— Он озлился?
— В какой-то мере, да. Пожалуй, можно даже сказать, что у него изо рта заклубилась пена. Я объяснил ситуацию, но не умиротворил его. Он притащил меня к товарищу Бикерсдайку, и у нас с ним произошла краткая, но увлекательная беседа. Он говорил мало, но внимательно слушал мою повесть, и в конце концов отправил меня занять твое место в Долгосрочных Депозитах. Эти меланхолические обязанности я теперь и исполняю в меру своих способностей. Работу эту я нахожу несколько докучной. Для моих простых вкусов слишком велик избыток гроссбухивания. Все утро я вытаскивал гроссбухи из сейфа. Начинает раздаваться крик: «Псмит готов, но по силам ли это его организму?». В треволнениях нынешнего утра я уронил довольно массивный том на стопу товарища Грегори. К несчастью, насколько я понял, на стопу, в которой он последнее время ощущал уколы подагры. Я коснулся случившегося с тонкой тактичностью, но не могу отрицать возникновения некой временной холодности, которая еще не миновала. Подобное, товарищ Джексон, суть водовороты в тихом струении коммерческой жизни.
— Я уволен?
— Никакого официального заявления мне на эту тему еще не сделано, однако, полагаю, мне следует рекомендовать вам, если в течение дня вы получите предложение другой работы, согласиться на него. Не могу сказать, что в настоящее время вы любимец правления банка. Однако у меня есть идеи касательно вашего будущего, каковые я сообщу при личной встрече. Я предполагаю незаметно ускользнуть из конторы около четырех. В этот час я встречаюсь с моим отцом. И мы незамедлительно посетим «Лорд».
— Ладненько, — сказал Майк. — Буду вас высматривать.
— Не хотите ли вы через меня передать весточку товарищу Грегори?
— Если хочешь, можешь передать ему мой нежный привет.
— Будет сделано. До свидания.
— До свидания.
Майк положил трубку и вернулся на свой балкончик.
Едва его взгляд обратился на табло, он даже вздрогнул. Так быстро все переменилось за его краткое отсутствие. Номера бэтсменов на табло были третий и пятый.
— Черт дери! — вскричал он. — Так я же следующий! Что произошло?
Он торопливо надел щитки, опасаясь, что калитка вот-вот будет сбита, а он окажется не готовым. Но бэтсмены все еще были на месте, когда он встал, готовясь ринуться в бой, и спустился вниз узнать, что и как.
В раздевалке он увидел своего брата Реджи.
— Что случилось? — спросил он. — Как ты вылетел?
— Блокировка мяча ногой, — сказал Реджи. — Черт знает, как это вышло. Наверное, у меня что-то со зрением. Чтобы такой просчет!
— А Уоррингтон как вылетел?
— Промахнулся на срезке.
— О черт! — сказал Майк. — Скверно! Три против шестидесяти одного. Нам конец.
— Если только вы с Джо не выкарабкаетесь. Причин сдаваться нет. Поле — лучше не бывает, подачи не трудные… Молодцом, Джо!
Великолепный скользящий удар величайшего из Джексонов подкатил мяч к ограде павильона. Полевые игроки перебежали для следующей серии бросков.
— Если Питерс только… — начал Майк и замолчал. Левый столбик калитки Питерса упал на траву под углом в сорок пять градусов.
— Вот так! — сказал Реджи мрачно. — Идиот, зачем он прицелился в этого? Оставался бы с Джо, и дело с концом. Теперь все зависит от тебя. Попытайся сделать что-то, не то мы вылетим, не дотянув до сотни.
Майк выждал, пока выбитый бэтсмен не свернул в ворота для профессионалов. Тогда он спустился по ступенькам на поле, нервничая так, как не нервничал с того далекого дня, когда вышел играть за Рикин. Невольно его мысли обратились к тому матчу. Сейчас, как и тогда, все казалось далеким и нереальным. Зрители отодвинулись на многие мили. Он часто посещал «Лорд» как зритель. Но теперь все тут выглядело абсолютно незнакомым. У него возникло ощущение, будто он попал в неведомую страну.
Он осознал, что от линии броска к нему навстречу идет Джо, и слабо улыбнулся.
— Выше нос! — сказал Джо своим обычным бодрящим тоном, всегда воодушевляющим. — Подачи — ерунда, а поле глаже манишки. Играй так, будто ты на тренировке. И Бога ради, не старайся набрать все свои очки в первой же серии. Держись, и мы их разделаем под орех.
Майк снова улыбнулся еще более слабой улыбкой, и в горле у него жутко забулькало.
Встретиться ему предстояло с быстрым миддлсонским боулером, который выбил Питерса. Майка это не расстроило. Против быстрых подач он ничего не имел. Он встал в позу и огляделся, внимательно замечая позиции полевых игроков.
