- Но у нас уже есть три таких подушки, а у меня – ни одного свитера.
- Хорошо, завтра пойдешь в магазин и купишь себе новый свитер. Только смотри, чтобы в нем не было дырок.
- Антонио. Антонио! Антонио! Ты что, оглох?
- Что, Мария?
- Я говорю, ты что, оглох?
- Куда, Мария?
- Господи, да ты правда оглох! (Кричит) Антонио, что с тобой?
- Все в порядке, Мария. Просто я отомстил этому негодяю, нашему соседу Уго Кампосу. Помнишь, он всю ночь храпел за стеной и мешал нам спать?
- Помню, Антонио.
- Так вот, в семь утра, когда ты ушла на работу, я включил кофемолку, пылесос, телевизор и музыкальный центр на полную громкость до самого вечера. Представляю, как он злился!
- Да, Антонио, ты здорово отомстил этому негодяю.
- Спасибо, я уже поел, Мария.
- Но ты же сам оглох, Антонио!
- Нет, Мария, я же засунул в уши тампоны из кактусовой ваты. Сейчас я их выну, и буду все слышать. Вот, уже вынул.
- Какой ты у меня предусмотрительный!
- Что, Мария?
- Я говорю, что ты здорово придумал с тампонами.
- Да, Мария, наверняка вечером будет дождь.
- Мой бедный глухой Антонио! А все из-за этого негодяя, нашего соседа Уго Кампоса, который, к тому же, сегодня рано утром уехал в командировку.
- Конечно, Мария, сейчас принесу.
- Антонио!
- Да, Мария.
- Я просто вне себя от ярости!
- Что опять случилось, Мария?
- Эти негодяи – телевизионщики совсем распоясались. Врут прямо с экрана.
- Ну, телевизионщики вообще отъявленные негодяи. Что они наврали на этот раз?
- Они сказали, что когда у нас семь часов вечера, есть страны, в которых всего час дня.
- Это полная ерунда Мария! Ведь тогда бы у них в сутках было на шесть часов меньше. Ну, на час, на два – я еще понимаю. У меня у самого один раз так было. Помнишь, когда я пришел с работы не в восемь, а в одиннадцать и никак не мог объяснить, где я провел эти три часа?
- Это еще что! Эти негодяи сказали, что есть страна, в которой температура может опускаться до минус сорока градусов, а с неба падают холодные белые хлопья вроде кукурузных и лежат на земле несколько месяцев.
- Кукурузные хлопья, падающие с неба? Это невозможно, Мария. Их бы сразу съели. А температуры минус сорок вообще быть не может, ведь при ней все живое сразу умирает. Вспомни соседского кота, которого мы засунули в холодильник за то, что он громко мяукал под дверью.
- Да, кстати, они сказали, что эта страна называется Россия.
- Эти негодяи окончательно заврались, Мария. Никакой России не существует. По легенде она ушла под воду еще пять тысяч лет назад.
- Вот негодяи! Обманывать доверчивых зрителей! Сейчас пойду к нашему соседу Карвальосу, который работает на телевидении, и плюну ему в лицо.
- Но ведь он всего лишь уборщик.
- Неважно. Они там на телевидении все заодно.
- Мария!
- Да, Антонио!
- Кто это стучит к нам в дверь?
- Это наш сын негодяй Маркос. Он хочет попасть в дом.
- Почему же этот негодяй стучит так громко?
- Первые двадцать минут он стучал тихо, но мы его не слышали.
- Неправда, я хорошо слышал.
- А почему же ты не открыл?
- Вот еще – открывать неизвестно кому, даже если это наш сын Маркос. А потом, на улице очень холодно, и, если я открою дверь, я могу простудиться.
- Но ведь наш сын негодяй Маркос тоже может простудиться.
- Ну и что? У нас есть еще один сын, этот маленький негодяй Рауль. И он наверняка дома.
- Не знаю, я к нему уже три дня не заходила. Хотя, вряд ли он куда-то ушел, ведь ему всего полтора года.
- Ах, Мария, какое все-таки счастье, что у нас есть дети. Только скажи этому негодяю Маркосу, чтобы он перестал стучать, а то он разбудит мальчика, который, возможно, спит. Если, он, конечно, не ушел.
- Мария!
- Да, Антонио.
- Я пошел вынести мусор, вернусь утром. Ложись спать без меня.
- Как, Антонио, неужели чтобы дойти до мусорного бака во дворе и вернуться нужно столько времени? Ведь сейчас только восемь вечера.
- О, Мария, ты не знаешь, что творится в это время суток на улице. Там столько негодяев. Они могут напасть на меня, избить, а если им повезет, то и убить.
- Боже мой, Антонио, я никогда не думала, что это так опасно! Возьми с собой что-нибудь тяжелое.
- Конечно, Мария, я уже взял бутылку шампанского.
- Да? А, может быть, лучше взять вон тот большой молоток?
