— Чисто! — Крикнул демон спутникам.
Никто так и не появился, и демон, выругавшись, отправился за ними, оставив Рут сноровисто раздевать трупы.
— Ты, лишай на паршивой шкуре пискуна, прогрызенного волком! — Сказала она в сердцах вернувшемуся демону. — Ты куда мечом тыкал, наугад, по привычке? У этого все в кровище, задубеет вмиг! И дыры какие! Тьфу, пропасть! Сам это надевать будешь!
— Ой, это с трупов, что ли? — Удивилась Лависса, в которую варварка запустила курткой.
— А что, брезгуешь?
— Да нет, думаю, как бы штаны подобрать, чтобы не падали? Велики же.
— Эх, наши мечи всем мечам мечи! — Рут любовно взвесила на руке тяжелый клинок.
— Да тут с одного на троих хватит. — Довольно сказал Герк, на ощупь перебирая оружие.
— Поторопимся. — Предупредил Гаррет. — Если они тут стояли в темноте, значит, это засада. Они уже знают, что мы сбежали.
— Мало ли на кого засада. — Не согласился Хмель, но затягивать на себе ремни метательных ножей стал проворнее.
— А этих мы так и оставим? — Жалобно спросила Лависса.
— А что, предлагаешь с собой взять?
— Нет, но… это же люди. Не по-человечески как-то их так бросать.
— Исса! Это не уже люди, это просто мясо! Они сейчас шагают по Дороге Сна и точно не заняты мыслями о собственных тушах!
— Идем. — Гаррет снова взял руку Хмеля. — Еще немного.
Немного в понятии демона было точно такое же, как и «не больно», и «голова не болит», но он все-таки вывел их к подземной реке. Лодка тихо билась о камень, привязанная к столбику с кольцом. Гаррет взял ее за край и перевернул, разом выплескивая всю воду, постучал по дну.
— Вроде целая, хоть и старая. Садитесь.
От общего веса лодка ушла в воду чуть не до половины, но выдержала, рассчитанная на перевозку больших грузов.
— И ты с нами? — Удивился Хмель. — Дурак, что ли?
— Я сюда всегда вернуться могу. — Гаррет оттолкнулся шестом. — И лучше с крыльями.
— Я бы тоже вернулся. — Мечтательно вздохнул Хмель. — Какие у этой Нелни твоей сиськи!
— Ненастоящие. — Разозлилась Рут. — Хочешь остаться, прыгай в воду, дорогу назад как-нибудь найдешь.
Вторую часть Хмель проигнорировал.
— Почему это ненастоящие? Самые настоящие, ничего не подложено, я хорошо глядел!
— Потому что наколдованные. — Пояснила Рут. — Я такие видела уже. Меня раз саму спьяну так прокляли.
— И где они?!
— Убрала, тьфу! Я ими задевала все, и из лука стрелять неудобно было, а уж драться…
— Не знаю, Рут. — Хмыкнул Гаррет. — По-моему, оно того стоит.
— Ага, мужику пожамкать. А ты знаешь, герой-любовник, что они не чувствуют ничего?
— Совсем ничего? — Спросила Лависса, которую тема очень заинтересовала.
— Совсем. То есть вообще.
Хмель захохотал, Герк тоже хмыкнул, а Лависса с сожалением отказалась от мысли, что может быть, когда-нибудь… не сейчас, но потом…
— Это ведьмы такую штуку для раненых делали. Ну, которым мясо срезали. Мясо-то нарастает, но только этим местом ничего не чувствуешь потом. А одной ледке сиську пес порвал. Вот ей наколдовали такие. Потом вторая увидела, третья…
— Так вот у тебя откуда шрам!
— Ты, Исса, дура? Шрам от меча, задели. Да это сразу видно! Сейчас выплывем уже из этой темнотищи на свет, я тебе покажу!
— Рут. — Упавшим голосом сказала леди. — Тут светло.
Когда коридоры лабиринта поднялись выше уровня воды, пришлось оставить лодку и идти пешком. Этому обрадовались, после трех дней плавания ноги невыносимо гудели от неподвижности, и появилась надежда найти выход. Гаррет понятия не имел, куда их занесло, раньше он не пользовался лабиринтом, предпочитая полет, а теперь еле справлялся с коварной темной водой, то неподвижной, а то несущей лодку до того быстро, что она рисковала быть разбитой в щепы о стену. Так что все вздохнули с облегчением, когда суденышко заскребло днищем о камень. Его некоторое время несли с собой на случай нового затопленного коридора, но потом бросили, когда проход стал слишком узким. Пару раз они возвращались назад, потому что нужные ходы осыпались. Однажды Герк высказал опасение, что они могут ходить по кругу, но Рут быстро его отмела. Не знаю, куда мы идем, сказала она, но точно на север. Даже будучи слепой, варварка ориентировалась в пространстве лучше их всех, исключая разве демона. К всеобщему удивлению, она вела себя так же, как и всегда, разве что принималась то и дело насвистывать.
