— Ну, ты вспомнил! — ухмыльнулся Григорий. — Тогда же главу челябинского «Русского дома» завалили, когда он в Магнитогорск поехал. Не спасла челябинская суровость от магнитогорских пацанов.
На этом заказали ещё по пиву. И ещё по полтиннику шнапса.
«Вот и пообедал, — примирился Алексей. — Водка — мясо, пиво — хлеб, будем делать бутерброды».
— Вениамин получал какие-нибудь звонки с угрозами или письма? — настаивал автор.
«Расспрашивает как бывший мент. Вот так выпиваешь и не знаешь, с кем сидишь, — забеспокоился Астролягов и сообразил. — Он же детективщик!»
— Мы получаем много оскорблений по электронной почте, — смиренно промолвил Игорь. — А также в социальных сетях, кто там тусуется. Писатели-неудачники не упускают возможность оскорбить сотрудника издательства, если посчастливится на него напасть.
— МТА не забывают врубать каломёт при случае, — по Григорию было заметно, что в соцсетях он проводит много времени.
Автор из Таллина засомневался.
— Это интернет, там могут кого угодно послать. Хейтеры есть у всех более-менее известных личностей. Они могут забурлить, если у них начнёт подгорать после острого коммента или провокационного поста, но чтобы выследить и убить…
— Это ты сказал, — Григорий сурово глядел автору в глаза мутным взором.
— Что я сказал-то? — испугался Михаил.
— Что Веню Плотникова замочил молодой талантливый автор. Раньше мы эту версию не рассматривали.
— Ну, я же писатель, — загордился Михаил.
Подняли тост за творческих людей. Заказали ещё шнапса. Потом выпили за публикации. Потом, почему-то не чокаясь, за издателей.
— Если директоров убивали за деньги, то редакторов за дело, — заявил с пьяным ожесточением Игорь. — И убили, наверное, нас несчётно.
— Редакторов никто не считает, кому это нужно? — пожал плечами Григорий. — Одного грохнули, другого наняли, делов-то. Редакторов и верстальщиков как грязи. Больше только корректоров.
— А писателей? — спросил автор из Таллина.
— Ну, ты сказанул! — заржали сотрудники «Напалма», и Алексей почувствовал себя в своём коллективе.
В пивной просидели два с лишком часа, но о трудовой дисциплине никто не думал, как не думали о заветах гендиректора не бухать с писателями и прочей начальственной чесотне. Пьяного автора проводили до Пушкинской и расстались под вздохи печали о павшем сотруднике.
— Он, наверное, искренне жалеет Плотникова? — пробормотал Астролягов, пока шли в издательство.
— Забей, — сказал Игорь. — Авторы как коты. Пока ты их кормишь, они за тобой ходят. Едва роль раздатчика ништяков перемещается в другие руки, авторы про тебя забывают.
По дороге домой Алексей почувствовал на себе груз обязанностей. За несколько часов он изменился. Превратился в мелкого начальника. Ничего не знающий, ничего не решающий журналист уступил место компетентному администратору, наделённому властью распоряжаться чужими усилиями. Алексей догадывался, что администратор в нём будет развиваться. Укрепляться и матереть.
Как личинка Чужого внутри астронавта.
4. PERSONODEMONIA
С новой работой началась новая жизнь. Мир стал простым и приветливым, как после первой бутылки пива. Алексей ходил пять раз в неделю на службу и с одиннадцати до восемнадцати читал детективы.
— Рукописи у нас делятся на нужные, не нужные и те, что приходят сами, — первым делом объяснил Игорь. — Самотёк бывает качественный, но такой редок. Два-три на сотню, чаще, один. Есть графоманский, порядка двадцати рукописей из ста. А есть серый, который составляет основную массу. Иногда пишут сумасшедшие. Они пишут бред. Почти весь бред тоже серый. По-настоящему безумных тестов так же мало, как качественных. В численном отношении гениальность и помешательство идут рука об руку.
— А был когда-нибудь роман психа, написанный гениально?
Игорь подумал и помотал головой.
— Нет. Безумие — это болезнь, а больной не в состоянии сделать что-либо хорошо. Для писанины, пусть даже графоманской, нужна голова, а у психа мозг поражён, поэтому он и называется психически больным. Слова он связывает плохо, рассуждает путано, зато хватает ярких озарений, логически не вытекающих из написанного. Ты узнаешь творчество сумасшедших, когда встретишь. Не ошибёшься, безумие приметно.
— Видел, видел в газете, — вспомнил издательский дом «Сумеречный взгляд» Астролягов. — У нас этих сумасшедших было пруд пруди. В основном, письма слали, поскольку добраться до редакции было трудно.