Как обычно, стоило ему оказаться на поле, и парализующий страх исчез. Он вновь ощутил свою силу. Черт дери, чего ему бояться? Он же на редкость хороший бэтсмен, и он, черт дери, это им докажет.
Быстрый боулер с предварительным прыжком начал перебежку. Майк приготовился, всем существом сосредоточившись на мяче. Остальной мир перестал для него существовать.
28. Псмит устраивает свое будущее
Было ровно четыре, когда Псмит без особой помпы соскользнул с табурета, сощелкнул разнообразные пылинки с брюк и скользнул в направлении подвала, где имел обыкновение хранить в рабочее время свою шляпу. Он знал, что покинуть банк в этот час — задача деликатнейшая. В Отделе Долгосрочных Депозитов все еще оставалось порядочно не сделанной работы, к которой ему в качестве дублера Майка следовало бы приложить руку сочувственной помощи. «Ну и что? — размышлял он, задумчиво разглаживая шляпу костяшками пальцев. — Товарищ Грегори извлекает бурнейшее наслаждение из своих обязанностей и, конечно, запоет, расхаживая по конторе, когда обнаружит, что его работа удвоилась».
Подкрепленный этим утешительным соображением, он начал свой исполненный опасностями путь на улицу. И, ступая неброско, чтобы не привлечь ничьего внимания, он вспоминал героя «Пути паломника», творение пера Джона Беньяна. Со всех сторон в засаде притаились жуткие чудовища, готовые наброситься на него. В любую секунду относительную тишину мог нарушить хриплый рев мистера Грегори, если не зловещий голос мистера Бикерсдайка.
— Однако, — философски сказал Псмит, — таковы Невзгоды Жизни, и их должно сносить терпеливо.
Кружной маршрут через Отделы Почтовый и Поступающих Счетов вывел его к вращающейся двери. Именно тут опасность стала особенно грозной. Дверь была видна из Отдела Долгосрочных Депозитов, а в сравнении с оком мистера Грегори глаза орла заметно блекли.
Псмит небрежной походкой направился к двери и осторожно ее толкнул.
И в этот миг контору огласил такой рев, что робкий клиент, зашедший, чтобы уладить вопрос о повышении своего кредита, полностью лишившись присутствия духа, решил отложить свой визит до следующего дня. Псмит посмотрел вверх. Мистер Грегори перегибался через барьер, отделявший его логово от внешнего мира, и бешено жестикулировал.
— Куда вы? — ревел глава Долгосрочных Депозитов.
Псмит не ответил. С благожелательной улыбкой и жестом, обещавшим, что в будущем все уладится, он выскользнул из вращающейся двери и направился по улице с быстротой несколько для него необычной.
Завернув за угол, он убавил скорость.
«Так продолжаться не может, — сказал он себе. — Коммерческая жизнь слишком уж выматывает. Практически становишься зайцем, преследуемым сворой гончих. Либо главы моего отдела должны воздерживаться от „ату его!“, заметив, что я выхожу прогуляться, либо я оставлю Коммерцию ради какой-нибудь менее требовательной карьеры».
Он снял шляпу и позволил прохладному ветерку приласкать его лоб. Эпизод вывел его из равновесия.
Он должен был встретиться с отцом перед резиденцией лорд-мэра. Приближаясь к этому ориентиру, он с одобрением отметил, что пунктуальность не составляет его монополию в семье Смитов. Отец уже ждал его на условленном месте.
— Ну, конечно, мой мальчик, — кипя энергией, сказал мистер Смит-старший, когда Псмит предложил посетить «Лорд». — Превосходно. Так поторопимся. Не следует упускать лишней минуты игры. Боже мой, я в этом сезоне еще не видел ни одного первоклассного матча. Где кеб? Эй, кебмен! Нет, у него в кебе уже кто-то сидит. Вот еще один. Эй! Сюда, полоумный! Или ты ослеп? Отлично, он нас увидел. Превосходно. Он остановился. Крикетный стадион «Лорд», любезный, и побыстрее. Прыгай, Руперт, мой мальчик. Прыгай!
Псмит редко прыгал. Он поднялся в кеб с величием древнеримского императора, садящегося в свою колесницу, и с удобством расположился на сиденье. Мистер Смит сиганул в кеб, будто кролик.
К кебу подскочил газетчик и просунул внутрь номер вечерней газеты. Псмит приобрел его.
— Поглядим, как они продвинулись, — сказал он, развертывая газету. — Где это? Счет к перерыву. «Лорд». Ага! Товарищ Джексон в наилучшей форме.
— Джексон? — сказал мистер Смит. — Не тот ли юнец, которого ты привозил с собой летом? Бэтсмен? Так он играет сегодня?
