Успокоил!
Обнадежил, блин!!! Процедура пришивания длилась около часа. Все это время хирург благожелательно балагурил со мной. Сестры не проронили ни слова, все время странно на него посматривая.
Наконец он поднял мою руку и с гордостью показал мне свою работу: — какой то удлиненный кусок мяса, на месте среднего пальца, с торчащими во все стороны нитками. Сестры быстро замотали мне это в бинты. Меня увезли в палату.
Я с напряжением ждал прошествия трех дней.
В перевязочной мне стали разматывать палец. С любопытством, не со страхом (это же не умирать) вперился взглядом в разматываемые бинты…
На свет явился кусочек розового мясца… Я заулыбался — и тут повезло. Когда полностью размотали, я увидел не кусочек мяса, а действительно пришитый палец. Радости не было границ. Меня переполняло чувство благодарности к хирургу.
Через пару недель мы с ним встретились. Он объяснил, что палец хорошо прирос и даже будет гнуться, но не до конца, т. к. кусок сухожилия пила успела покромсать. Да и так хорошо!
Стал выяснять как я его могу отблагодарить, — он стал отнекиваться. Сговорились на паре бутылок водки от меня. Не стал я настаивать на большем, если человеку, это может быть противно… Не знаю…
Палец быстро заживал, и мы с детьми вскоре смеялись на тему, как я бегал по квартире, в тщетных попытках приклеить отрезанный палец к культе.
Не вижу особой в этом трагедии, всяко бывает в жизни, но воспринимать с шуткой даже неприятности, стоит — во имя собственного здоровья.
Много позже я написал сценарий к моему будущему фильму «Хирург» на основании своего опыта и личных ощущений. Смешная история. Не так ли?
Иногда я вспоминаю США и стоимость рентгена моей головы. А сколько могла бы стоить операция аппендицита и пришивка пальца? 25–30 тысяч долларов, не меньше.
Да слава Богу, что заплатив нянькам десятку гривен или хирургу сотню баксов, можно спасти свою жизнь и обеспечить уход за собой здесь. Это выход из положения. Лучше на месте переплатить мелочью, чем стать нищим в мгновенье ока, в благополучном обществе из-за проблем с собственным здоровьем. Я не спорю, что медицина на западе находится на высшем уровне. Я не спорю, что наших Чернобыльских детей вытаскивают из могилы Ирландские хирурги, пересаживая костный мозг, вылечивая лейкемию. Это дико дорого стоит и оплачивается Ирландским правительством. Но стать в Ирландии нищим по причине получения воспаления легких, или с сердечным приступом, также свободно можно, как выпить стакан воды. Это касается впрочем не только Ирландии, а всех стран Запада и США. Страховая медицина имеет свои минусы и ограничения также.
Но вот чем интересна погода этой страны — свежий морской климат, 95 процентов влажности. Куда делась моя хроническая застарелая астма?
По идее во влажном климате эта болезнь должна обостриться. Произошло, всё с точностью до наоборот. Я забыл, что я — хронический астматик. Ни одного приступа за три года. Ни одной простуды. Легкая сопливость тут же мгновенно убивалась ударными дозами панадола и парацетамола. Ни разу не ходил к врачам на прием. Лечила мама, по телефону. Это помогало. Проспиртовка, в моменты подозрения на простуду, также оказывала благоприятное воздействие на организм. В общем, я научился гасить все свои болезни еще в зародыше.
Глава 42. Шуточки с ирландцами
Продолжая в свободное от работы время снимать короткометражные фильмики, я придумал сценарий о Робин Вуде. Не перепутайте с Робин Гудом.
Вууд, по-английски это лес. Пародия на жизнь Робин Гуда не помешает в моей коллекции. Тем более — совместим приятное с полезным, съездим в пригород Дублина на огромное озеро, с лесом по берегам, и заснимем на двоих, все что надо. Сказано — сделано. Весь джентельменский набор, камеры, штативы — и на автобус. Приезжаем. С одной стороны платный рыболовный пруд, где можно взять лодку, наживку и снасть на прокат. Плюс заплатить за лицензию на выловленную рыбу. Мы — на другую сторону моста, в дичь, в пущу… Колючка не препятствие для работников кино и потенциальных алкоголиков.
Передавили, перекусили её и внедрились на частную территорию на побережье этого пруда. Переоделись в реквизит. Раскинули штативы, установили камеры, вынули закуску и приступили к стандартным предсъемочным деяниям. Дошедши до кондиции, внесли необходимые поправки и добавки в сценарий и начали работу. Быстро, легко, элегантно, со спецэффектами. Откуда ни возьмись появился айриш с мобилой в руке. Всегда удивлялся — их телекамеры наблюдения, устанавливаются в самых неприметных местах. Что — каждый дом, ферма имеет сеть телекамер внешнего и внутреннего наблюдения?
