– До-окуда две-ести? – Мудрецкий до последнего цеплялся за ускользающую надежду.
– До Грозного, конечно. Ну ты, паря, видать, крепко приложился! Не помнишь, что ли, куда тебе нужно? Тут нам все мозги уделали, чтобы мы хоть как-нибудь вас прямиком или на Ханкалу, или на Северный выложили. Генерал этот ваш, Дубинин, нашего комдива задергал вконец – что, мол, за военная авиация, которой туман мешает, а если завтра война, и все такое. Ну, комдив ему и ответил, что сесть-то мы сядем, только потом все сразу же взлетим, и с апостолом Петром о пересадке пусть сам договаривается. Вот только после этого и отстал. Слушай, лейтенант, а что это за дятел с такой хорошей фамилией? У вас во внутренних войсках все такие?
– Да не из внутренних войск мы, не из внутренних! Из химических! – От волнения голова Мудрецкого даже гудеть перестала, и заикание куда-то делось. Впрочем, Юрий о нем не сильно жалел. Было кого пожалеть, елки-палки! – И генерала Дубинина никакого в жизни не видели! У нас учения, поднимают среди ночи, приказывают лететь домой. А часть наша – под Самарой, в Чернодырье!
– Эх ты! – изумился командир. – Вот это вас разложили! И что теперь с вами делать? Обратно я вас не повезу, мне вообще-то в Армению, а вас упросили подкинуть по дороге... И так из-за машин ваших топливо перерасходуем, но это уж все одно Дубинину счет выставят...
– А если не оплатят? – вмешался молчавший до этого в своем правом кресле второй пилот. – Привезли-то не тех! Скажет, что знать ничего не знает, и привет, Дмитрич, покупай керосин в лавочке!
– Типун тебе на язык! – испуганно отмахнулся майор. – И чирей на жо... Нет, не надо, тогда ты сидеть не сможешь.
– А с типуном не смогу в микрофон говорить, опять-таки, не выпустят! – торжествующе заметил второй пилот.
– Ничего, ничего, я тебе ларингофоны прилажу, – пообещал командир. – В них главное, чтобы глотка была цела... Ладно, это наши дела домашние, а вот что с пассажирами делать? Может, запросить где-нибудь здесь посадку, и пусть обратно едут.
– Не пойдет, Саша, – мотнул бородой дед. – Не даст нам никто без че-пэ план полета ломать. Да и комдив тебя на винты потом намотает – почему не довез? Почему без спросу? Лучше уж до Каспийска долетим, а там пусть этот генерал сам разбирается, какую разведку ему из Шиханов выписали.
– Погодите, погодите, так откуда этот генерал? – запоздало сообразил Мудрецкий. – Из внутренних войск? Так ему не нас, ему наших соседей надо было! Взвод спецназа, их на химразведку обучали! Мы с ними рядом стояли, только их вывезли на учения... Это все помдеж, сволочь, напутал! Или сам дежурный! Мы – просто химразведка! Из Чернодырья!
– Ага, вот и разобрались! – довольно потер руки майор. – Так вот генералу все и расскажешь – мол, обознатушки-перепрятушки, в Шиханах ошибочка вышла. А мы тут вообще ни при чем получаемся, слышь, дед? Так что и горючку нам оплатят, никуда не денутся. Требовали привезти взвод химразведки из Шиханов, одну штуку, – получили взвод химразведки из Шиханов, одну штуку. И пусть на земле друг с другом разбираются, а мы дальше полетим!
– То-то я гляжу, у них машины без этих желто-красных художеств, – задумчиво проворчал бортинженер. – Сколько вэвэшников возили, на всех какая-нибудь эмблема наляпана... Эх, ребятки, если бы вы не опоздали, глядишь, еще на земле разобрались бы...
– Да не опоздали мы! – застонал Юрий. – Мы и так гнали, как на пожар!
– Ну, не знаю, не знаю, – покачал головой командир экипажа. Потом вдруг повеселел и подмигнул Мудрецкому. – Зато на море побываешь и горы увидишь! Когда бы ты еще на Каспий полюбовался? Так бы и не увидел, куда Волга впадает. Кстати, можешь посмотреть – во-он на горизонте блестит, а скоро еще ближе подлетим.
– Век бы его не видеть! – На лице лейтенанта неожиданно появилось выражение озверелости, никак не свойственное потомственному интеллигенту и армейскому пиджаку. Такую рожу мог бы скорчить скорее старлей Волков или полковник Копец. Или, например, генерал Лычко, доведись ему снова встретиться с роковыми для него химиками. – Так, слушай сюда, командир! Разворачивай свою телегу! Полетели обратно! Или садись прямо здесь! Имел я в большом и глубоком виду ваши сраные планы и ваше дерьмовое горючее!
– Ты потише, молодой, потише! – грозно нахмурился дед. – Не тявкай, щеня, а то хвост к ушам привяжу!
– А вот я сейчас возьму своих бойцов да захвачу ваш летучий чайник! – Мудрецкий прищурился не менее грозно. – Откуда я знаю, может, вы нашу секретную технику собираетесь из страны вывезти? Летим неизвестно куда, по какому-то неразборчивому приказу, и того я в письменном виде не получил!
