Выходили мы из подъезда тоже по одному, чтобы не привлекать особого внимания местных жителей. Время, правда, было уже позднее, но все-таки пренебрегать правилами конспирации не следовало…
Когда я пришел домой, комфортно разместился на диване и налил себе полстакана «Фэймос Трахтенберга» со льдом, было уже около полуночи. Вспомнив старинный стишок: «Чтобы знать о событиях в мире, имейте газету в каждом сортире!», я было потянулся к свежей «Пресс-газете», но потом, решив, что из нее все равно при всем желании ничего позитивного не почерпну, включил телевизор. Первое, что меня удивило, — это музыкальное сопровождение нейтральной картинки, изображавшей березовую рощу. Кто-то типа Оззи Осборна под явно узнаваемую, хотя и звучавшую в стиле хард-энд-хэви мелодию напевал позывные «Маяка». А потом на экране появилась знакомая мне до боли студия, которую я покинул каких-то четыре часа назад. На моем месте с деловым видом сидел Алексеич и, подобно телевизионным дикторам, смотрел в монитор компьютера и перебирал лежащие перед ним листы бумаги, как бы думая, с какой такой самой важной новости начать передачу. Наконец он поднял голову и, немного устало посмотрев, как мне показалось, прямо мне в глаза, начал вещать:
— Дорогой Роман Львович! От имени и по поручению самого себя выражаю вам искреннюю благодарность за успехи, достигнутые в выполнении важного задания по формированию отряда специального назначения, предназначенного для борьбы с дьяволом! И о погоде… Завтра погода будет полностью благоприятствовать вашим замыслам…
— Во-первых, уважаемый Алексей Алексеевич, здороваться надо, — сказал я.
Удивленный Алексеич отодвинул в сторону лежавшие перед ним листки и выразился в том смысле, что дикторов, читающих важные сообщения в прямом эфире прерывать неправильно, но, учитывая наши дружеские отношения, он меня прощает, а затем продолжил:
— И снова здравствуйте!
— Вот так-то лучше, — пробормотал я, напоминая себе известного персонажа из города Таганрога, любившего разговаривать с телевизором.
— И не надо, Роман Львович, сравнивать вас и меня с всякими телевизионными дебилами, мы с вами серьезными делами занимаемся. Судя по всему, у вас все начинает складываться более или менее успешно.
То, что вы намерены решить материально-бытовые проблемы каждого из ваших воинов еще до начала основного этапа миссии, — абсолютно правильно. Думаю, это уже к завтрашнему вечеру должно быть в основном завершено. Вы — человек умный, кстати, хватит уже виски хлестать, третий стакан наливаете. Так вот, когда не пьете, вы даже очень умный человек. И направьте ваш ум на то, чтобы как можно более основательно подготовиться к операции и разбить ее на соответствующие этапы. У меня есть серьезные основания полагать, что завтрашний день даст вам достаточно информации для этого…
— А вы, друг мой, не могли бы несколько подробнее остановиться на предварительных этапах? Все-таки пока мне ясно только то, что вся наша команда, до зубов вооруженная, спускается через главное здание МГУ немного ближе к преисподней. А вот что дальше делать?
Алексеич лукаво улыбнулся и сказал мне:
— Пообщайтесь-ка лучше с девушкой. Это вас отвлечет.
И исчез, оставив только заставку в виде березок и позывные «Маяка», на этот раз, похоже, в исполнении Пола Маккартни.
На экране телевизора появилась заставка передачи с надписью: «Спокойной полуночи, малыши». «Ничего себе, малышей укладывают посреди ночи», — подумал я и нажал красную кнопку на пульте телевизора. Тот не выключался. Наверное, батарейки в пульте сели. Преодолев лень, встал и нажал на кнопку выключения на самом телевизоре. Картинка не исчезала, более того, меня легонько дернуло током. Выдергивать вилку из розетки в такой обстановке я не решился, тем более что на экране почему-то появилась Ксения Собчак в весьма фривольном, облегающем платье с глубоким декольте. Хрюша и Степашка, одетые в камуфляжную форму, несколько удивленно смотрели на нее.
— Что пялитесь, зверюги? Давно Ксюшки не видели? И тебе, Ромочка, привет большой из нашей студии в Останкино…
— Привет! А я вот сегодня, Ксюша, анекдот-то про тебя слышал!
— Насчет того, что меня на ипподроме узнали, но не сразу?
— Нет, по поводу твоего дома в стиле хай-тек…
— И вовсе, Ромочка, это и не смешно. Ну нравится мне такой стиль, что тут необычного? Давай я тебе лучше сказочку расскажу…
Хрюша со Степашкой посмотрели друг на друга, и Хрюша сказал:
— Блин, опять она нам полночи спать не даст с этими своими мужиками… Хоть бы постеснялась в прямом эфире-то…
— Заткнись, свиное рыло, а то на шашлык тебя пущу! А что тебе, Рома, сладенький мой, не спится? Может быть, я чем-нибудь помочь могу?