Увидев наши штативы, камеры, айриш вдруг нас сильно зауважал, рассыпался в комплиментах, извинениях и быстро ретировался. Мы продолжили нашу работу. Успешно её закончили. Допили остатки. Двинулись в обратный путь к стоянке автобуса.
Тут Скалолаз, телепая по шоссе заплетающимися ногами, высказал интересную идею заснять хронику непосредственных событий — предложил мне лечь на асфальт посреди дороги, изобразить сбитого автомашиной пешехода, а он из кустов будет снимать на пленку реакцию ирландцев на этот якобы инцидент. Что будет потом, ни мне, ни ему в затуманенные алкоголем головы, на ум, не пришло.
Я с азартом сбросил рюкзак, отдал свою камеру и штатив Скалолазу. Тот отошел метров на 50, спрятался в кусты и дал мне знак — приступай к действию! Представьте себе шоссе. С одной стороны обрыв к озеру, кусты. С другой глухой забор, чьей то частной территории. Ширина дороги 6–7 метров. Я улегся в центре, мордой вниз и вбок, чтобы наблюдать реакцию айришей. Только по пьянке, могла прийти в голову эта авантюра. Ждем-с…
Послышался шум приближающегося авто. Тачка резко тормозит в 10 метрах от меня.
Из машины выходят двое — мужчина и женщина. Стоя возле машины, не приближаясь ко мне, начинают, что то бурно обсуждать, тыча в меня пальцами. За несколько минут, вдруг на дороге собирается автомобильная пробка с обеих сторон от моего тела.
Толпа опасливо приближается ко мне. Слышатся выкрики, — «Не трогайте его, вызовите амбуланс и полицию!»…Я начинаю с ужасом осознавать, что мы творим… Люди не приближаются ко мне ближе чем на три метра. Мгновенно протрезвев, я решаю применить испытанный свой прием — пьяный шел по дороге и свалился! Начинаю мычать, что-то нечленораздельное бормотать, зашевелился и сел на асфальт. Пополз к рюкзаку и стал его пьяными движениями напяливать на себя. Толпа остолбенело замолкла, пялясь на меня. Завыла сирена.
Почти одновременно появляется полиция и амбуланс. Подбегают два фельдшера. Ощупывают меня. Я стараюсь изо всех сил дышать на них перегаром. Они машут руками и объясняются с полицаями. Я надеюсь, что эту картину Скалолаз снимает на камеру. Полиция успокаивает людей и приказывает всем разъехаться. В это время собралась пробка на километр длинной по обеим сторонам от места инцидента. Машины, под регулировкой полицейских, постепенно разъехались. Меня «пригласили» присесть в полицейскую машину и повезли в участок. С чувством выполненного долга, с гордостью за супер-фильм, который мы потом смонтируем и облагородим, я ехал и размышлял.
Как всегда, меня повели на допрос к начальнику участка. Документов естественно у меня — никаких.
Я продолжаю играть, но более агрессивно, зная, что полиции мне бояться нечего — я сдался, официально нахожусь на территории Ирландии. Тут уж прикидываться болгарином из Софии нечего. Подумал и решил играть в «открытую». Назвался.
Про свой статус умолчал. Обозвал себя телережиссером из России. Что делал и почему лежал на дороге? Мой партнер снимал это на телекамеру спрятавшись в кустах неподалеку, все действия Ирландской полиции, медицинской помощи, и реакцию простых ирландцев. Это интересно будет увидеть Российскому телезрителю!
Увидели бы вы как постепенно вытягивалось лицо офицера Ирландской полиции. Все трое полицаев, находящихся в кабинете, глупо переглядывались друг с другом. Двое вышли. Я молчал, и «тяжело» дышал.
Полицейский вдруг спросил — почему я пьяный. Ответил, что для вхождения в роль все актеры немного выпивают для храбрости.
Полицай стал куда-то звонить и консультироваться.
За стеклом кабинета сгрудилась кучка полицаев, — обсуждают. Офицер просит назвать номер телефона моего партнера, который якобы снимал все это из кустов. Даю номер Скалолаза. Тот звонит, разговаривает. Ждем. Через десять минут в кабинет заходит Скалолаз, весь красный как рак. Полицаи молча взирают на его могучую спину, навьюченную телештативами. У него тоже нет документов. Я незаметно усиленно мигаю Скалолазу. Не могу понять — понимает ли он меня? Полицаи звонят его жене, уточняя его данные. Все подтверждается.
Начальник просит всех посторонних удалиться из кабинета и снова звонит — видимо высшему начальству. Получает инструкции. Мы сидим на стульях, переговариваясь по-русски. С ужасом я узнаю, что Скалолаз, как только увидел скопившуюся пробку из автомашин, испугался, прекратил съемку и смылся подальше через кустарник. Когда увидел, что меня посадили в полицейскую машину, приперся в городок и ошивался возле полицейского участка.