– Ну так это твои проблемы, – ухмыльнулся майор. – Захватит он нас... Ишь, бен Ладен в противогазе! А я вот решу, что вы технику террористам угоняете, да и в штопор! И пока вы от бортов отскребетесь, с зонтиками повыпрыгиваем – может, хоть машину поновее дадут... Да ладно тебе, лом ты гофрированный! Это же не лайнер с пассажирами, это же военный самолет, кто его жалеть будет! Знаешь, что у нас слева по борту? Капустин Яр, главный полигон ракетчиков! На нем зенитных комплексов до ядреной матери, только свернем с курса или сообщим, что нас захватили, – до земли один фарш долетит, да и тот с железными опилками! Так что иди-ка ты, от греха подальше, к своим солдатикам и не высовывайся. На землю мы сообщим, что ваши химики напутали, там разберутся. Или у вас такая подготовка и такое снаряжение, что хоть сейчас спецназ замените?
– Не заменим, – убито покачал головой Мудрецкий. – Даже пехоту не заменим.
– Вот видишь! Так что вместо соседей вас в бой точно не пошлют. Их сюда перегонят, а вас, может, прямо из Каспийска домой – и все дела! Иди, иди, остынь малость. Пока можешь, лучше остынь, мой тебе совет, на аэродроме прибытия сейчас тридцать два в тени...
До аэродрома прибытия взвод успел полностью уяснить себе ситуацию. Вникнуть в нее. Проникнуться ею. Даже высказать первые, достаточно робкие предположения об уровне умственного развития и моральном облике известного помощника дежурного по части и неизвестного генерала Дубинина. Последний по итогам обсуждения получился фигурой поистине демонической. Сами посудите – козлиные рога, раздвоенные копыта, свиное рыло, хвост, резкий запах... В былые века так изображали чертей. Ну, а выросшие в наше культурное и просвещенное время подчиненные лейтенанта Мудрецкого попросту пришли к выводу, что этот генерал – ублюдок козла и свиньи, вдобавок вонючее дерьмо и чмо хвостатое.
Однако кто бы ни послал взвод навстречу незавидной участи, а был он далеко и явно вне пределов досягаемости. Разговоры поутихли, все сидели в горестном молчании, только гудели моторы да изредка булькало содержимое несколько раздутого бахила, которого Простаков так и не выпускал из рук.
Наконец Мудрецкий не выдержал этой всеобщей безнадеги и вспомнил, что он все-таки командир. Кто бы ни был виноват в случившемся, а отвечать все равно ему. Ну да, черпаки-химики летят на войну... ну, хорошо хоть не зеленые духи, какой-никакой опыт у взвода имеется. Пусть даже учебный. Черт побери, в тайге выживали, подполковника Стойлохрякова выдержали, генерала Лычко почти что пережили, а тут какая-то война! На то они, собственно, и военные... солдаты... Воины, блин! Бойцы!
– Так, взвод, слушай мою команду! – Лейтенант встал и даже твердо удержался на ногах. Двадцать равнодушных глаз медленно повернулись к нему. Еще одна пара – простаковская – осталась полуприкрытой, но придираться Мудрецкий не стал. – Через час прилетим, даже меньше. Чего с нами сделают, я не знаю, но бывало и хуже. Так что надо готовиться.
– Чего уж хуже, товарищ лейтенант, – вяло откликнулся Валетов. – Попали мы, конкретно попали.
– И кто это говорит? – Юрий повернул голову на звук и приложил ладонь к уху. – Ась? Ага, это младший сержант Валетов! Это тот самый Валетов, который у нас уже в одиночку нападение на пост отбивал... Ну и что же, что корова! Ты когда стрелял, «му-му» слышал? Нет? И какая тебе теперь разница? А двух крутых кто прямо на дороге построил?
– Ну, так то наши же... свои... Да и нас больше было, и оружие, товарищ лейтенант. – Валетов возражал все так же вяло, но в глазах при упоминании о былых подвигах блеснул живой огонек. На что, собственно, и рассчитывал Мудрецкий: зря, что ли, в его дипломе стояли «отлично» по педагогике и психологии! Чему-то полезному в армии могут не только на военной кафедре научить...
– Оружие у него было! Учебный «шмель» и автоматы без патронов! И полтонны наглости в придачу! Да если бы эти качки узнали, что у вас рожки пустые...
– Так они и сейчас пустые, товарищ лейтенант, – горестно заметил Резинкин. – А у тех братков и «стволы»-то были газовые, не то, что у этих... Ну... К которым летим, в общем.
– Вот сейчас и займемся тем, что будем магазины снаряжать!
И вообще, два часа тут сидите, а в кузове как был бардак, так никто и не разгреб! Что, нет командира, можно по уши засраться?! Вот сейчас я кое с кем разберусь, начиная с помкомвзво... М-да... – Лейтенант посмотрел на зеленоватого Простакова и несколько замялся. – В общем, начну по званиям! Валетов, какого черта порядок не наведен! Резинкин, что у тебя с БРДМ – все в комплекте или нет? Так, химики, чтобы я весь этот час слышал шорох и звон!
