.- Огоньку? - вскричала фигура голосом донны Розы. ОГОНЬКУ? ОГОНЬКУ??? - с этими словами она схватила шампур и ткнула им в задницу пожарного.
- А-а-а! - заорал он. Тут на помощь донне Розе из руин присоединились еще две фигуры, тоже абсолютно голые и все в золе. Визжа что-то неразборчивое, женщины похватали шампуры и принялись бегать с ними за пожарными.
- - А-а-а-а-а-а-а-а! - вскоре окрестности сгоревшего особняка огласились целой какофонией звуков. Их издавали обезумевшие от страха пожарники.
Однако пожарная команда была спасена появлением около особняка сэра Френсиса, его сына Джекки Чеснея с другом, Чарли Уэйкомом. Увидев их, разъяренные женщины окончательно превратились в фурий и визжа накинулись на своих благоверных.
- Дорогая, - кричал сэр Френсис, быстро отступая в сторону изгороди. - Я торопился спасти тебя, но злой рок, стечение обстоятельств и неправомерные действия полиции не дали нам возможность прибыть, - скрипел голос бравого полковника, спрятавшегося в кустах. - В конце концов, это же мы вызвли пожарных!
Его примеру немедленно последовали Чарли и Джекки, вопившие, что это все не он, а его приятель, и на бегу показывали пальцами друг на друга.
- Это он меня подговорил, - одновременно оправдывались они, улепетывая со всех ног. Нырнув в заросли, они притаились там, вызывая шквал гнева и ругани, которыми их осыпали Энни и Бетти.
- Немедленно выходите мерзавцы, - прокричала донна Роза метнув шампур в гущу зарослей. Ее примеру немедленно последовали Энни и Бетти. Оттуда раздался громкий стон и из зарослей показался несчастный Брассет, из груди которого торчали три шампура.
- Ы-ы-ы-ы-ы, - учтиво заявил дворецкий и повалился набок.
- Ой, - сказала донна Роза, смущенно ковыряя босой ногой траву. Энни и Бетти упали в обморок.
- Ага, статья такая-то, двадцать лет тюрьмы или виселица, - немедленно разъяснил Бабс, также появляясь из зарослей. Энни и Бетти, только что пришедшие в себя, вновь потеряли сознание.
- А ну мерзавцы, немедленно выходите, или я за себя не отвечаю, - закричала донна Роза. - Посмотрите, что вы наделали! Брассета закололи! Кто теперь нам готовить будет?
- Я бы за это не беспокоился, в ближайшие двадцать лет бесплатная тюремная баланда Вам обеспечена, - ободрил всех Бабс.
- А Вы, чудовище, заткнитесь! - потребовала миссис Чесней -Д’Альвадорес. - Это все Вы виноваты!
- Я? - удивился Бабс. - Это же была ваша идея объявить войну мистеру Криггсу. Кто ж думал, что он свихнется и подожжет ваш особняк.
Ответную гневную реплику донны Розы никто не услышал. В особняк Чеснеев въехала кавалькада полицейских машин. Вслед за ней катили многочисленные репортеры местной прессы, которых пригласили освещать проведение крупной полицейской операции. Из первой же машины показалась какая-то шишка, представившаяся Гутентагсом. Из остальных машин вывалилась куча жирных, хорошо откормленных полицейских во главе с мистером Факсом и Джонсоном. Покрутившись вокруг, они обнаружили тело Брассета и, радостно гомоня, наперебой стали докладываться Гутентагсу о совершенном преступлении. Допросив всех присутствующих при помощи полицейских дубинок, Факс и Джонсон немедленно получили правдивые показания от сэра Френсиса, Джекки Чеснея и Чарли Уэйкома, после чего немедленно заковали донну Розу, Энни и Бетти.
- Какая удача! - потирал руки Гутентагс, когда инспектор Факс, гордо задрав свой нос с бородавкой, доложил о раскрытии зверского преступления. - Мы вообще-то тут чтобы арестовать известного злоумышленника, некоего Попуса Мандатрахулоса, на совести которого немало (две комнаты архива) нераскрытых дел, - при этих словах Факс удивленно выгнул свои мохнатые брови и подмигнул сэру Френсису, под глазом которого красовался свежий синяк.
Ручки в руках репортеров зажили словно своей жизнью, принявшись терзать странички блокнотов, покрывая их кучами каракулей. Завтрашние репортажи обещали сенсацию.
В это время на лужайку ворвался еще один автомобиль. Громко завывая шинами, авто резко развернулось на остатках лужайки и затихло. Из него вывалился радостный донельзя мистер Криггс вместе с каким-то молодым человеком, весьма бандитской наружности, словно сошедшего с плаката, рекламировавшего услуги страховых компаний.
- А, полиция, очень кстати! - воскликнул молодой человек. - Я требую арестовать этого человека! - молодой человек заученным движением ткнул кривым пальцем в сторону Бабса.
Репортеры с интересом вновь заскрипели своими ручками.
