Анастасия Эльберг - Женщина не моих снов

Эльберг Анастасия

Женщина не моих снов Городской почти сентиментальный без пяти минут эротический роман Знаешь ли ты, Что в себе таит Женская любовь?

Григорий Лепс

Я посвящаю этот роман любимому мужчине.

Человеку, без которого эта книга никогда бы не родилась.

Когда я вышел из здания аэропорта, то солнце уже поднялось – пришлось надеть солнечные очки.

Я присел на одну из скамеек и закурил. Вещей у меня не было – только документы, бумажник и сигареты. Вероятно, именно поэтому я никак не мог осознать, что приехал в город, который в последний раз видел десять лет назад. Казалось, будто мне предстоит очередной визит в магазин.

Город изменился – и это новое можно было наблюдать во всём. В лицах, в шуме машин. И от осознания этого становилось бесконечно тоскливо. Хотя вряд ли у меня на душе могло стать ещё хуже, чем сейчас.

Я поднялся и медленно прошёлся по тротуару взад-вперёд. Следовало заказать такси и поехать домой. Точнее, туда, где когда-то был мой дом. Я молча разглядывал скучающего таксиста и думал о том, что, наверное, ещё ни разу в жизни не испытывал столь противоречивых эмоций.

– Такси, сэр? – окликнул меня водитель.

– Секунду, – услышал я за спиной.

Лизу я узнал сразу – она ничуть не изменилась. Разве что одета была немного скромнее обычного – строгое чёрное платье и накинутый на плечи плащ.

– Здравствуй, малыш. – Она подошла ко мне и оценивающе оглядела. – Ты ли это?

Сними очки.

Я опустил очки на кончик носа, после чего вернул их на прежнее место.

– Извини, не могу. Солнце мешает.

– Это и правда ты, Брийян. – Она называла меня так же, как и раньше, на французский манер. И то, почему она меня так называет, всегда оставалось для меня секретом. – Кто бы мог подумать? Какой джентльмен… В жизни бы тебя не узнала. Ну, едем, едем. – Лиза легко подтолкнула меня в спину. – Я ужасно голодна!

Старое кафе тоже изменилось до неузнаваемости. Поменяли даже название – и теперь я окончательно осознал, что период моего детства остался в прошлом.

Мы заняли столик у окна.

– Помнишь это место? – спросила Лиза с улыбкой.

– Помню. – Я достал из бумажника кредитную карточку и положил её на стол. – Вот, возьми. Заказывай всё, что хочешь – и ни в чём себе не отказывай, пожалуйста. Я буду только кофе. Нет аппетита.

Лиза взяла кредитную карточку, оглядела её, после чего вернула на место и, подозвав официантку, заказала фруктовый салат.

– Ну, что ты молчишь? Развлеки даму. Расскажи мне что-нибудь.

– Я разочарую тебя. Мне нечего рассказывать.

– Как же? Мы не виделись десять лет. Неужели ничего не изменилось? Расскажи мне, каково это – жить в Нью-Йорке. Иметь свой дом и платиновую кредитную карточку. И каково это – быть холостяком в двадцать семь лишь только потому, что когда-то ты спал с женщиной своего отца думаешь о ней каждый вечер? Расскажи, Брийян. Я хочу послушать. Если уж нас снова свела судьба – то почему бы тебе не высказать мне очередную порцию комплиментов?

– А каково это – жить с человеком, которого ты не любишь? С тем, кто готов целовать тебе ноги только потому, что… тьфу! – Я отшвырнул пустой пакетик из-под сахара. – Каково это – спать с человеком только из-за его денег, а? Расскажи!

Вот уж интересно послушать!

Лиза почистила мундштук.

– В тебе проснулась совесть? Не поздновато ли? Ты ни разу не написал домой, ни разу не позвонил.

– А кто-то в этом доме помнил моё имя?

– Знаешь, однажды он принёс домой пару твоих статей. У него в гостях были профессора из университета, его коллеги. Он показал им статьи и сказал: "Это написал мой сын". А один из профессоров ответил: "Я знаю его, он имеет отличный диплом Гарварда. Талантливый мальчик. Вот увидишь, Фред, он многого добъётся в этой жизни".

Я усмехнулся и тоже достал сигареты.

– Надо же. А профессор случаем не упомянул о том, что я плохо сдал разговорный арабский? Отец тогда сказал бы: "Ну, нечему удивляться. Этот ленивый сукин сын не может выучить даже простейший семитский язык"!

Лиза опустила глаза и потушила недокуренную сигарету в пепельнице.

– Давай не будем об этом, Брийян, хорошо? По крайней мере, сейчас.

– А о чём же мы тогда будем говорить? Вспомним старые времена? Поговорим о том, как нам было хорошо вместе? Попробуем начать всё сначала? Да? Попробуем? – Я устало потёр глаза. – Чёрт, Лиза, зачем ты тут появилась? Какого дьявола ты приехала в аэропорт? Мне и так тяжело – и только тебя мне тут не хватает!

Я толкнул стеклянную дверь кафе и вышел на улицу. Лиза неслышно подошла ко мне и коснулась моего плеча.

– Мне тоже тяжело, – вполголоса проговорила она. – Не будь эгоистом. Не сегодня, по крайней мере.

– Ты возьмёшь машину?

– Смешно. – Лиза поправила причёску и достала из сумочки солнечные очки. – Ты думаешь, от машины что-то осталось?

– Ах да… я совсем забыл.

– Посмотри на меня, Брийян.

Я посмотрел ей в глаза; Лиза, чуть сморщив нос, рассмеялась.

– Где ты будешь ночевать, малыш?

– В отеле.

– Нет, смотри внимательно. – Она приподнялась на носки и положила ладони мне на щёки. – В каком отеле? Тебя, наверное, устроит только пятизвёздочный? И дорогая проститутка под боком. От моих услуг ты, конечно же, откажешься.Разве я могу тягаться с женщинами твоего круга – пятьдесят флаконов духов и сто вечерних платьев?

Я взял её за запястья.

– Слушай. И слушай меня внимательно. Я не хочу обсуждать эту тему. Сеейчас мы поедем на похороны. А потом ты поедешь туда, куда хочешь поехать ты, а я поеду туда, куда хочу поехать я.

– Ты делаешь мне больно, Брийян.

– Ты забудешь моё имя – и я останусь для тебя только дурацким воспоминанием из прошлого. Ясно?

Лиза ловко высвободилась, отошла на пару шагов и снова рассмеялась.

– Конечно. А ты продолжишь жить. Вернее, продолжишь бежать. От женщины своего отца? От себя? И лет в сорок, когда останешься совсем один со своими деньгами и своей карьерой, поймёшь, что так никуда и не прибежал.

– А что ты можешь мне предложить? Исповедоваться? Может, тебя убить?

Лиза повертела в руках очки и улыбнулась.

– И чем же это тебе поможет, Брийян? Сделает тебя другим человеком с другой судьбой? Даст тебе шанс вернуться в прошлое и изменить ход вещей? Предположим. А что ты будешь делать дальше? От кого ты будешь бежать потом? Тебе уже не шестнадцать. Мы взрослые люди. Неужели ты не понимаешь, что так, как живёшь ты, жить нельзя?

Я поднял руку, и проезжавшее такси притормозило у тротуара.

– На кладбище, сэр, – сказал я, поудобнее устраиваясь на пассажирском сиденьи. – И сделайте музыку погромче. Я не хочу слышать того, что говорит эта женщина.