При этих словах Ксюша неторопливо сбросила с плеча явно мешавшую ей бретельку и чуть-чуть углубила и без того весьма откровенное декольте.
— Это что у вас такое, девушка, секс по телевизору, что ли? Я, например, предпочитаю все натуральное, и вообще я женат!
— Ну и что, Романчик, жены-то дома нет, никто нам с тобой не помешает, так что расслабься и получай удовольствие!
— А кто тебе сказал, что я от этого удовольствие могу получить? Мне тут Хью Хефнер (может, слышала такого?) самую свежую порнуху прислал, так и то некогда посмотреть, да и неинтересно уже… А ты тут в детской передаче стриптиз устраиваешь. Срамота!
— Ну ладно, тогда сказочку! Звери, вперед!
На экране к Хрюше со Степашкой неожиданно присоединились Каркуша, кот Котофей и еще три персонажа из передач «Спокойной ночи, малыши», которых я не видел с детских лет. Все они были очень серьезны, вооружены пластмассовыми пистолетами и автоматами и затянуты в камуфляж. Такой формат передачи меня не особо интересовал, но я, памятуя об ударе током при попытке выключить телевизор, все-таки решил досмотреть «сказку» до конца. Сначала дикие и домашние животные спускались в какой-то подвал, ездили на дрезине, бродили по подземному ходу и отстреливались от мультипликационных бандитов. Заунывный Ксюшин голос время от времени комментировал события, рассказывая о необходимости найти какой-то ларец с бабками. «Спокойники», командование над которыми взял на себя Степашка, двигались по пустому метро, пока не напоролись на группу гастарбайтеров, которыми руководил какой-то тип в белом халате с зубными щипцами в руках.
— Как я ненавижу зубных врачей, они садисты, они даже готовы вырвать у вас самое дорогое — ваши имплантанты стоимостью в пять тысяч евро каждый, — пугала зрителей Ксюша.
А в подземке в это время Каркуша схватилась с этим стоматологом — лидером этнической ОПГ и, вцепившись ему в плечо, долбала его клювом по голове. Тот пытался отмахиваться щипцами, даже страшно щелкал ими, но бесполезно. Как только врач-садист упал, все остальные бандиты растворились в темноте. Потом «наши» отыскали ларец, погрузили его на дрезину и двинулись дальше по пустынным тоннелям метро.
По пути звериный отряд оказался взаперти в каком-то бункере, из которого вырвался только с помощью взрыва. А Хрюша, искавший какую-то важную книгу, провалился в библиотеку или архив и зачем-то спер оттуда конституцию Эстонии.
Потом за Котофеем стали гоняться какие-то китайцы, которых Степашке с трудом удалось направить в боковой тоннель, ведущий в логово скинхедов, и закрыть его герметичными воротами, предоставив двум группам разбираться друг с другом.
Как сообщила г-жа Собчак закадровым голосом, конечной целью рейда являлся Мавзолей, в котором лежал Ленин. Но как только звери добрались до него, действие прервалось и появившаяся на экране Ксюша заявила, что продолжение будет через пару дней. Погладив по головам вымазавшихся в грязи Хрюшу со Степашкой, она брезгливо вытерла руки салфеточкой и обратилась ко мне:
— Ну что, Ромочка, не передумал, а то я вся прям горю! Может быть, мне к тебе приехать? Не выгонишь? Вместе и посмотрим твои фильмы, а то мне все какая-то дрянь немецкая в последнее время попадается, даже противно…
— Говорю тебе, женат я! Это раз. Спать хочу. Это два. И завтра у меня важный день — три! Достаточно?
— Жаль мне тебя, Роман Львович! Выпадаешь ты из общественной жизни, а то зажгли бы с тобой… Ну, если миссия твоя требует воздержания, так тут уж ничего не поделаешь.
Ксюша поправила бретельку, спрятала небогатую грудь немного поглубже, лучезарно улыбнулась и сказала:
— А теперь спокойной полуночи вам, девочки и мальчики!
А потом, обращаясь к Хрюше со Степашкой:
— Как же вы мне надоели, сволочи, никакой личной жизни…
Экран телевизора сам собой погас, оставив меня размышлять над тем, не ошибся ли я, упуская столь замечательную возможность расслабиться.
Я налил себе еще один стакан виски и выпил, не дожидаясь даже, пока лед чуть растает и охладит напиток. Уже засыпая, я пробормотал:
