Возмущенные нарушением своих прав – свободно сворачивать друг другу скулы – новгородцы кричали князю:
– Уходи, ваше сиятельство! Не мешай свободным людям ставить другу другу фонари!
Но князь не уходил, а уходили с площади сами новгородцы.
– Уходим, потому что сами так хотим! – говорили гордо новгородцы. – Не захотели бы – и не ушли.
– Ладно! Ладно! – отвечали князевы люди, подбадривая новгородцев ударами в спину. – Ну-ка поговорите еще!..
Действительно ли существовало когда-либо в Новгороде вече, трудно установить.
Иностранные ученые склонны думать, что вече существовало.
– Но, – добавляют они, – звонить в вечевой колокол имел право только князь новгородский, а чтобы никто из новгородцев не мог звонить в колокол, возле него был поставлен городовой.
Однажды на Руси раздались крики:
– Халат! Халат! Шурум-бурум! Казанскэ мылэ!
Русские побледнели.
– Что бы это означало? – спрашивали они, перепуганные, друг друга.
Кто-то, стуча от страха зубами, догадался:
– Это нашествие татар…
Как бы в подтверждение этих слов, еще резче, еще громче прозвучало:
– Халат! Халат! Казанскэ мылэ…
Россияне переполошились.
– Надо сообщить князьям.
Подбежали к князьям, которые в эту минуту были заняты весьма важными государственными делами.
Мстислав Галицкий только запустил обе руки в волосы Мстислава Черниговского и старался пригнуть его к земле. Мстислав Черниговский не имел времени обороняться, т. к. обе руки его были заняты в драке с Мстиславом Киевским. Мстислав Киевский с своей стороны отражал удары Мстислава Черниговского и в то же время старался сесть верхом на Мстислава Галицкого. Насилу разняли князей и сообщили о нашествии татар.
– Эх, косоглазые черти! – выругались князья. – И подраться как следует не дали. А драка так хорошо наладилась.
Однако делать было нечего. Нужно было немедленно принять экстренные меры.
– Халат! Халат! – уж совсем близко послышался татарский боевой клич.
– Ишь заливаются! – с досадой проворчали князья. – Должно быть, сам Темучин так старается.
Князья сели совещаться.
– Я придумал! – сказал князь Галицкий.
– Что придумал?
– Придумал верное средство против татар.
Князья стали торопить его говорить скорее.
– Скажу, – сказал князь Галицкий, – но с условием.
– С каким условием? Скорее говори!
– С таким условием, чтобы на это средство мне одному был выдан патент.
– Хорошо пусть так! Какое же это средство?
Князь Галицкий откашлялся и сказал:
– Я предлагаю, чтобы на воротах каждого города сделать надпись «Татарам и тряпичникам вход воспрещается». Посмотрят татары на надпись и отойдут, не солоно хлебавши. Нравится вам моя мысль?
Князья задумались.
– Нравится-то нравится, – заговорил первый князь Киевский, – да закавыка вот в чем.
– В чем?
– Закавыка в том, на каком языке сделать надпись.
– Конечно, по-русски.
– Тогда татары не поймут и будут продолжать наступление.
– В таком случае по-татарски.
– А по-татарски у нас никто не грамотен.
Пришлось отклонить совет князя Галицкого.
– Придется воевать! – печально заметил князь Киевский.
– Да, ничего не поделаешь! – согласился князь Черниговский: – что ж, драться для нас дело привычное.
– Так – драться, а то воевать! – сказал князь Галицкий. – это две большие разницы, как говорят в Одессе.
Решено было соединиться силами и пойти навстречу врагу.
Перед битвой татары прислали к русским князьям послов.
– Мы вас не тронем, и вы нас не трогайте, – сказали послы. – Мы пришли наказать половцев. Они у нас служили в конюхах и ушли, не предупредив, как полагается по закону, за две недели вперед. Кроме того, еще уздечку украли. Не мешайте нам их проучить!
Князья, услышав это, подумали:
– Ага, испугались нас, проклятые басурмане!
И сразу, осмелев, ответили:
– Знать вас не хотим. Убирайтесь лучше, пока целы.
Некоторые из воевод подняли полы свои, скрутили из них свиное ухо и, показывая его татарским послам, дразнили их:
– Хотите свинины?
Послы от свинины отказались, и их убили, а князья с войском двинулись вперед.
На реке Калке встретили татар.
– Стройся! – скомандовал князь Киевский.
Воины стали строиться.
Это обидело князя Галицкого.
– Почему он первый стал командовать! – разозлился он. И назло князю Киевскому он скомандовал:
– Ружья вольно!
– На пле-э-чо-о! – скомандовал назло Киевскому и Галицкому князьям князь Черниговский.
Татары в это время выстроились и стали готовиться к нападению.
– Вперед! – приказал князь Киевский.
– Налево марш! – назло приказал князь Черниговский.
– На-аправо – назло обоим крикнул во весь голос князь Галицкий.
Послушное войско сделало шаг вперед, потом шагнуло налево, потом направо и остановилось. Татары начали наступление.
– Пли! – раздался голос князя Волынского.
– Я тебе покажу «пли», – злобно прошептал князь Киевский.
И зычно прозвучал его голос:
– В штыки!
– Закидай шапками! – прозвенел голос князя Галицкого.
Войско не знало, что делать, и поминутно хваталось то за штыки, то за шапки, то за курки. Прежде, чем князья успели отдать в третий раз команду, татары разбили их войско и захватили их самих в плен.
Проголодавшиеся татары положили их под доски и сели на них обедать. Было скверно под досками. Татары ели много и к концу обеда так отяжелели, что кости у князей хрустели под их тяжестью.
– Ты виноват! – прошипел князь Волынский князю Киевскому. – Ты командовал «в штыки», когда я командовал «пли». Эх, ты – Суворов…
– Нет, ты виноват! – свирепо ответил князь Киевский. – ты должен мне повиноваться, потому что Волынь числится в киевском генерал-губернаторстве, а не Киев в волынском.
– Вы все виноваты! – еле выдавил из себя князь Галицкий. – Разве можно было командовать «налево», как это сделали вы? «Направо» нужно было.
– А ты помалкивай! – посоветовал князь Волынский. – Тоже Наполеон выискался. Как смеешь разговаривать со мной таким тоном?
Князья хотели сцепиться в рукопашную, но доски с сидевшими на них татарами помешали этому. Словесная же междоусобица продолжалась до тех пор, пока татары, съев сладкое, превратились в стопудовые гири и раздавили насмерть князей.
Последние слова их, обращенные друг к другу, были:
– Киевская галушка!
– Черниговский пошехонец!
– Волынская щетина!
Истощив все казанское мыло и другие съестные припасы, татары ушли обратно в Азию.
– Больше уж не придут! – уверенно заявили новые князья.
– А почему не придут? – спрашивали скептики.
– Так. Нечего им тут больше делать.
– А, может быть, снова захочется воевать?
– Не захочется!
Люди благоразумные советовали:
– Укрепиться бы нам теперь, как следует. Подготовиться по-людски. А то снова придут и голыми руками возьмут нас.
Но князья и слышать не хотели.
– Наши отцы и деды жили не подготовленными к войнам, и мы проживем.
Нашлись люди, которые доказывали, что так жить нельзя, но людей этих сажали в тюрьмы.
Тринадцать лет татары ждали, чтобы русские приготовились к войне, но, не дождавшись, со злости снова двинулись на Русь.
На этот раз татары приехали со своими семействами, родственниками и знакомыми.
– Всем тут места хватит, – любезно говорил всем Батый, новый начальник татарской орды.
Князья снова собрались на совещание, но, пока они совещались, Батый воевал.
И в тот день, когда князья выработали блестящий план защиты, он оказался уже излишним, т. к. все земли русские уже были в руках Батыя.
– Опоздали малость! – говорили с досадой князья: – Не могли подождать косоглазые дьяволы!
В битве каждое княжество показывало чудеса храбрости и презрения к смерти.
Батый после каждой битвы с изумлением говорил своим приближенным:
– Этаких храбрецов в жизнь не видал! Если бы хоть мы наполовину были так храбры! Мы бы весь мир завоевали.
Один Евпатий Коловрат, рязанский Поддубный, истребил половину татар и не успел истребить второй половины только потому, что невовремя был убит татарином.
Под Новгородом татары потеряли почти все войско и после больших усилий взяли его приступом.
Покорение Киева обошлось татарам так дорого, что Батый воскликнул:
– Еще одна такая победа, и я останусь без войска!
Взяв Волынь, Батый увидел себя одного без воинов, т. к. все пали в битве. Он стоял, окруженный многочисленными семействами татар.
«Чем я их кормить буду?» – задал себе вопрос Батый.
И, схватившись за голову, он закричал:
– Бар, Вар! Отдай мне мои легионы!
Несмотря, однако, на отчаянную, почти нечеловеческую храбрость, которую показали русские, татары победили их и, обложив приличной данью, отправились в Венгрию и Польшу. Но в Моравии татары встретили трусливое и никуда не годное войско, и, потерпев страшное поражение, Батый воротился назад.
