Когда Гарри поднял взгляд с пергамента, он увидел, что его окружили все ученики, находившиеся в классе. Профессор рун тоже оглянулся и улыбнулся.
— Да, несомненно это привлекло внимание. Квадрантная База не является способом проверки верности начертания рун, Гарри. Это единственный известный способ начертания рун.
Профессор снова взял в руки пергамент, изучая идеально ровные линии, которые начертал его новый ученик без использования линейки. Он взял свою собственную линейку и начал чертить линии вокруг второй руны, выведенной Гарри. Его щеки слегка покраснели, потому что проведенные им линии, хотя и были такими же прямыми как у Гарри, но в них отсутствовала некоторая... элегантность, если можно так выразиться. Он начертил основу на всех рунах, выведенных Гарри. Они все были выведены абсолютно верно. Некоторые отличались друг от друга, но все равно четко соответствовали строгим законам симметрии. Во всех чувствовалась некая гармония.
— Ну, тогда. Гм... Ты бы мог...
— Книга? — предложил Гарри, желая как можно быстрее покончить с этой смущающей ситуацией.
— Да. Я принесу ее тебе. Теперь, внимание класс! Возвращайтесь к работе. Тренируйтесь в начертании этой руны, пока не сможете нарисовать ее даже во сне, — с энтузиазмом сказал учитель.
Студенты вернулись на свои места. При этом некоторые ворчали, что это несправедливо, а другие были просто удивлены до крайности. Гарри вернул взгляд на свой пергамент и почувствовал на своей щеке чей-то длинный локон. От неожиданности он слегка вздрогнул и отпрянул, заметив наклонившуюся над его работой девочку. Она внимательно изучала его работу, потом перевела на него свой мечтательный взгляд и искренне улыбнулась.
— У тебя настоящий дар, Гарри Поттер, — сказала она тихо.
— Мм, спасибо... ммм?
— Луна Лавгуд. Второй курс Рейвенкло. Можешь без всяких стеснений обращаться за помощью, в любое время, хотя... — потом она снова перевела взгляд на идеально выведенную руну «Аз».
— ...наверное, все будет в точности наоборот, — наконец закончила она.
— Гм. Конечно! В любое время! — сказал Гарри.
Девочка немного удивленно посмотрела на него, потом одарила его сияющей улыбкой и вернулась на свое место, теребя свое ожерелье из бутылочных крышек из-под сливочного пива. Гарри также заметил, что ее палочка была заткнута за одно ухо. В ушах висели сережки-редиски.
— Не разговаривай слишком много с ней, — прошептал парень слева от него, — а то наберешься у нее странностей.
Несколько рейвенкловцев вокруг него захихикали. Злая шутка вызвала у Гарри только ярость. Он знал, каково это, когда тебя обзывают странным. Он прошел через это еще в прошлом году, когда все узнали, что герой магического мира владеет парселтонгом. Бросив взгляд на заговорившего с ним рейвенкловца, он постарался выглядеть удивленным.
— Странностей? — спросил довольно громко. — Ты не понимаешь этого, не так ли? Хотя ты еще слишком мал, для того чтобы понять...
— Ты это о чем? — обиженно спросил он.
— Это называется не странность! — медленно объяснил Гарри, улыбаясь про себя. — Это называется стиль! У нее есть свой собственный стиль! Ладно, не обращай внимание. Ты слишком мал, чтобы понять.
Разговор прекратился, когда учитель подошел к Гарри, чтобы передать ему обещанную книгу. Все студенты вернулись к своей работе, не желая, чтобы их поймали на болтовне во время урока. Профессор Бабблинг был приятным человеком, но не терпел лодырей и бездельников на своих уроках. Окинув Гарри довольным взглядом, он отметил:
— Кстати, Гарри, поздравляю. Тебе удалось то, что удавалось совсем немногим до тебя.
Гарри не знал, относилось ли это замечание к начертанию рун или к защите Луны. Возможно — и к тому, и к другому.
о-О-о
После этого все вошло в привычное русло. Гермиона, выглядевшая такой же уставшей как всегда, постоянно извинялась за то, что забыла о Квадрантной Базе. Когда он сказал ей, что ему эта техника особо не нужна, но пригодится как дополнительная информация, она молчала целых три минуты. Рон даже на минуту отвлекся от своей книги о немагических замках Англии.
— Ну и ну. Никогда не думал, что увижу Гермиону молчаливой в течение целой вечности. Похоже, руны не единственный твой талант.
С этими словами оба друга покатились со смеху, а Гермиона топнула ногой, пытаясь выглядеть разъяренной, но быстро сдалась и засмеялась.
Спустя несколько недель у Гарри был свободный вечер, и он проводил его в исследовании библиотеки. Несколько дней назад он с сожалением прекратил посещать занятия второго курса. Познакомившись с Луной немного ближе, он начал понимать ее лучше. Его восхищало нестандартное мышление юной ведьмы. У нее возникали самые безумные идеи использования рун. Он только недавно присоединился к занятиям третьего курса, и учитель заметил, что его прогресс замедлился до нормальной скорости. Это вызвало у профессора некоторые подозрения, но он воздержался от комментариев. Подозревал он не напрасно. Гарри заметил в глазах Гермионы — впервые за все время знакомства с ней — зеленого демона зависти, которого он уже не раз мог видеть в глазах Рона. Она завидовала его врожденному таланту понимания рун. Поэтому он решил не демонстрировать явно свои успехи и, казалось, изучал те же самые темы, для их лучшего понимания.
В действительности он только что закончил программу рун за третий курс. Ему не нужно было изучать, какой результат имеют комбинации двух рун. Он угадывал их смысл, только думая о стоящих рядом рунах. Рисовать их на дереве было весело, но он с большим нетерпением ждал момента, когда они наконец начнут вырезать их. Поэтому Гарри решил не останавливаться на достигнутом и расширить сферу изучения. У него в банковском хранилище пылится целая куча золота, пора ее использовать по назначению. Он решил купить нужные книги. У Гарри заняло почти целый час, чтобы выписать названия всех книг о рунах, которые, на первый взгляд, не выглядели написанными «закостенелыми, заучившими материал наизусть» мастерами рун. Его коллекция вызвала бы искреннюю, ничем не замутненную зависть у Гермионы. Он убедился, чтобы заказы прибывали вечером, чтобы их не заметили во время завтрака.
Следующее утро началось, как и многие до него. Гарри полностью ушел в книгу, которую вчера взял в библиотеке, Гермиона увлеченно изучала арифмантику, а Рон, как обычно, объедался. Но всему хорошему приходит конец. Хотя на этот раз это произошле не благодаря усилиям профессора зельеварения, настроение все равно было испорчено явлением белобрысого мерзавца.
— Пытаешься сойти за умного, Поттер? — манерно растягивая слова, спросил Малфой, — возможно, хочешь произвести впечатление на грязнокровку рядом с тобой?
Гарри резко вынырнул из глубокого транса, в который погружался каждый раз, когда работал над своими рунами. Переход от сосредоточенности к ярости был резким. Но Малфой еще не закончил.
— Может быть, ты хочешь найти себе маленькую дыру, в которую сможешь забиться от Сириуса Блэка? Или Дементоров! Возможно, они смогут добраться до тебя в Квиддичной раздевалке, чтобы подарить тебе страстный поцелуй! Будет просто здорово, если они сразу позаботятся и о твоей маленькой растрепанной грязнокровной подружке...
— Малфой, — начал Гарри, едва сдерживая гнев, — убирайся, прежде чем я обеспечу тебе стойкие, неснимаемые повреждения.
Малфой собирался что-то сказать, но заметил, как напряглась правая рука Гарри, вполне вероятно, в этот момент направлявшая палочку в его сторону из-под стола.
— Ты не посмеешь. Даже для того, чтобы защитить свою гразн...
У Гарри кончилось терпение. Несмотря на свою угрозу, он осознавал, что наслать на Малфоя проклятие в центре Большого зала и в присутствии большинства студентов не очень хорошая идея. Но ему было плевать на последствия. И он решил использовать нечто, что однажды подсказала ему Луна, что и подало ему занятную идею.
— Ридикулус!
Заклятие ударило Драко в ногу, а результат был... неожиданным. Его одежда почти полностью исчезла, оставив на нем лишь узкий откровенный кожаный костюм. По крайней мере, именно таким Гарри представлял узкий откровенный кожаный костюм. На нем была черная блестящая кожаная упряжь, с узкими кожаными шортами, с металлическими заклепками по всей поверхности и хлыстом на боку. Венчала все это великолепие черная кожаная маска с застегнутой молнией на месте рта. Если бы Драко был боггартом, он немедленно испарился бы от силы истерического хохота, который поднялся в Большом зале.
— Прости, Малфой. Я не играю в такие игры. Пожалуйста, сдерживай свои порывы, — сказал Гарри, холодно улыбаясь, в то время как у Рона от смеха вывалилась изо рта еда. Гермиона придвинула поближе свою книгу, чтобы закрыть лицо.
Драко отчаянно хотел сказать хоть что-то, но вместо этого просто отвернулся и выбежал из Большого зала. Гарри встал со стула и шепнул близнецам, которые исступленно смеялись и свистели вслед убегающему Малфою:
