Вишневский Владимир - Владимир Петрович Вишневский

От всей души, не по работе.

Не свой воссоздавая облик,

я расскажу о Паваротти —

и все, кто прав, меня одобрят.

А он, царь-тенор дон Лучано,

не просто исполнитель опер,

а просто всех начал начало,

король, короче, лидер, супер…

Как погостил я у гиганта —

и это было элегантно.

О том, как весело поели

один певец с одним поэтом.

О том, как плотно мы попели—

а что, попели с ним дуэтом.

И оценили все, кто честен.

мой вклад посильный в Дело Вкуса.

Дарить себя, помимо песен, —

для нас важнейшее искусство.

Нашлись и те, кто спит и видит,

нашлись и те. кому неймётся,

кого советские завидки,

берут рукою немигающей,

они предприняли попытки,

ага, отдельные товарищи, —

мол, это мы, а не Вишневский,

мы кайфовали с Паваротти!..

Ну да простит их дон Лучано.

Простите все, что я поехал

без визы силовых министров,

без наблюдателей, без рифмы,

без депутатов поп-культуры…

Но хорошо, что мы сидели

Так хорошо, приняв на веру,

и что не только с ним попели

но и — «А как у вас, к примеру?..»

И это было так нормально,

наш пир горой, а не «пирдуха»,

экстаз взаимопониманья,

взаимопения и слуха.

Он «соле», я. понятно, «мио»,

и дальше — выше, к нотам новым.

Он обещал меня с Доминго,

я обещал его с Буйновым.

Он жадно спрашивал и строго,

за весть любую благодарен,

он теребил: «Как там Серега

Крылов?.. Махмуд?.. Лолита?.. Бари?..»

Нет, нас уже не запугают…

И — чтоб вы все так пели дружно!..

Ведь если звезды зажигают —

нам. звездам, это тоже нужно?..

…Во дни тревог, в обломах смуты

и в трудных думах о народе

спокоен я

уже наутро:

я верю, с нами Паваротти.

И если снова свора грянет

над нами, что пока быть может,

то заграница нам не станет,

а Паваротти нам поможет!..

Лишь мы, работники Всемирной,

владеем публикой всемерно.

И наше пение всесильно,

поскольку верно.