- Подождите немного, - рассердился мистер Гутентагс. - Кто здесь Попус Мандатрахулос?
- Он! - взвизгнул Чарли Уэйком. - Я все скажу!
- Он! - поддержал Джекки Чесней. - Это из-за него мы все время впутываемся в неприятности.
- Неправда! - воскликнул Бабс. - Я никакой не Мандатрахулос! - пустите меня, волки позорные, - он начал вырываться из объятий полицейских.
- Вы слышали, он признался! - воскликнул молодой человек. - Он никакой не Мандатрахулос! Настоящий Мандатрахулос это я! Поверенный фирмы «Скотски, Плотски и Глотски», мистер Криггс может это подтвердить.
Судья Криггс закивал головой, как китайский болванчик. На его лице застыла довольная, ни с чем не сравнимая улыбка человека, только что выведшего своих врагов на чистую воду.
Гул среди репортеров нарастал. Они явно не ожидали столь захватывающего развития событий.
- Вот как? - удивился мистер Гутентагс, косясь на журналистов. - Так, этого освободить, а вот этого, - он указал пальцем на молодого человека, - арестовать!
- Но, секунду! - заорал тот. Что вы делаете?
- Кричи не кричи, все равно попался! - злорадно заявил мистер Гутентагс. Мы имеем колоссальное количество свиедетельских показаний, из которых следует, что некий Попус Мандатрахулос совершил около трех сотен различных преступлений, за что большое спасибо судье Криггсу, собравшего эти свидетельства, - пока он говорил, инспектор Факс и констебль Джонсон уже запихали арестованного Мандатрахулоса в машину.
- Но, секунду, - заикаясь, начал говорить судья Криггс. - Это как же? Это же он главная сволочь, - он начал что-то шептать на ухо Гутентагсу.
- Что я могу сделать? - прошипел ему в ответ Гутентагс. Мы уже сфабриковали все улики обвинения, а тут вылезает этот молодой человек и заявляет, что он Мандатрахулос, и все это на глазах журналистов! Да я просто обязан его арестовать! Какого хера вы его сюда притащили?
- Я боялся, что этот подлец опять как-нибудь вывернется и решил подстраховаться, - оправдывался судья.
- Ну что же, поздравляю Вас, он вывернулся, - злобно бросил Гутентагс и повернувшись к Бабсу, постарался придать лицу невинное выражение. - Ну, теперь у нас в руках настоящий мистер Мандатрахулос и он получит по заслугам, а Вам я приношу свои извинения, - он расшаркался перед Бабсом.
Бабс захлопал в ладоши.
- Да здравствует британская полиция, самая лучшая полиция в мире! - воскликнул он и принялся аплодировать. Его порыв немедленно подхватили журналисты, засыпавшие толпу полицейских бурными аплодисментами.
Единственным недовольным лицом было лицо судьи Криггса, на котором застыло такое выражение, словно тот длительное время страдал запором. Судья аж заскрежетал зубами от злости.
- Я этого так не оставлю! Я буду жаловаться! - пригрозил он и сплюнул в сторону. Его плевок немедленно угодил в одного из журналистов, после тут же разгорелся новый скандал.
- Это же та самая сволочь, которая кидалась чернильницей в юридической конторе, - воскликнул один из журналистов, на лбу которого красовалась большая шишка. - Ну держись! - с этими словами он подобрал булыжник и запустил им в судью. Тот увернулся и кирпич со всего размаха ударил по лбу мистера Гутентагса. Полицейский негодующе схватил кирпич и метнул им в своего обидчика. Однако камень угодил совершенно в другого репортера.
- Ах так! - вскричал тот, отбрасывая блокнот и нагибаясь за камнем. - Получи!
В следующую минуту в особняке Чеснеев разгорелось настоящее сражение. Туча камней летала по воздуху во всех направлениях, разбивая головы и лбы нерасторопным. Отряд полиции, сомкнув свои ряды по приказу Гутентагса начал избивать прессу дубинками, но журналисты оказались не робкого десятка. Каждый из них работал криминальным репортером и в совершенстве владел искусством уличных боев.
После прибытия подкрепления, вызванного по рации, вверх взяли полицейские, арестовав и избив всех, кого только можно было поймать в окрестностях замка. Вновь попало сэру Френсису, Джекки Чеснею и Чарли Уэйкому, оказавшихся на пути сводного отряда полиции особого назначения. Вновь досталось на орехи и судье Криггсу. Его подбитые глаза и сломанный нос дико смотрели на мир. Брассета забрали вместе с остальными участниками, посчитав его за одного из зачинщиков. К вящему неудовольствию судьи Криггса и семейства Чеснеев обнаружилось, что из сетей полиции счастливо ускользнул только Бабс Баберлей. Подтверждением этого факта можно считать теплое письмо, присланное им в тюрьму на имя семейства Чеснеев. В письме приводились слова сочувствия и глубокого прискорбия тем, что не может разделить их судьбу, поскольку в ближайшее время женится и уезжает на Канарские острова.