- Ну, что ты, Мария! Кто же ходит по улице с большим молотком? Меня арестуют.
- Ты прав. А зачем тогда эта коробка конфет?
- Для конспирации. Чтобы никто не подумал, что шампанское мне нужно только для того, чтобы отбиваться от разных негодяев.
- Ну, хорошо, а свой лучший костюм ты надел… А, я понимаю, смешно идти с шампанским и конфетами в пижаме.
- Какая ты у меня догадливая, Мария. Ну, я пошел.
- Антонио! Антонио, погоди, ты забыл взять мусор!
- Ничего, Мария. Я приду утром и выброшу.
- И верно. Глупо идти в таком виде выбрасывать мусор. До завтра, Антонио!
- Спокойной ночи, Мария! И приготовь мне к завтраку стакан свежевыжатого кактусового сока.
- Антонио!
- Да, Мария.
- Кто этот негодяй, который пытается выброситься из окна двенадцатого этажа?
- Это наш сосед негодяй Мигель Ортега. Я сообщил ему, что его жена, эта негодяйка Долорес попала под машину.
- Господи, какой ужас! А откуда ты это узнал, Антонио?
- Да ниоткуда, Мария. Я просто пошутил.
- Ха-ха-ха, Антонио, какой прекрасный розыгрыш!
- Да, Мария, я большой мастак на такие дела!
- И этот негодяй Мигель Ортега тебе поверил?
- Ты же знаешь, у этих негодяев совсем нет чувства юмора.
- Послушай, Антонио, давай лучше ты скажешь ему правду.
- Зачем, Мария? Какой же тогда это будет розыгрыш?
- Верно, Антонио, но он может упасть на мою клумбу и поломать все кактусы.
- Ты права, Мария. От этих негодяев всего можно ожидать. (Кричит). Эй, негодяй Мигель Ортега, я… (Свист, удар). Мария, я не успел.
- А как же моя клумба?
- Не волнуйся, Мария, он упал рядом. И разбился в лепешку.
- Ой, хорошо, что ты мне напомнил. У меня же могут подгореть кактусовые лепешки.
- Вот так всегда из-за этих негодяев что-нибудь да случается. Пойдем ужинать.
- Антонио, Антонио!
- Что с тобой, Мария?
- Я порвала свои новые колготки!
- Как ты их порвала, Мария? Зацепилась за гвоздь?
- Нет, руками.
- Зачем ты это сделала, Мария?
- Я хотела проверить, прочные ли они. Ведь я могла бы зацепиться в них за гвоздь на улице. И как бы я тогда выглядела?
- Но, может быть, следовало все-таки дождаться этого момента?
- Нет, я хотела заранее знать, не подсунули ли мне ерунду.
- И что?
- Подсунули. Я всего лишь растянула их от двери до окна и слегка дотронулась иголкой. А еще я разбила две чашки.
- Что, тоже проверяла их на прочность?
- Нет. От злости, что у меня порвались колготки.
- Мария, ты должна пойти и потребовать с продавцов этих колготок компенсацию за них и за чашки. Да, и вот еще! (Звон).
- Зачем ты разбил люстру, Антонио?
- Скажем, что это тоже сделала ты от злости и потребуем компенсацию. И потом, она мне никогда не нравилась. Продавцы сказали, что она из чистого хрусталя. И где тут чистый хрусталь?
- Просто я не мыла ее три года.
- Все равно, они обманщики и негодяи. Собирайся, пойдем.
- Мария!
- Да, Антонио!
- Я иногда думаю – почему у нас нет внуков?
- Как, почему? Мы же сами отказались взять их на выходные.
- Боюсь, что мы были неправы. Ведь это такое счастье, когда в доме дети.
- Да, они бегают, смеются, играют в прятки, в футбол, разрисовывают обои, бьют посуду, включают на полную громкость музыку, оставляют в ванной включенный кран…
- Да, как это прекрасно, – что мы не взяли на выходные этих маленьких негодяев.
- Ну, хорошо, а почему мы тогда не поехали на пикник с этими негодяями Родригесами? Они ведь нас так звали.
- А ты не догадываешься, почему они так настаивали? Они рассчитывали, что мы купим мясо, овощи и вино – ну, как они сделали в прошлый раз.
- Господи, какая низость, какая мелочность. Правильно сделали, что не поехали. Поедем в следующий раз, когда будет их очередь платить.
- А что же мы будем делать сегодня?
- Давай кататься на лифте.
- Но мы уже вчера весь день катались на лифте.
- Тогда давай звонить соседям в дверь и убегать.
- Но мы уже делали так на прошлой неделе.
- Ну, не знаю, на тебя не угодишь!
- Да, похоже, ничего не остается – будем, как всегда, ловить мух и отрывать им лапки.
- Да. Слава богу, это никогда не надоедает! (Жужжит муха) Лови ее, лови!
