В Риме папа основал около двадцати коллежей, управляемых черной ратью; он старался распространить иезуитскую заразу по всему свету, вплоть до Японии.
Помимо этого тиароносный миротворец не прекращал тайком сеять семена раздора между властителями Европы, чтобы использовать их распри в интересах римской курии. Он убеждал Хуана Австрийского вступить в брак с Марией Стюарт и низложить королеву-еретичку Елизавету, но прежде всего объявить войну Голландии и тем самым лишить возможности принца Оранского оказать помощь Великобритании.
Хуан, находившийся до этого в затруднительном положении, вступил было в переговоры с бельгийцами, но, как только пришла долгожданная поддержка от папы, он нарушил договор, заключенный с протестантами. Вероломство, однако, не принесло выгоды. Брюссельцы взялись за оружие, выгнали наместника Филиппа второго и провозгласили правителем Нидерландов принца Оранского.
Но предприимчивого Григория тринадцатого не так-то легко было обескуражить. По его приказу тучи иезуитов ринулись в Ирландию, чтобы поднять восстание против Елизаветы.
«Его святейшество, – рассказывает историк Лашатр, – основал орден особых миссионеров, призванных подготовить восстание в Англии: он организовал целый отряд, в состав которого вошли шестьдесят четыре иезуита из англичан, шотландцев и ирландцев. Иезуиты поклялись приложить все усилия, чтобы лишить короны и жизни еретическую королеву Елизавету. Фанатики отправились в Лондон за мученическим венцом. Трое из них, изобличенные в заговоре на жизнь государыни, были задушены, обезглавлены и четвертованы. Папа предписал их канонизировать, а оставшимся в живых приказал организовать новый заговор, действуя более осмотрительно».
ФИЛИПП ВТОРОЙ ОБХОДИТ ПАПУ.
В Португалии иезуитам повезло значительно больше, чем в Англии: они приобрели влияние и превратились в грозную силу. Наследникам Лойолы удалось уговорить короля Португалии Себастьяна, племянника Филиппа второго, предпринять военную экспедицию в Африку. Увы, обращенные в христианство марокканцы оказались ненадежными католиками и убили дурака Себастьяна.
Корона слабоумного короля, не имевшего потомства, перешла, не без помощи черной рати, к его дяде кардиналу Генриху. Едва старый проказник уселся на трон, как у него появилось желание иметь потомков. Он попросил у папы Григория разрешения вступить в брак с молодой особой, которую ему подыскали иезуиты. Хитрый папа, который давно с вожделением поглядывал на Португальское королевство, отклонил брак по религиозным мотивам. А Филипп второй, ближайший наследник, тоже мечтавший прибрать к рукам Португалию, пригрозил королю-кардиналу, что захватит его владения, если тот вздумает ослушаться папу. Больной старик недолго томился и через полтора года отошел в лучший мир.
Испанский король немедленно двинул свои войска в Португалию, не обращая внимания на вопли иезуитов и разгневанного Григория тринадцатого, который собирался передать этот трон своему побочному сыну. Папа, однако, не решился отлучить Филиппа второго, так как весьма нуждался в нем, и ему пришлось поздравить победителя.
Положение в папских владениях день ото дня становилось все более тяжелым. Милану пришлось испытать сразу два бедствия: чуму и племянника папы архиепископа Шарля Барроме. Рим был доведен до истощения махинациями святого отца и его возлюбленного сына, скупивших зерно, чтобы потом спекулировать им.
Со всех сторон Григория тринадцатого осыпали проклятиями. "Вскоре, – рассказывал летописец, – появились шайки разбойников, которые бродили по дорогам, грабили путешественников и купцов, совершали набеги даже на святой город.
Несчастных, доведенных голодом и отчаянием до разбоя, поддерживали иногда некоторые могущественные сеньоры, ненавидевшие папскую тиранию и предоставлявшие в своих дворцах убежище бандитам.
Папа распорядился произвести обыск во всех домах в окрестностях Рима, а особенно тщательный – во дворце Раймондо Урсино. Сбиры, выполняя приказ папы, арестовали во дворце Урсино несколько невинных людей. Но когда они собрались уже отвозить арестованных, чтобы бросить их в подземелье замка Святого ангела, явился хозяин со своей свитой. Он потребовал освободить пленников, но офицер римской курии отказался. В результате произошла стычка, в которой Раймондо Урсино был убит.
Убийство вызвало волнение в народе, римляне бросились в Ватикан, и Григорию удалось успокоить толпу только тем, что он приказал немедленно обезглавить офицера и солдат, убивших Урсино.
