Таким странным образом нашего полку прибыло. Я даже и не думал, что новым соратником еврея Трахтенберга, русской бомжихи Рогалика и полуукраинца Шурика будет горячий эстонский парень. Прямо интернационал какой-то!
Пришлось мне прочитать новому члену коллектива лекцию об основах национальной политики, лейтмотивом которой была фраза о том, что нашими врагами являются не русские, евреи, хохлы, кавказцы или чернокожие граждане во всем их негритянском разнообразии. Враг у нас один — дьявол, а обличие он может принять любое — хоть грузином будет выглядеть, хоть китайцем. Поэтому мы и должны, как говорят врачи, «лечить не болезнь, а ее причину».
Мы плавно переместились в ресторан «Лапша» на углу Литейного и улицы Белинского, но прежде я заставил Тыну выкинуть в ближайшую помойку сине-черно-белый шарф и свою форменную куртку. Взамен в магазине «Боско спорт» ему была куплена красно-белая ветровка с гордой надписью «Россия» на спине и двуглавым орлом на груди. Поморщившись, он все-таки надел ее.
— Вот теперь тебя никто тут за эстонца не примет, — вступил в разговор Шурик, — можешь быть спокоен за свою физиономию. Давай только, Роман Львович, ему еще и бейсболку купим, а то уж больно светленький он.
Надевать бейсболку с надписью «Россия» Тыну почему-то напрочь отказался, и мы купили для него в «Спорт-мастере» шапочку с надписью «Найк». Теперь он стал смахивать на спортсмена, который после тренировки решил отужинать в ресторане и поесть настоящего тайского супа в компании Трахтенберга и Шурика.
Из неторопливого рассказа нашего нового соратника я выяснил, что, несмотря на свою с виду не особо богатырскую комплекцию, он с юности занимается кикбоксингом и в одиночку способен справиться с тремя-четырьмя противниками. Советской власти в Эстонии он не помнит, да в провинциальном городке Вильянди ее, собственно, и не было. Но русский язык в школе он все-таки выучил, хотя и факультативно. К фашистам он примкнул по двум причинам: хотел отомстить владельцам казино за отца и поправить свое материальное положение. А действия их отряда по эстонским меркам оплачивались весьма неплохо (до 100 долларов на человека за участие в общих мероприятиях типа обливания краской памятников и до 500 за «боевые акции»). В Вильянди у него остались мать и младшая сестра, но он готов позвонить им и сообщить, что задерживается в России. Кроме кикбоксинга, он очень любит огнестрельное оружие: на родине в подвале у него спрятан настоящий, хотя и немного ржавый, немецкий автомат МР-40 времен Второй мировой войны. Вот только патронов осталось всего пять, а так машинка в полной исправности.
Относительно своих взаимоотношений с дьяволом Тыну не испытывал никаких иллюзий. Ему уже давно казалось, что со времени ареста и осуждения отца его действиями управляет какая-то неведомая сила. Взять хотя бы знакомство с районным фюрером, который и рекомендовал его в отряд «Память „Эрны“». Дом, в котором тот жил, всегда пользовался дурной славой, и даже пастор старался обходить его стороной. Приходили туда только те, кто принадлежал к радикально правым националистам, а таких в городке было немного, поскольку народ там спокойный и проблем не любит, тем более что население на 98 процентов состоит из эстонцев. Но после того как отца увезли на отсидку, Тыну стал замечать, что иногда обнаруживает себя рядом с «нехорошим домом». Идет, например, в спортзал, а оказывается у мрачного, довоенного еще строения из красного кирпича… Вот во время одного из таких визитов к дому его и приметил хозяин. Пригласил к себе, расспросил, посочувствовал, напоил пивом, а затем рассказал о том, что отец пострадал исключительно из-за русских, которые, если их не остановить, скупят не только казино, но и всю Эстонию в целом. Дал почитать специальную литературу, познакомил с другими «борцами» за честь нации. В общем, через пару недель Тыну уже ходил в черном и носил при случае маленькую сережку в виде свастики.
Разубеждать его в идеалах нацизма было занятием непростым. В первую очередь из-за того, что он довольно медленно воспринимал сказанное и столь же неторопливо высказывал свое мнение. И еще этот эстонский акцент! В воспитательных целях мы свозили его на Пискаревское кладбище, где он долго ходил, читал надписи на братских могилах и расспрашивал меня, кто все же виноват в смерти этих людей, Гитлер или Сталин. Узнав, что мы Сталина защищать не собираемся, Тыну сказал, что и Гитлер тоже редкий мерзавец, который втянул эстонцев в войну, а потом взял и бросил на произвол судьбы, а точнее, Красной армии.