Когда из очередного коридора пахнуло запахом холода и снега, и они, наконец, выбрались, первым делом Лависса возблагодарила убитых варваров за одежду.
— Повезло ещё столько на островах проторчать. — Добавила Рут, настороженно вдыхая воздух и водя по сторонам белобрысой башкой. — Мороз сырость прибил. А то бы соплей не обрались. Вы то есть.
На ярком дневном свету ее лицо было еще ужасней. Три глубокие рваные царапины наискось расчеркивали лицо от левой брови до подбородка. В них запеклась черная кровь и грязь. Хуже всего было то, что они воспалились, и от этого кожа вокруг натянулась багровой подушкой. Глаза с виду были в порядке, но зелень вокруг зрачка помутнела, а сам зрачок расширился, будто варварка обкурилась дурман-травы.
— А я говорила, что это дикое лечение до добра не доведет! — Ахнула Лависса.
— Ты сейчас вообще договоришься! — Огрызнулась варварка, чувствуя себя слегка растерянной.
Здесь не было стен, от которых отскакивали звуки, все уходило в пустоту. Единственное, что она могла ощущать, это тепло четырех тел и исходящие от них звуки и запахи. Все остальное пахло надвигающейся зимой.
— Надо это промыть. — Леди огляделась вокруг в поисках топлива для костра. — Ой, а у кого-нибудь есть огненные камни?
— Есть! — Хмель похлопал себя по бедру. — У этих варваров все было. Заодно пожрать сделаем. А то достало это сырье.
Леди содрогнулась. В воде лабиринта плавала куча пискунов. Сперва она с негодованием отказалась от предложенного Хмелем угощения, но в середине второго дня плавания голод преодолел отвращение. Пару раз демону удавалось поймать рыбу. Одну съели сразу, вторую берегли, и вот теперь с торжеством достали, чтобы предать огню.
— Работайте пока. — Рут провела рукой по волосам. — А я пройдусь.
— Куда это ты собралась? — Сразу же насторожился Хмель.
— Отлить! А то надоело с лодки корячиться!
— Скорей бы забыть это постыдное воспоминание. — Содрогнулась Лависса. — Будь я королем, велела бы вас всех казнить.
— Может, просто языков отрезанных хватило бы? — Хмыкнул Гаррет.
— Нет. — Поддержал леди Герк. — Вы же и написать можете или нарисовать, не руки же вам отрубать вместе с языком? Казнь милосерднее будет.
— Все равно. — Упорствовал наемник. — Ты же слепая! Вдруг тебя обидит кто?
Рут достала нож и предложила крестьянину попробовать ее обидеть. Пробовать тот не стал, но состроил рыцарю до того страшные глаза, что Герк поторопился предложить сопроводить варварку. Варварка покладисто согласилась.
— Может, ты возьмешь меня под руку? — Спросил он. — Или, если хочешь, можешь свою руку мне на плечо положить.
— Зачем это?
— Ты же не видишь. — Терпеливо, как маленькой, разъяснил ей Герк. — Можешь упасть.
— Да ну? Я все вижу, и лучше, чем ты. Сейчас ты голову чешешь. А сейчас руку опустил. А теперь за спину спрятал. Запомни раз и навсегда, что смотреть и видеть это вообще не одно и то же, понял? А теперь давай сюда свой локоть.
— Как так? — Пораженно воскликнул Гаррет, когда дикарка и рыцарь отошли уже довольно далеко. — Как так-то?
— Ого, кто это у нас удивился! — Хихикнул Хмель. — Вот это вот настоящее как так!
— Костер. — Сухо напомнила Лависса, не простившая демону печальное состояние Рут.
Первым делом Рут действительно полила кусты, а затем принялась ходить между деревьями, дотрагиваясь до стволов руками. Герк, которого она попросила отойти в сторону, терпеливо ждал.
— Что ты делаешь?
— Вспоминаю, как надо видеть, когда нет стен. Плохо, что холодно, когда тепло, все пахнет сильнее. А тут я только себя чую!
Варварка раздраженно почесала голову. Волосы у висков слиплись от стекшей мочи и перебивали все запахи.
— И тепло мешается.
— Тепло?
— Ну да. Все живое — теплое. Деревья, цветы… ты тоже. Ты мне все остальное загораживаешь. А я вообще… как же рожа болит!
— Сейчас Лависса тебе поможет…
— Ну, хуже не сделает. — Оптимистично заметила дикарка. — А лучше точно нет. Если бы сейчас хоть что-то росло, можно было бы… ай, да чего гадать. Так… хм, вроде…
Она остановилась у одного из деревьев и принялась водить по нему руками.
— Иди сюда. Смотри, есть что здесь?
Герк подошел и уставился ей под руки. На темной морщинистой коре время выбороздило кривые узоры, но такие были на многих деревьях.