Глубокая ненависть, которую испытывали все классы общества к папскому деспотизму, помогла брату Раймондо Урсино поднять мятеж и напасть на замок внука Григория.
Убив его собственной рукой, Урсино с огромной толпой недовольных бежал из Рима, где начался страшнейший террор".
Как ни отвлекали разбойничьи шайки внимание Григория тринадцатого, он все же не забывал о других лелеемых планах: соблюдая интересы Испании, он поддерживал герцога Анжуйского, продолжая интриговать против Нидерландов. А когда казна его вновь стала истощаться, папа принял твердое решение нанести окончательный удар и убрать со сцены принца Оранского, одного из наиболее грозных противников римской курии. Однако иезуит, которому было поручено выполнить святую миссию, промахнулся (перст божий не вмешался вовремя!); его поймали с поличным, и народ расправился с ним.
Неудача заговора привела в ярость неутомимого Григория тринадцатого. С помощью учеников Лойолы он нашел фанатика, который, оказавшись более удачливым, чем его предшественник, и заколол грозного врага апостольской римской церкви.
Папа-убийца попытался таким же путем и как можно скорее избавиться от Елизаветы Английской. Вооружив другого фанатика, он отправил его в Англию. Но там заговор провалился, незадачливого агента изобличили и казнили. Дорого обходится венец мученика!
Королева Елизавета, выведенная из терпения, разразилась грозным эдиктом против католиков и иезуитов, запретив им под страхом смертной казни появляться на Британских островах.
ФИГЛЯРСТВО ГРИГОРИЯ ТРИНАДЦАТОГО.
В некоторых странах дела иезуитов шли неважно. Григорий тринадцатый счел необходимым поднять их авторитет в глазах Европы. Хитрый первосвященник инсценировал торжественный прием в Ватикане мнимых японских послов.
Роль посланцев исполняли четверо рыбаков, доставленных иезуитами из Японии. Прибывших в Рим так называемых послов встретила депутация священной коллегии, и их отвели с большой помпой к папе, давшему им аудиенцию.
Рыбаки вручили старому комедианту Григорию три послания японских принцев.
Светлейшие принцы, выражая глубочайшую преданность и любовь к наместнику царя небесного на земле, глубоко сожалели о невозможности лично засвидетельствовать свою благодарность и покорнейше просили наградить доблестных иезуитов – ревностных защитников истинной веры. Заслушав послания, преемник апостола Петра патетически воскликнул: «Слава, слава мужественным детям Иисуса! Слава ученикам Игнатия Лойолы! Мне довелось увидеть торжество иезуитов! Теперь господь может призвать к себе раба своего!» Несмотря на эффективную инсценировку, комедия, разыгранная Григорием тринадцатым, никого не ввела в заблуждение. До конца жизни Григорий продолжал строить козни в Европе, ибо вся его политика основывалась на том, чтобы интриговать и сеять семена раздора. Но внезапно его сразил апоплексический удар, и он умер 10 апреля 1585 года.
Так кончил свои дни гнусный папа, дерзнувший прославлять вдохновителей Варфоломеевской бойни!
ПРЕЕМНИК ГРИГОРИЯ ТРИНАДЦАТОГО.
Как сообщает нам летопись, Феличе Перетти родился в семье бедного виноградаря.
Когда сбиры безжалостно расправились с его отцом за мелкое браконьерство, мальчика отдали в услужение к соседнему фермеру. Как-то вечером францисканский монах Салери, заблудившись, встретил юного свинопаса. Мальчик вывел монаха на дорогу и по пути рассказал ему о печальной судьбе своей семьи.
Тронутый участью мальчика, Салери забрал его в монастырь. Юный послушник попал в обучение к монаху-богослову. Не по летам развитый, Феличе сразу же обнаружил редкие способности и огромное усердие в занятиях науками. Он был подвержен страшным припадкам вспыльчивости, которые, правда, быстро проходили.
Других недостатков у юного Феличе не было.
В двадцать шесть лет он получил звание доктора богословия и кафедру профессора. Спустя восемь лет он отличился как проповедник, и карьера монаха Перетти, бывшего свинопаса, изменилась. В проповедях он рьяно призывал изобличать еретиков и обратил на себя внимание иезуитов. Его назначили инквизитором в Венеции. Его неумолимый характер и жестокие меры, проводимые в стране по требованию Пия пятого, который в то время был инспектором трибунала святой инквизиции, вызвали широкое возмущение, и Перетти был вынужден бежать, спасаясь от народного гнева.