Вспомнив слова основателя ленинизма о том, что каждая революция чего-то стоит, если умеет защищаться, и инструкции Алексеича относительно того, что нам в борьбе с чертями понадобится кое-какое оружие, я задумался о том, где и как это оружие добывать. Пока весь наш арсенал исчерпывался десантным ножом Рогалика и изъятым из преступного оборота кистенем, который все время находился под рукой у моего водителя — Шурика. Учитывая предпочтения нашего нового соратника, нужно было искать как минимум автомат. В Питере, конечно, нет свободной торговли оружием, но в любом случае есть оружейные магазины, в которых в основном продаются охотничьи ружьями и принадлежности к ним. Но в таких магазинах, по моим предположениям, должны работать люди компетентные и знающие, где бывает и такое оружие, которое нам было нужно. А если еще учесть, что в средствах, благодаря моему тезке Абрамовичу, мы стеснены не были…
Магазин «Суперщит» поражал разнообразием представленных в нем товаров. Винтовки, карабины, помповые ружья, куча различных боеприпасов, ножи, газовые и травматические пистолеты — все это лежало в витринах, было развешано на стенах или просто стояло в стеллажах, напоминая оружейную комнату какого-нибудь спецподразделения. Я было собрался обратиться с нетактичным вопросом насчет боевого оружия к кому-нибудь из продавцов, но краем глаза увидел нашего «новенького». Он, будто окаменев, стоял у витрины, в которой были представлены массогабаритные макеты боевого оружия. Там были и отечественные «стечкины», ТТ и наганы, автоматы ППШ, ППС и АК-47, винтовки от трехлинейки до СВД. Но взгляд Тыну был устремлен вправо, где было немецкое оружие времен Второй мировой войны: пистолеты парабеллум и вальтер Р-38, а также автоматы МР-38 и МР-40, которые люди несведущие называют «шмайссерами». Пистолет-пулемет системы Хуго Шмайссера, кстати, появился на вооружении у немцев только в конце войны и выглядел совсем не так, как МР-38. Он больше смахивал на наш «Калашников», в разработке которого упомянутый немецкий конструктор принимал участие, будучи «приглашенным» в Ижевск. Оторвать эстонца от любимых игрушек было определенно невозможно.
Все оружие выглядело абсолютно новым. Как пояснил нам подошедший продавец, оно в заводской упаковке лежало десятилетиями на армейских складах до тех пор, пока одному из чиновников Минобороны, сейчас отбывающему срок за нецелевое использование бюджетных средств, не пришла идея на этом оружии заработать. Десятки тысяч стволов, мертвым грузом лежавших в оружейных хранилищах, становились «живыми» деньгами. Нужно было всего лишь привести оружие в нерабочее состояние, как говорят специалисты — деактивировать. В нужных местах сверлились дырки, туда вставлялись каленые шпильки, бойки стачивались, зеркала затворов обрезались — вариантов, каким образом кастрировать пистолет, винтовку или автомат, было множество. Но внешне все искалеченное оружие выглядело по-настоящему, а сам процесс шел с пользой для всех. Минобороны теперь не нужно было тратить деньги на охрану и утилизацию разного старья. Для деактивации были учреждены специальные фирмы, которые, собственно, готовили оружие к продаже, упаковывали его в коробки и отправляли в магазины. Продававшийся им военными боевой автомат ППШ оценивался в 600 рублей, а продажная цена искалеченного экземпляра была минимум 5 тысяч. Вот это бизнес! Но самыми прибыльными были немецкие автоматы и пистолеты. Они при стоимости трофейного оригинала в 1–2 тысячи рублей продавались по 100 тысяч, а затраты на их «подготовку» обходились в пару сотен. Вот на такой новенький автомат МР-40 и глядел наш эстонский соратник, больше всего напоминая не бывшего фашиста, а маленького мальчика у витрины «Детского мира».
Чтобы не расстраивать Тыну и снять полученный им стресс, я решил сделать ему подарок и приобрести макет вожделенного автомата. Попросил продавца принести оружие, выписать чек, а сам пошел к кассе расплачиваться. Как только кассирша увидела кредитку Абрамовича, она позвала продавца и что-то шепнула ему на ухо. Тот отправился куда-то, по всей видимости на склад, и через несколько минут притащил картонную коробку без всяких надписей и наклеек. Открыл, показал автомат, уложил дополнительный магазин (1600 рублей) и передал все это хозяйство г-ну Виллю. Тот бережно, как ребенка, принял коробку и весело потащил ее в «мерседес».
