого и крепкого из охраны в челюсть московского бизнесмена. Поэтому, завершить свое живописное описание пребывания московского предпринимателя на костромской земле Куравлев не сумел. В глазах моментально потемнело, и он отключился. Тем временем, отважный Оптимистов кинулся львом на обидчика своего друга, но здесь подоспел второй охранник, тот, что помоложе, и коротким апперкотом прервал Оптимистовскую атаку. Миша упал без чувств на распластанное на полу тело своего друга — известного в туристических кругах Москвы предпринимателя. Охранники же, открыли дверь заднего входа, вытащили на улицу два тела, рядком положили их у мусорных баков. Рядом оставили пакет с покупками этих двух уважаемых джентльменов — водка, черный хлеб, соленые огурцы.
— Надоело эту пьянь каждый раз из магазина выбрасывать! Но, что поделаешь, такая наша работа! — резюмировал ситуацию тот, что постарше и оба молодых человека вновь приступили к выполнению своих прямых служебных обязанностей.
ГЛАВА 15. Чудеса случаются
Супруга Миши открыла дверь на слабый звонок в квартиру. На пороге стоял ее муж с заплывшим глазом, в разорванной рубашке, в бородке его застрял кусок черного хлеба. В руке он держал бутылку водки, в которой жидкости оставалось на донышке. Рядом стоял известный в туристических кругах Москвы достопочтенный предприниматель. Челюсть у предпринимателя как-то неестественно отклонилась в сторону от обычного нормального положения, губа превратилась в губищу, на которой застыла запекшаяся кровь.
От свернутой набок нижней части лица казалось, что московский гость постоянно улыбается. Правда, эту улыбку можно было принять и за оскал голодного волка. Женщина отметила, что хорошая байковая рубашка на друге ее мужа так же разорвана. Опуская глаза ниже, так же она увидела, что штаны на этом теле были в неплохом состоянии — без дыр, однако низ друга семьи газетчика вызывал особый интерес. Дело в том, что на одной ноге можно было наблюдать хорошо сохранившийся кроссовок, причем бросалась в глаза яркая, вышитая на ярлыке надпись "NIKE", но на другой ноге "NIKE" не было. Вместо второй спортивной туфли на ступню было натянуто с десяток полиэтиленовых пакетов, завязанных узлом вокруг щиколотки. Также московский гость держал в грязной руке одноразовый пластиковый стакан, в другой руке у него была банка с огурцами, которую мужчина держал за крышку. Оба путешественника молчали.
— Поездка с целью осмотреть достопримечательности древнего русского города Кострома оказалась удачной? — язвительно спросила Вероника Оптимистова.
Мужики угрюмо смотрели вы пол.
— Я вижу достопримечательности на ваших лицах, и даже у тебя в бороде, Миша! — она протянула руку к засохшему кусочку черного хлеба в бородке мужа. — Вот и закуска у вас рядом совсем, прямо под носом!
— Солнышко! Прости нас! — стал говорить Миша, — Твои воины вернулись с полей ожесточенных битв!
Было видно, что говорить Оптимистову было нелегко: слова его лились медленной тягучей струйкой.
— А что же еще один воин, Толя Ревенко, не с вами?
— Он это… Он остался на поле брани у себя в родном городе. Он не смог сопровождать нас до наших владений.
— С ним хотя бы все нормально? — поинтересовалась женщина.
— Да. Он даже не участвовал в боях. У него нет ни одного боевого, так сказать, ранения. Он не смог выйти на поле брани. Спал на диване. Вот.
— А вы вернулись! Молодцы! Ваши женщины ждали вас с военными трофеями! Где же эти трофеи?
Два собутыльника переминались с ноги на ногу, потом Куравлев протянул вперед банку с маринованными огурцами, а муж виновато покачал в руке почти опустошенную бутылку дешевой водки. Вероника отрицательно покачала головой.
— Мы вернулись домой с полей боевых сражений! Нам нужен кров, нам нужно еще этой жидкой отравы! — Оптимистов головой указал на зажатую в руке бутылку водки.
Глаза женщины блеснули уже явным недовольством.
— Что-то вы как-то рано вернулись! Что так? Можно было бы и дальше продолжить. Глядишь, Толя бы Ревенко в себя пришел, ваша армия бы тогда и в числе увеличилась! Что-то рано вы заявились! — иронично заметила Вероника Оптимистова.
— Да у нас бабки кончились, милая! — стал поспешно объяснять муж, но в этот момент его ногой, обутой в десятки целлофановых пакетов, толкнул московский предприниматель. Он сообразил, несмотря на гудящую голову, что не то объяснение выдвигает супруг женщины. Оптимистов вовремя осекся, почесал голову и попытался вывернуться:
— Я имел ввиду, что мы домой хотели просто! Устали мы. Честно.
Хозяйка дома понимающе закивала головой. Она сделала вид, что не заметила жеста Феди. «Пилить» своего мужа и его собутыльника она не стала, а только спросила еще:
— Дома тоже продолжите «заплыв»? У нас же деньги здесь есть. Да и Журавлю из Москвы их мигом пришлют, если только попросит! Так что, можно на такую длительную дистанцию уплыть, что и берега — то не разглядишь!
— Солнышко! Завтра закругляемся! Обещаю! Верно я говорю? — повернулся главный редактор к Куравлеву. Последний вобрал в себя побольше воздуха и выдавил:
— Азна-чно!
— Как, как? — переспросил сам же Оптимистов.
Федя усилием попробовал вернуть челюсть на место и, когда ему это немного удалось, на лестничной клетке более или менее отчетливо прозвучало слово:
— Одна-зь-на-ч-ч-на!
— Вот видишь, солнышко, мы пришли домой с миром и хорошими намерениями. Налей сначала гостю ванну, позови Никиту. Он же врач в спортсекции. Хорошо бы вправить челюсть нашему московскому другу. А то он, маленько, кривоват для столичного бизнесмена. Отмой, накорми, налей нам по чарочке. Закругляемся мы завтра! А сегодня, поддержи нас, солнышко! Твои мужчины вернулись с воюющих рубежей...
Оптимистов устал говорить и поник головой. Куравлев пытался как-то поддержать армейского друга, но вместо слов издал какое-то шипение. Женщина жестом показала ему, чтобы он не утруждался выговорить то, что выговорить было практически невозможно в его положении. Добрая женщина сказала им в ответ лишь одну фразу:
— Пора вас брать в оборот, мальчики!
Подбитые на "войне" мальчики с готовностью закивали головами. А жена Оптимистова пропустила мужиков в квартиру, коротко приказав:
— Ждите на кухне! Я вам по очереди ванну наполню. Хорошая водка в холодильнике. Закуски там же.
— Спасибо! — хором выдохнули два мужика одновременно.
