— Не понимаю, — признался Джерри, — при чем тут Императрица?
— То есть как — при чем? А, ясно, ясно! Вы еще не знаете? Это — Императрица. В Матчингеме я первым делом увидел ее. Парслоу держал ее у себя. Никто и не подумал бы там искать. Какое коварство, а? Поневоле восхитишься. Тот же принцип, что у Эдгара По. Да, умный человек этот Парслоу… Словом, я ее забрал и привез. Что мы время теряем? Бидж здесь?
— Да, спит в гостиной.
— Не будем ему мешать. Поведем через черный ход.
Через несколько минут (хотя Джерри думал иначе) Галахад потирал руки и улыбался.
— А теперь, — сказал он, — спешим к Кларенсу. Хотите поболтать с Пенни — я подвезу.
4
Что бы ни сказал изысканный критик о недостатках «Солнечного склона», сколько бы он их ни нашел, ему все равно пришлось бы согласиться с тем, что одно достоинство у него есть — вилла эта недалеко от Бландингского замка. Какая-то миля прекрасной дороги разделяет их; а потому через очень короткий срок Галли вернулся, уже с лордом Эмсвортом.
Потрясенный вестью граф трепетал от возбуждения и радости, и прекратилось это лишь тогда, когда вместо Биджа он увидел сэра Грегори. Владелец Матчингема сидел в кресле и глядел на фотографию подрядчика, но думал не о нем. Если бы его спросили, он бы ответил, что в жизни не видел такой морды, и, надо сказать, был бы прав. Подрядчик, как и все подрядчики, не отличался красотой.
Когда братья вошли, он перевел взгляд на них. Взгляд этот мало чем отличался от того, каким полицейский поначалу глядел на Джерри.
— А, — ехидно проговорил он, — король воров! Так я и думал, что вы придете за своим подручным! Что ж, опоздали.
Лорд Эмсворт вернул на место пенсне, слетавшее в минуты волнения, словно птица небесная.
— Парслоу! — воскликнул он. — Что вы здесь делаете?
— Да, — поддержал его Галли, — кто вас пригласил? Это незаконно. Вейл подаст в суд, я же ему и посоветую.
— Какой еще Вейл?
— Он тут живет.
— А, этот тип! В суд? Интересно. Это я его посажу, как Биджа.
— Биджа? — удивился Галли. — Бидж не в тюрьме. Вы что-то спутали.
— Сейчас запирают камеру, я так думаю, — со вкусом произнес сэр Грегори. — К счастью, констебль Ивенс был у меня, когда Бурбон вернулся и все нам открыл.
— Что именно?
Сэр Грегори немного раздулся, как раздувается человек, который сейчас расскажет отменнейшую историю.
— Сижу в кабинете, — начал он, — курю сигару, беседую с невестой, и тут Бинстед, мой дворецкий, докладывает, что пришел Бурбон. Я ответил, что предпочитаю говорить с ним на воздухе, вышел в сад, и он рассказал мне поразительные вещи. По его словам, он был здесь, разговаривал с вашим Вейлом, но вдруг услышал Королеву…
— Да это…
— Постой, Кларенс, — сказал Галли. — Пускай объяснится. Я ничего не понимаю.
— Поначалу он подумал, что ему кажется, — продолжал сэр Грегори, — но она хрюкнула снова, и сомнения рассеялись. Он даже определил, где она, — на кухне.
— Но это…
— Кларенс! Да?
— Он думает: «Ого!»
— Простите?
— Ого.
— Понятно. Итак?
— Этот ваш Вейл все время ерзал, а тут совсем рехнулся. Он стал рассказывать Бурбону какую-то чушь. Видимо, неопытные злодеи всегда теряют голову. Стойкости нет. Выдержки. Понятия не имею, кто этот Вейл…
— Мой секретарь, — пояснил лорд Эмсворт.
— Наняли, а? Так я и думал. Платите ему, да?
— Нет, — поправил его девятый граф, — Конни его выгнала.
— Ну, секретарь, не секретарь, это к делу не относится, — нетерпеливо сказал сэр Грегори. — Относится к делу то, что он ваш пособник. В общем, этот чертов Вейл порол какую-то чушь, а Бурбон, человек неглупый, делал вид, что клюнул. Потом, естественно, доложил мне, мы с констеблем выехали сюда, услышали свинью, увидели Биджа, констебль увез его в участок. На следующем заседании суда припаяю ему срок, сколько там положено свинокрадам. Полгода, не меньше, а то и год. Это не все. Вы, Эмсворт, и вы, Трипвуд, тоже покрутитесь. Вот так. — И сэр Грегори бросил острый взгляд на обоих братьев. — Не удивляюсь, что вы дрожите.
Галли удивленно покачал головой:
— Ну ничего не понимаю! Вроде бы я тоже не глуп, а тут — ничего. Чушь какая-то. Мне даже показалось, что вы обвиняете нас в свинокрадстве.
Сэр Грегори удивился еще больше, чем он.
— У вас хватает наглости отпираться?
— Конечно.