— У нас тут проходной двор, — сказал Григорий. — Надо охрану на вход посадить, как раньше было.
— А чего у нас на первом этаже? Там какая-то движуха, не похожая на издательскую.
— Юридическая фирма. Раньше всё здание было наше, но после кризиса Матвеев сдал нижний этаж, да и штат в издательстве сильно сократился.
— Мы теперь как в крепости. Сверху наши, снизу немцы, — оскалился Григорий. — Будем держать оборону.
— Графоманы попробуют завалить нас рукописями, но мы будем отступать всё выше и выше, пока это ядовитое дерьмо не настигнет нас.
— Чтобы дерьмо, да не настигло? — горько усмехнулся Григорий, его слова прозвучали как упоминание о верёвке в доме повешенного. — Дерьмо обязательно накроет с головой. Мы уже по уши.
— Не накроет, — открестился Игорь. — За что я люблю электронную почту — выделил все письма сегодняшнего дня, нажал на кнопку и их не стало вместе со всем прикреплённым самотёком и просьбами о помиловании. Удалил и навек забыл. Вот раньше рукописями было завалено любое издательство реально выше головы.
Астролягов вспомнил редакцию «Сумеречного взгляда» в эпоху начала компьютеризации, когда обеспокоенное пришельцами, колдунами, порчей и сатанистами население писало грамотки на тетрадных листках и присылало в конвертах каждый день. Иногда в конвертах обнаруживали бритвенные полотна. Читатели любили своих писателей.
— Рукописи можно на помойку отнести или в макулатуру сдать и получить за это немножко денег, — охотно поделился опытом Алексей.
— Возиться… — поморщился Игорь. — Сейчас надавил «делет» и — всё. Не хочешь дураков, нет дураков. Они теперь бесплотны. Как мне нравится жить в двадцать первом веке!
Астролягов погрузился в работу, как в чан с упомянутой субстанцией. Электронная почта накрывала с головой.
Приветствую вас, издатель.
Я являюсь посетителем Ордена Чистого Ручья; на меня возложена миссия публикации рукописи, собранной из избранных переводов и оригиналов произведений, долгое время копившихся в архиве Ордена.
К данному письму для вашего ознакомления я прилагаю PDF-версию данной рукописи, вобравшей в себя афоризмы, тексты, письма, стихи и гимны посетителей Ордена последних времен. Рукопись большей частью написана на русском языке, местами разбавленном английским; названия большинства произведений приведены на латыни.
Документ начинается с рабочего макета обложки с готическим написанием латинской версии названия PERSONODEMONIA; а на титульном листе название переведено на русский язык — ПЕРСОНОБЕСИЯ.
Прилагаемый документ на данный момент содержит 467 страниц карманного формата «12,5 х 15 см» с текстом 12 и 14 кеглей, заголовками и рисунками.
На 44-й странице PDF-документа вы можете обнаружить фиолетовый прямоугольник, символически обозначающий мою задумку: приклеенную к печатной странице фиолетовую бумажную полосу, обхватывающую собой остающуюся часть страниц и приклеенную с другого конца к задней обложке книги при помощи сургучовой печати с логотипом Ордена. Таким образом, листая книгу у полки, человек сможет прочитать только вводные 39 страниц текста; для изучения остальной части книги, начинающейся с «Новой Главы», потребуется ножом или ножницами вскрыть эту фиолетовую бумажную печать. Вторая печать — синяя — расположена на 392 странице документа.
На разворотах страниц вводной части (до стр. 44 PDF-документа) в нижних наружных углах вместо нумерации располагаются две руны: Кенназ («факел» — левая страница) и Беркана («береза» — правая страница). Начертания данных рун символизируют русский костер, а также соответствуют славянскому начертанию букв «С» и «В», что расшифровывается как Северный Ветер, духом которого пронизаны все страницы рукописи.
Весь документ не имеет нумерации страниц. При отсутствии строгой линейной последовательности и персонального сюжета рукопись выступает в качестве оракула, раскрывающегося всегда в нужном месте.
Публикация рукописи предполагает отсутствие указания имени конкретного автора на обложке и где-либо еще, — что является ключевым предписанием Ордена. Истинный автор приводимых текстов указывается во введении в гимне Rill на 9 странице PDF-документа.
Авторское право на публикацию данной рукописи зарегистрировано на мое имя; и интерес к реализации данной публикации приведет вас ко мне. Меня зовут Петя Ветер.
Благодарю вас за оказываемое внимание и желаю благоденствия.