— Вы хотите меня убедить, что в этой кухне нет свиньи? Да вы послушайте! Я же ее слышу.
— Естественно. Мы тоже слышим. Глухой аспид услышал бы. Только это Императрица.
— Что?!
— Вам это странно? Сейчас объясню. Кларенс подумал, что она осунулась, и решил переменить обстановку. Он попросил Вейла, тот ее перевез на день, на два. Вот как все было. Верно, Кларенс?
— А?…
— Он говорит «да», — перевел Галли.
Сэр Грегори кинулся в кухню, но его обогнал лорд Эмсворт. Радостные крики смешались с восторженным хрюканьем. Галли целомудренно прикрыл дверь.
Но ненадолго. Из кухни, отдуваясь, вывалился сэр Грегори.
— Это не моя свинья! — воскликнул он.
— Конечно, — мягко отвечал Галли. — Я же вам и говорю. Не ваша. Наша. Теперь вы видите, как беспочвенны эти обвинения. Не хотел бы обидеть вас, Парслоу, но придется сказать: когда вы обвиняете в свинокрадстве цвет аристократии и ссылаетесь на свидетельство такого человека — это уж бог знает что! Поистине, дальше некуда. Нет, как вам в голову пришло, что Королеву украли! Так и просится слово «смехотворно». Должны бы знать, что она не покидала своего обиталища.
— Да что вы порете!
— Сегодня я там проезжал, смотрю — она. Хотел к вам заглянуть, поболтали бы, все ж соседи, но вас не было лома. Ну, я пошел поглядеть на цветы и мимоходом увидел ее. Жаль, картошки не прихватил, а то бы дал ей. Если вам и этого мало, поезжайте, проверьте. Мы — с вами.
И ехали они, и шли по саду в полном молчании. Лишь подойдя к свинарнику, сэр Грегори, его оглядев, проговорил сдавленным голосом:
— Утром ее здесь не было.
— Кто вам сказал?
— Бурбон.
Галли беспечно засмеялся:
— Бурбон! Нет, это смешно! Да он совершенно сумасшедший! Хуже мартовского зайца! Они все такие, Бурбоны. Возьмем его дедушку Иезекииля. Вышел зимой без штанов и объяснил, что они ему не нужны, поскольку в половине шестого — конец света. А отец? Он…
Сэр Грегори отказался слушать об отце Джорджа Сирила, и Галли признал, что многим он неинтересен.
— Просто я объясняю, что Бурбонам нельзя верить. Тем более Джорджу Сирилу. Насколько мне известно, он получил много лестных предложений от лучших психиатров.
Сэр Грегори долго и с глубоким чувством смотрел на него. Наконец он сказал:
— Ха!
Галли пощелкал языком.
— Неужели это все, дорогой мой?
— А что?
— Я бы хоть немного смутился. Угрызения, знаете… Все ж вы тут перестарались, а?
Сэр Грегори какое-то время боролся со своими чувствами.
— Да. Да, — сказал он наконец. — Понятно. Хорошо. Прошу прощения.
— Вот это истинный Парслоу! — воскликнул Галли. — Конечно, вы сейчас позвоните вашим друзьям, чтобы они отпустили Биджа. Будет очень уместно, если вы пошлете за ним машину. Я бы сам съездил, но нельзя, отвожу домой Кларенса с Императрицей. Отдохнула — и спасибо, пора и честь знать.
1
Сгрузив лорда Эмсворта в библиотеке, Императрицу — в свинарнике, Галли отвел машину в гараж, где едва не столкнулся с выезжающим оттуда лордом Воспером.
— Добрый вечер, — удивленно сказал он. — Едете куда-то?
— Да.
— А не поздно?
— Поздновато, наверное.
Лорд Воспер замялся, но вспомнил, что перед ним — тот, кому он открыл душу. Да, такой человек имеет право все знать.
— Вообще-то, — сказал он, — мы с Глорией едем в Лондон, чтобы пожениться.
— Вот это да! Пожениться?
— Именно. Как-то неловко объяснять все леди Констанс. Пришлем письмо.
— Разумно, — одобрил Галли. — «Дорогая леди Констанс, горячо благодарим Вас за гостеприимство. Такое счастье пожить рядом с Вашим братом Галахадом. Кстати сказать, мы поженились. Искренне Ваши лорд и леди Воспер». Примерно так?
— Вроде того. Ехать будем до утра, потом — отдохнем, выспимся. Душ, кофе, овсянка, яичница с ветчиной — и в регистратуру.
— Звучит заманчиво.
— И Пенни так считает. Только она очень хочет, чтобы и у них с Джерри все вышло.
— Что ж, не исключено. Значит, вы ее видели?
— Вот сейчас.
— Я ее ищу.
— Она тоже вас ищет. Между нами говоря, она немножко не в себе.
— Прискорбно. А что такое?
— Чего не понимаю, того не понимаю. Свиньи какие-то… Вы чем-то расстроили Джерри Вейла, вот она вас и разыскивает. Я заметил, она не в духе. Хочет освежевать вас тупым ножом.
